— В таком случае поблагодарим светлых богов за то, что они привели вас в этот гостевой дом, — заметил господин в енотовой шубе.
— Граф, — ласково сказала принцесса, — могу я попросить вас об услуге…
— Все, что в моих силах, ваше высочество, — Даниш вновь поклонился, а когда выпрямился, капюшон съехал с его головы.
Камелия на миг запнулась, потом ее тонкое личико озарилось улыбкой.
— Ах, право, не стоит! Это такие пустяки! Правда, дядя? — она повернулась к господину в енотовой шубе. — Должна сказать, я устала с дороги. Идемте! Хватит стоять на морозе.
Слуги распахнули двери. Принцесса взяла графа Даниша под руку, и вся компания вошла в гостевой дом.
Мне стало грустно. Барышня Агда влюблена в одного, а идет за другого, граф влюблен в принцессу Камелию — иначе зачем все это представление? — и она явно ему благоволит, но станет женой короля. А я… Доктор Акерт выбрал Лину, дочку почтмейстера — маленькую, худенькую, больше похожую на ребенка, чем на женщину.
Свадебное платье они заказали у нас. Помню, как светился его взгляд, когда он встречал Лину с примерки. На меня он так никогда не смотрел. Никто не смотрел. Да и не нужно мне этого. К секачу по своей воле я все равно не пойду. А на оборотне кто женится?..
Наших лошадей выпрягли и увели. На дворе еще продолжалась суета, но разгрузка была закончена, и большую часть фонарей занесли в дом. Скоро последние слуги разойдутся. Останемся только я и мамки в загоне.
Ничего. Серый блин телогрея был еще теплым, на крючке висела шубейка из нерпы — не замерзну. И без ужина обойдусь. Обидно? Так граф мне чужой человек и заботиться не обещал. Он вообще считает меня преступницей.
Я легла и закрыла глаза.
В этот самый момент в гостевом доме хлопнула дверь, заскрипели по снегу знакомые шаги. Лязгнула, отворяясь, дверца кареты:
— Идем, Кошка.
Может, оттого что света во дворе стало меньше, лицо Даниша показалось мне сильно осунувшимся. Зато глаза задорно блестели. В этот миг он был похож на кота больше, чем за все время нашего недолгого знакомства.
— Взять тебя на руки?
Я покачала головой.
Он придержал дверь. Я выпрыгнула на снег и увидела, что погода переменилась. Еще на закате небо было почти ясным, а сейчас набежали облака, ветер щипал за нос и сдувал с крыши снег. А граф опять в одном сюртуке!
В передней гостевого дома лежали ковры, в зеркалах дробился свет лучезаров, одетых в хрустальные плафоны с подвесками. В коридорах и на лестницах роился народ. Нас сопровождали взгляды, улыбки, удивленно-восхищенные возгласы. Еще бы. Не каждый день увидишь кошку, шествующую у ноги человека. Тем более кошку в такой роскошной снежной шубе.
Думаю, мы были неотразимы: подтянутый длинноногий граф в черных сапогах, одетый едва ли не по-летнему, и рядом, не отставая ни на шаг — белое облачко на лапках.
Наверху мы столкнулись с двумя дамами в скромных шерстяных платьях.
— Какая прелесть! — воскликнула та, что помоложе, и лишь по голосу я поняла, что это принцесса. — Граф! Почему вы не сказали, что везете с собой снежную кошку?
Даниш поднял меня, чтобы ее высочеству было удобнее гладить чудесную зверушку.
— Ах ты моя красавица! Какая у тебя шерстка, а какая шейка… — ворковала принцесса, а я мужественно урчала и жмурилась, заодно принюхиваясь к ее запаху, чтобы впредь узнавать будущую королеву Ригонии в любом наряде. — Это несправедливо, граф! Северные области Вайнора гораздо обширнее ригонских, зимы у нас суровее, и Приютов Зимы больше. А самых красивых снежных кошек разводят у вас!
— В самом деле, — поддержала принцессу темноволосая дама постарше, разглядывая меня с большим интересом. — Настоящая великанша! Я таких никогда не видела.
— И вряд ли увидите, баронесса, — улыбнулся Даниш. — Это моя кошка. Единственная в своем роде. Таких больше нет.
Затем он обернулся к принцессе:
— Осмелюсь заметить, что вы не правы, ваше высочество. Самых красивых кошек разводят у вас. У вас — в Ригонии…
— Пока еще нет, — Камелия опустила взгляд, ее серенькие брови дрогнули.
Цветочное имя и газетные портреты сослужили ей дурную службу.
Рисовальщики и граверы изображали принцессу утонченной красавицей, и воображение читателей, захваченное видением цветущих камелий, расцвечивало черно-белые картинки яркими летними красками.
Живая Камелия оказалась совсем не яркой. Светло-русые волосы самого невыразительного оттенка, бледные губы, тонкий нос с горбинкой, более острой, чем у графа, и кончик носа тоже острый. Тот самый тип северянки, который описывала Майра — тусклая, блеклая. Правда, нрав у принцессы был живой и непосредственный.
А платье у нее, хоть и неброское, сшито из самой лучшей шерсти. По рукавам и вороту бежала тонкая вышивка: извивы водорослей и пенных волн, морские коньки и ракушки. Символы стихийной силы, которой владел правящий дом Вайнора.
— Граф, — заговорила темноволосая дама, — вы не откажитесь послужить своей будущей королеве?..
— Я же просила вас, Геральдина! — сердито воскликнула принцесса. — Это неуместно!
— Я могу узнать, о чем речь? — осведомился Даниш.
— Вы слышали, что залив в районе порта Дайер замерз? — с напором заговорила баронесса. — Если верить хроникам, такого не случалось ни разу за последние четыреста лет. Его высочеству Магнивальду вместе с ее высочеством пришлось призвать силу моря, чтобы очистить фарватер до Варска.
Все знали, что наследник вайнорского престола одарен фамильной силой моря, но о том, что и младшая принцесса отмечена тем же даром, газеты умалчивали. Или я неверно поняла баронессу Геральдину? Разве король Альрик может жениться на одаренной?
— Погрузка на подготовленный для нас поезд заняла сутки. Нам сказали, что специально для ее высочества дорогу расчистили, однако не успели мы тронуться, как налетела вьюга и пути опять замело. От магов толку мало, хотя они делали, что могли. В конце концов, мы решили, что вернее будет двигаться своим ходом. Наш обоз трижды попадали в заносы и выбирались только благодаря мамонтам. Мы, вайнорцы, считаем себя северным народом, но такое чувство, будто сама богиня зимы ополчилась на нас…
— Баронесса хочет сказать, что нам пригодилась бы помощь Белого Графа, — тихо произнесла принцесса, взглянула на Даниша и отвела глаза.
— Все мои скромные силы в распоряжении вашего высочества, — спокойно ответил он.
— Значит, утром мы сможем выехать?
— После полудня. Когда метель уляжется. Не будем искушать судьбу.
Принцесса напомнила, что через час ждет графа к ужину, и мы пошли дальше.
К комнате, предоставленной его сиятельству Данишу-Фросту, вел тесный боковой коридор. Затворив за собой дверь, граф посадил меня на волчью доху, брошенную поверх узкого диванчика.
