class="p1">— Хватит, — выдохнула я, воспользовавшись первой же возможностью, которая у меня появилась.
Я отклонилась назад, но из плена сильных рук не вырывалась, словно застыла где-то посреди странной неопределённости.
Невысказанное желание. Молчаливое приглашение. Мой совершенно ясный отказ.
Совершенно глупый.
— Ты не свободен.
Глаза напротив приоткрылись, и в них потух едва зародившийся огонь сопротивления. Руки, сомкнутые вокруг моего тела, разжались.
— Должен ли я извиниться, Настя?
«Да, конечно», — подумалось мне, хотя звучали бы эти слова крайне неловко.
— Нет.
И я не стала сопровождать свой ответ комментариями.
Я не могла себе соврать. Мне понравилось.
— Извини. Я не хотел тебя смущать. Я выйду минут на десять. И спасибо за подарок, мне понравилось.
Дверь за ним закрылась так быстро, что я даже не успела ответить.
Кажется у него есть эта супер способность — исчезать из помещения, так же быстро как и появляться в нем.
Я же осела на кровать. Анализировать случившееся — едва ли благодарное занятие, поэтому я просто механически делала то, что следовало. Переоделась, взяла туалетные принадлежности и сходила умыться. По возвращении в комнату Димы так и не обнаружила, забралась под одеяло в надежде уснуть как можно скорее. День был долгим и утомительным, а вечер слишком эмоциональным.
Но сон не шёл.
За окном было слишком тихо, а хотелось бури, чтобы она воем и шумом создала хоть что-то напоминающее колыбельную или хотя бы посторонние звуки, которые могли бы отвлечь от случившегося.
Дима вернулся,… не знаю, возможно, минут через пятнадцать, а по ощущениям я ждала его около двух часов. Ждала?
Он вошел тихо и практически в точности за мной повторил всё те же манипуляции — переодевание, умывание, кровать. Дышал ровно и размеренно. И не спал. Прямо как и я.
Я закусила губу, чтобы удержать рвущиеся изнутри вопросы. Их было так много, что казалось, голова прямо сейчас взорвётся от напряжения. Но я не знала, имею ли права на ответы.
Прошло довольно много времени и мне в какой-то момент показалось, что Дима уже уснул. Я перевернулась на другой бок, лицом в комнату, потому что тело затекло от неудобного положения, и практически сразу взглядом встретилась с его зелеными глазами.
— Спокойной ночи, Настя.
— Спокойной ночи, Дима.
Но той ночью я почти не спала.
Глава 14
* * *
От тяжелого дыхания кружилась голова, и мысли разлетались по сторонам. В глаза словно насыпали песка, и они закатывались сами собой, не то от яркого солнца, не от близости моего наглого соседа по комнате. Я пыталась вырваться, но Дима держал меня настолько крепко, что, в конце концов, это стало невозможным.
Я попыталась приподнять ресницы и очаровать его своей мнимой покорностью, надеясь, что вчерашнее происшествие сыграет мне на руку. Языком прошлась по верхней губе. Прикусила нижнюю и заметила как он пристально разглядывает каждое моё действие.
А затем его кадык прошёлся вверх-вниз. Что ж. Один-один.
— Отпусти меня. Пожалуйста, — прошептала я, как мне казалось с придыханием и трепетом по всему телу.
— У тебя эпилепсия? — Поинтересовался Дима, приподняв одну бровь, словно не он секундой назад собирался наброситься на меня.
— Нет.
— Тогда держи.
За тихой угрозой последовал оскал монстра и крепкий сбитый снежок был размазал прямо по моей шее.
Я зашипела и хотела кинуться на него с кулаками, но что толку, если моя красная капитанская повязка была утрачена, а по спине стекали холодные хлопья мокрого снега, добираясь до самых трусов.
Можно было пошутить на тему того, что он не совсем правильно понимает смысл того как именно должно у девушки намокать нижнее бельё, но что может лиса прости гризли. А Дима действительно был чем-то похож на дикого медведя.
После завтрака и небольшого перерыва нас пригласили сыграть в какую-то странную помесь пейтбола — где вместо пистолетов были снежколепы, а вместо пуль с красками — сами снежки. У нас было две команды и цель — выиграть.
Девочки рассчитывали на нашу природную хитрость, но в какой-то момент я поняла, что Катя подыгрывала папе за хитро выуженное обещание давно желанного подарка на новый год (предательница!), да еще и нескольких подружек уговорила.
Я, конечно, попыталась переманить Сашку. Он почти согласился на оригинальный Лего Хогвартса, когда вражеский капитан застал меня врасплох. Это был отличный тактический ход с их стороны.
И мой полный провал.
— Сдаёшься? — рассмеялся Дима, поправляя сползшую на глаза шапку.
Она и правда ему понравилась. И была очень к лицу.
— Сейчас — да! Но только на этот раз, Плотников!
— Я на это надеюсь.
Он протянул мне руку и помог выбраться из сугроба, в котором я застряла по колено. К счастью я предварительно взяла с собой нормальные теплые штаны вместо любимых джинсов, и обула дутики, вместо непрактичных Угг, которые сейчас были бы больше похожи на калоши, промокшие и изнутри и снаружи.
Мне казалось, что я вешу как бегемотиха Глория из «Мадагаскара», но Дима поднял меня скорее как Дюймовочку, и даже взял на руки. От такой внезапной заботы у меня случился приступ неверия и отрицания происходящего, поэтому я стала брыкаться и выворачиваться.
— Если ты не остановишься, то мы свалимся оба.
— Я могу идти своими ногами.
— Я знаю, Настя. — И снова, этот гипнотический голос практически полностью лишил меня силы воли. Руки покорно сомкнулись на шее, и я почти что расслабилась, пока очередной кусочек снежка не заполз аккурат между ягодиц, напоминая о предательской шалости. — Тебе нужно переодеться.
— А тебе следить за своим поведением, — огрызнулась я, всё-таки поставленная на землю, когда под ногами оказалась более-менее внятная тропинка.
Дети начинали собираться у домика, где их поджидала Елена Анатольевна, чтобы позвать на обед. Они прилично убежали вперед, словно не потратили последние три часа перебираясь через сугробы и бегая от противников.
После нас ожидало вечернее представление, похожее на то, что мы видели вчера, только с нашим непосредственным участием.
На мой упрёк ответа не последовало, и Дима мог подумать, что я обвиняю его в том, что он поцеловал меня слишком неожиданно, особенно учитывая, что мы не пара. Или в том, что он поцеловал меня, находясь в отношениях с другой девушкой.
Я не знала, что задевало меня больше.
Он шёл позади и каждый раз, когда я опасно кренилась в сторону, теряя равновесие, хватал за капюшон, прямо как я иногда делала с Сашкой. Словно маленькую неумёху. Словно ребёнка, который нуждается в заботе и подстраховке.
Возможно я нуждалась, поэтому не одёргивала его
