Ознакомительная версия. Доступно 41 страниц из 204
церемонию драгоценного соответствия ее древней форме, используемой со времен Пипина Короткого и Карла Великого. Кардинал Капрара, зная, насколько для его двора важна форма, подумал, что не нужно ничего решать без мнения папы, но также не нужно и ничего давать знать Святому престолу, чтобы не вызвать новых осложнений. Убежденный, что папа будет ободрен и очарован приемом, который его ожидал во Франции, кардинал решил, что в Париже, под влиянием неожиданного удовлетворения, всё устроится легче, нежели в Риме под влиянием смутных страхов.
Преодолев эти трудности, осталось разрешить другие, происходившие из самой императорской семьи. Речь шла о закреплении в церемонии коронации роли жены, братьев и сестер императора. Прежде всего нужно было понять, будет ли Жозефина коронована и помазана, как сам Наполеон. Она горячо желала этого, ибо то была еще одна связь с супругом, новая гарантия, защищающая от будущего развода, который был постоянной тревогой ее жизни. Наполеон колебался между нежностью к ней и тайными предчувствиями своей политики, когда вдруг семейная сцена едва не привела к погибели несчастной Жозефины. Все суетились вокруг нового монарха: братья, сестры, союзники. В торжестве, которое, казалось, должно было освятить их всех, каждому хотелось получить роль, сообразную его нынешним притязаниям и будущим надеждам. При виде этой суеты и будучи свидетельницей неотступных просьб, особенно со стороны одной из сестер Наполеона, встревоженная Жозефина, снедаемая ревностью, высказала оскорбительные подозрения относительно этой сестры и своего мужа, подозрения, сходные с ужасающей клеветой эмигрантов. Наполеона охватила вспышка бурного гнева и, обретя в гневе силу против своей привязанности, он сказал Жозефине, что расстанется с ней. Наученная советом, Жозефина выказала покорное страдание и подчинение. Противоположность ее скорби ярко выразившемуся удовлетворению остальной части императорской семьи тронула Наполеона, и он не смог решиться сослать и сделать несчастной эту женщину, спутницу его молодости, сослать и сделать вместе с ней несчастными детей, ставших предметом его отеческой нежности. Он заключил Жозефину в объятия, пылко сказал ей, что у него никогда не достанет силы с ней разлучиться, хоть его политика, возможно, того и потребует, а затем обещал, что Жозефина будет коронована вместе с ним и получит божественное помазание от руки папы.
Наполеон, тайно помышляя восстановить однажды Империю Запада, хотел окружить свой трон вассальными королями. Сначала он сделал своих братьев Жозефа и Луи великими сановниками Империи; вскоре он задумал сделать их королями, и уже даже подготавливал трон в Ломбардии для Жозефа. При этом он хотел, чтобы, став королями, они оставались его сановниками. Таким образом, во Французской империи им надлежало стать тем, чем были в Германской империи государи Саксонские, Бранденбургские, Богемские, Баварские, Ганноверские и проч. Нужно было, чтобы церемония коронация отвечала такому проекту и стала эмблемой подготавливаемого им плана.
Император потребовал, чтобы его братья, когда он, облаченный в парадную мантию, будет переходить внутри церкви от трона к алтарю и от алтаря к трону, поддерживали полы его мантии. Он потребовал этого не только для себя, но и для императрицы. Его сестры-принцессы должны были так же служить Жозефине, как его братья – ему. Наполеону пришлось весьма энергически выразить свою волю, чтобы этого добиться.
Наступил ноябрь; в соборе Нотр-Дам всё было готово. Прибыли депутации, прекратили работу суды, шесть епископов и архиепископов в сопровождении своих клиров оставили служение у алтарей. Собрались генералы, адмиралы, выдающиеся сухопутные и морские офицеры, маршалы Даву, Ней, Сульт, даже адмиралы Брюи и Гантом, вместо того чтобы быть в Булони и Бресте, находились в Париже. Наполеон был этим раздосадован; ибо торжества, хоть он их и любил, казались ему гораздо менее важны, чем дела.
Папа наконец решился покинуть Рим. Пий VII хотел, несмотря на свою бедность, привезти несколько подарков, достойных хозяина, к которому он ехал в гости. Со свойственным ему тактом он выбрал для Наполеона две античные камеи, замечательные как своей красотой, так и значением. Одна изображала Ахилла, другая – воздержание Сципиона. Жозефине он предназначил также античные вазы восхитительной работы. По совету Талейрана для придворных дам везли великое множество четок.
Итак, папа выехал, проехал через Тоскану, среди толп итальянцев, опускавшихся на колени при его появлении, через Пьяченцу, Парму и Турин. Он не въехал еще во Францию, но его уже окружали французские власти и войска. На границе Пьемонта, которые были и границами империи, явились высланные вперед Камбасерес и префект дворца Сальматорис и вручили ему письмо Наполеона, полное выражений благодарности и пожеланий быстрейшего и благополучного путешествия. С каждым часом ободряясь всё более, Пий VII постепенно перестал страшиться последствий своего решения.
Чтобы сделать переезд понтифика и сопровождавших его престарелых кардиналов через Альпы наиболее простым и безопасным, были приняты необычайные меры предосторожности. И вот наконец он прибыл в Лион. Там его страхи сменились настоящим восхищением. Толпы стекались из Прованса, Дофине, Франш-Конте и Бургундии, чтобы увидеть своими глазами наместника Бога на земле. Видя коленопреклоненным народ, который ему описывали вечно бунтующим против властей неба и земли, который опрокидывал троны и даже держал одного понтифика в плену, Пий VII был покорен, воспрянул духом и наконец согласился со своим старым советником Капрарой, утверждавшим, что это путешествие принесет великое благо религии, а самому папе доставит бесконечное удовлетворение.
Пий VII должен был остановиться в Фонтенбло. Наполеон устроил всё так, чтобы иметь возможность выйти навстречу святейшему отцу и обеспечить ему два-три дня отдыха в этом прекрасном уединенном месте. К тому часу, когда кортеж должен был достичь креста Сент-Эрема, Наполеон направил туда своего коня, чтобы встретить папу, который почти тотчас и появился. Он тут же представился ему и обнял его. Растроганный таким усердием Пий VII с волнением и любопытством смотрел на нового Карла Великого, о котором он уже несколько лет думал как об орудии Бога на земле.
Стояла середина дня. Оба государя сели в карету и поехали в замок Фонтенбло, притом что Наполеон усадил главу Церкви справа. На пороге дворца, выстроившись полукругом, Пия VII встречали императрица, высшие сановники Империи и военачальники. Папа, хоть и привыкший к римской пышности, не видел прежде ничего более великолепного. Затем его проводили в апартаменты, ему отведенные, и, после нескольких часов отдыха, следуя правилам этикета меж государями, он нанес визит императору и императрице, которые незамедлительно вернули ему визит. С каждым разом всё более ободряясь, всё более очаровываясь обольстительными речами хозяина, который обещал себе не только не испугать его, но ему понравиться, Пий VII ощутил к Наполеону привязанность, которую сохранил до конца своей жизни, несмотря на многочисленные и ужасные перемены в жизни изгнанного героя.
Настало время отправляться в Париж и
Ознакомительная версия. Доступно 41 страниц из 204
