как же сырные колечки? — возмутилась Лесса, — А профитроли с секретными начинками? А фруктовое безе? Нет, я категорично не согласна на кофе и десерт.
— Обжора!
— Я заслужила. После того как Райдо трепал нас на испытании, мне просто необходимо заесть печать вкусняшками. Я только ради них сюда и шла.
— Начинается… — Мира обреченно подняла глаза к потолку и махнула рукой, — делай, как знаешь.
Спустя десять минут наш стол был заставлен изысканными сладостями. У каждой по тарелочке с десертом, а в центре блюдо с румяными колечками, широкая вазочка с идеально ровными профитролями и еще одно блюдо с разноцветными шапками безе.
— Ну что, девочки, — Лесса потерла руки, — за первый этап…и хорошую компанию. Приступим?
Мира оглянулась, будто проверяя не смотрит ли кто на нас, и вздохнула:
— Приступим.
Сказать, что это было блаженство — значит, не сказать ничего. Каждый новый кусочек приводил в дикий восторг. Девочки только посмеивались и переглядывались между собой, когда я выдавала очередной восторженный стон, попробовав профитроль, нашпигованный черничным джемом, или лимонное безе.
Время летело незаметно. За окном уже сгустились сумерки, огни стали ярче и привлекательнее, а мы по-прежнему сидели за столиком и болтали. Правда Мира, устав после насыщенного дня, все больше молчала. Уныло подпирая щеку ладонью, подруга возила пальцем по столу, и всякий раз, когда звякал колокольчик над входной дверью, лениво оглядывалась.
После каждого нового посетителя она зевала все отчаяннее и, наконец, не выдержала:
— Девочки, мне надо отлучиться в дамскую комнату и умыться, иначе я засну прямо здесь.
— Я с тобой! — тут же подскочила Лесса, бросая на стол скомканную салфетку.
— Мы быстро.
Я махнула им, мол не торопитесь и спокойно делайте все свои дела, и потянулась за очередной профитролькой. Кажется, я могу есть их без остановки.
Я смотрела на людей, проходящих мимо кафе, и пыталась представить какая у них жизнь, чем они займутся, вернувшись домой. Фантазировала, как снимут свои красивые наряды и переоденутся в домашнее, как слуги накроют на стол, приготовив ароматный чай, как уютно пройдет вечер в большом кресле и в компании с хорошей книгой.
Загнув рукав, я обвела пальчиками бабочку, пригревшуюся на запястье. Она стала темнее и сложнее — добавились новые завитки и рассыпь крапинок по контуру крыльев. Глядя на нее, я грезила о том, как выучусь, непременно получу лицензию и открою рунный салон, который будет пользоваться популярностью у богатых жителей Хайса. Куплю себе дом. Маленький. Где-нибудь на окраине. И смогу ходить в «Сладкие грезы», когда мне этого захочется…
— Мисс, — обратился ко мне тот самый, улыбчивый молодой человек, который весь вечер подносил нам сладости, — мы закрываемся через десять минут. Вы платить как будете? Наличностью или кредитами?
Вот так из сахарных фантазий, да сразу в неприглядную реальность.
— Ой, — я покраснела и, стыдливо отведя взгляд, призналась, — подруги заплатят. Сейчас из дамской комнаты вернутся.
— Да? — кажется, он удивился, — мне казалось, там никого нет.
— Ну как же нет. Там они, — я обернулась в ту сторону, куда ушли Мира и Лесса, — сейчас придут.
Но прошло еще пять минут, а они по-прежнему не возвращались. И парень уже был не таким улыбчивым как раньше. Он подозрительно хмурился и следил за каждым моим движением, будто ждал, какого-то подвоха.
— Я сейчас потороплю их, — под его пристальным взглядом я отправилась в дамскую комнату.
Дверь была открыта, а внутри пусто.
— Не понимаю… — растерянно обернулась, — Они же сказали, что сюда идут.
Женщина, неподалеку намывающая пол, тяжело разогнулась и тыльной стороной ладони вытерла пол со лба:
— Девиц двух ищешь? Одна конопатая в синем платье, вторая с темной косой в зеленом?
Я неуверенно кивнула.
— Так они ушли давно. Через черный ход выскочили.
Глава 8.2
Бросили, значит…
По одной, ведомой только им причине, решили поиграть в дружбу и сбежали, прекрасно зная о моем уязвимом положении и о том, что я не в состоянии расплатиться.
Ладно, с «подружками» буду разговаривать позже, пока надо как-то выкручиваться из неудобного положения.
— Раз они ушли, то платить тебе, — твердо произнес уже совсем не улыбчивый парень.
— У меня нет денег, — призналась я.
Изнутри поднимался холод и горечь разочарования. Какая же я все-таки дура. Уши развесила и на конфетки сладкие повелась.
— Нет денег? — с кухни вышел грузный бородатый мужчина. Вытирая руки клетчатым полотенцем, он смерил меня тяжелым оценивающим взглядом, — значит, будешь отрабатывать.
Я попятилась, прикидывая, как буду отбиваться от этих двоих. Женщина не в счет, помогать не станет, но и мешать вряд ли будет. Толстяк — неповоротливый, от него легко оторваться. Остается только парень. Из преимуществ у меня только внезапность и готовность постоять за себя. Если понадобиться, буду кусаться, царапаться, что угодно…
— Ты чего там удумала? — ухмыльнулся толстяк, — противни иди мой, да кастрюли. Посудомойка заболела. Полы отдраить надо. Марика как муха вареная, толку никакого.
Женщина с тряпкой недовольно забухтела себе под нос, а у меня аж от сердца отлегло.
— Посуду помыть? Полы? Это я могу.
Неприятно и обидно из-за того что девочки так поступили, но сама работа меня не пугала. Помою, отчищу, с меня не убудет.
Меня отправили на кухню, вручили тряпку-дерюшку и оставили наедине с горой посуды. Тут были противни с пригоревшей корочкой после сладких пирогов, кастрюли с застывшей карамелью, формы и формочки, венчики, тарелки, блюдца, целый ворох десертных ложек и вилочек.
— Наслаждайся, — криво усмехнулся снова подобревший разносчик, — пока все не отмоешь, не уйдешь.
Что ж, это более чем достойная расплата за собственную тупость.
Я приступила к работе. Угрюмо драила грязную посуду, вытирала сырую, расставляла чистую. Потом мне выдали ведро, швабру и тряпку, и я принялась за полы.
— Хорошо моешь, — заметил бородач, который был главным кондитером, а заодно и хозяином «Сладких грез», — хочешь устроиться ко мне на постоянную работу? Деньгами не обижу.
В душе дрогнул маленький жадный гномик. Для девочки из Муравейника это была работа мечты. Подумаешь, мыть полы и посуду. Зато в тепле, среди вкусных запахов и румяных сладостей. Предложи мне кто-нибудь это раньше, я бы согласилась не задумываясь, но сейчас цели изменились.
— Я бы с радостью, но не могу. Готовлюсь к поступлению в академию. А потом, если все-таки поступлю, времени и вовсе не останется.
— Странная ты, — удивился он, — обычно тех, кто в Весмор тянется, палец о палец не заставишь ударить. Ходят носы задрав, да смотрят на всех свысока.
— Я из Муравейника, — честно призналась я.
— А те девицы, что с тобой были? Местные?
— Да.
— Почему
