представляла. Хотелось страха, хотелось нервов, хотелось ярости в его глазах.
— Нет? — рассмеялся Эритар, приподнимаясь с места. — Ты сейчас сказала мне «нет»?
Девушка отступила на шаг, а затем почти в панике отбежала к стене. Боль пугала ее. Нравилось то, что приходило после — осознание принадлежности, бессилия, унижения, признание власти Эритара — вот это ей было нужно.
— Ты хочешь сразу начать с наказания? — спросил он.
— Нет.
— И снова это слово, — Эритар покачал головой. — Да что будешь делать…
Она почти не видела, как он замахнулся, почти не поняла, когда хлыст коснулся кожи бедра оставляя мгновенно вздувшуюся белую отметину, неумолимо становящуюся красной. Девушка зашипела, выдыхая воздух сквозь зубы, напряглась от боли, а затем быстро и тяжело задышала. Только она успела слегка компенсировать впечатления, как последовал новый хлесткий удар, а затем еще один, пока она не пришла в себя.
— Этого слова я слышать больше не желаю. Танцуй, или я продолжу, — приказал Эритар.
Беатрис прижалась спиной к стене и кивнула. Ох как же ее отрезвляла боль. На несколько минут девушка отбросила всю свою гадкую натуру, стала покорной и мягкой. Наслаждение вызывала мысль, что при такой силе удара на коже точно останется след. Ей было хорошо, но достаточно для начала. Она не хотела, чтобы он заподозрил ее в неподчинении. Дыхание не желало восстанавливаться. Рука зажала место самого сильного удара.
— Больно? — будто бы с сочувствием спросил он.
Ответом стал кивок и взгляд, полный страха, что пытка продолжится. Девушка покосилась на его руку, удерживающую предмет, пытаясь понять, что последует за его вопросом. Эритар сделал слабое движение, она прижалась к стене. Удара не было.
Он подошел к ней вплотную, надавил своим телом. Рука легла на талию, нащупывая тонкое кружево, ладонь горела от прикосновения к ней. Воздух электризовался от желания. Хрупкая, беззащитная, испуганная и полностью принадлежащая. Последний факт дурманил голову как вино. Эритар взял ее лицо в ладони и раздвинул губы поцелуем. Беатрис со стоном ответила. Ее тело будто бы вспыхнуло, охваченное диким желанием. Руки обвились вокруг шеи, зарываясь в волосы и удерживая его.
Стоило огромных сил отпустить и отступить на шаг.
— Музыку? — спросил хозяин, давая последний шанс на спасение.
— Да, — кивнула она. — Я потанцую.
— Беатрис, — промурлыкал он, как сытый кот, поймавший мышь. — Ты — рабыня, мне бы не хотелось от тебя одолжений. Скажи так, как я желаю слышать и очень постарайся, потому что рука просто чешется проучить тебя.
— Я сделаю все, чтобы доставить тебе удовольствие, Тар.
Девушка опасалась называть его господином или хозяином. В последнее время она слишком часто добавляла в это обращение неприкрытую издевку и язвила. Здесь, в их комнате, злить Эритара не хотелось. Здесь хотелось быть слабой, признать его власть. Растечься под ударами плети исходя на стоны и крики. Пройти это испытание и ожить после него совсем другой. Воспоминания вспыхивали на глазах, даря возбуждение. Были и такие, которые не отличались сладостью, но как раз от них низ живота скручивало резкой и неумолимой силой желания.
— Хорошо, — он вернулся на диван, сдвинул столик в сторону, положил плеть рядом с собой и откинулся назад.
Зазвучала музыка. Беатрис знала эту песню, но некоторое время слушала. Эритар не торопил ее, давая сконцентрироваться. Наконец, она подошла к дивану, чтобы оставить туфли. Ей не хотелось споткнуться о них во время танца. Босые ступни прошлись по полу, изучая его, примеряясь. Девушка качнулась в такт музыке и сорвалась с места. Она не старалась делать движения сексуальными и соблазнительными. Просто танцевала так, как ей хотелось. Мужчина смотрел на нее и наслаждался. Он помнил о своем обещании, помнил, что желал сделать, но не мог наглядеться. Беатрис двигалась плавно, сильно. Ее ноги взлетали вверх, руки описывали красивые линии вокруг тела. Девушка танцевала объемно, не думая о зрителе и ракурсе, в котором ее видят, она просто отдавалась музыке.
Эритар отметил несколько движений, обычно сопровождающих магию. Намекала, что танец может стать смертельным для зрителя. Что ж, и для танцовщицы он был полон опасности. Беатрис провоцировала даже сейчас. Мужчина подождал, пока она подойдет ближе и молниеносным движением ударил. Тихое шипение вырвалось из груди девушки, боль лишь придала ей инерции и танец продолжился. Следующие касания были уже мучительны. Эритар старался бить по безопасным местам, но учитывая, что она перемещалась, выходило достаточно произвольно. Беатрис уклонилась от очередного, уходя в красивый закрученный прыжок, а затем получила сразу два подряд — по ягодице и под другой — по чувствительной коже бедра. Ритм сбился, она звонко вскрикнула и танец оборвался. Можно было не стараться дальше. Он все видел.
— К стене, — приказал Эритар, вставая с места.
Беатрис отчаянно на него взглянула, но послушалась.
— Я хочу знать, — сказал он, подходя ближе.
— Что? — спросила Беатрис.
— Он играл с тобой так? Ты подчинялась ему?
Беатрис почувствовала, как сердце ушло вниз, в живот.
— Тар, не надо. Ты заведешься.
Она непроизвольно коснулась ошейника, сдерживавшего ее магию, будто бы хотела освободиться.
— Просто скажи мне, — он подошел еще ближе. — Ты стояла перед ним такая же открытая, бессильная и испуганная, как сейчас передо мной? Отдавалась в его власть?
— Нет, — сказала Беатрис, глядя открытым взглядом. — Нет, слышишь меня?
Эритар покачал головой, ловя серо-зелеными глазами ее взгляд.
— Дай мне руки, — сказал он, высмотрев что-то.
Беатрис протянула ему свои теплые ладони, позволяя застегнуть на них кожаные браслеты.
— Он был хорош в постели, если ты собралась за него замуж? — глухо спросил мужчина, закрепляя браслет к стене.
— Тар, не надо. Ты все равно не поверишь мне, — слабо произнесла она.
Эритар посмотрел, как побледнели ее губы. Он собирался развернуть ее лицом к стене, но передумал. Что-то в ней говорило, что страх серьезный. Это могло помешать, придать игре оттенок насилия. Он отстегнул браслет, переключаясь на другую мысль.
— Я всегда тебе верил и верю. Скажи, что хотела.
— После нашего расставания, — Беатрис вздохнула, подбирая слова, — у меня были другие мужчины. Но ни с кем не было ТАК как с тобой. И никто из них — НЕ Антари. Прости, что произношу его имя при тебе, — она покорно опустила взгляд, но не могла удержаться и не подглядеть из-под ресниц, пытаясь понять, какой эффект произвели слова.
— Хорошо. Ты же не думаешь, что я буду тебя судить? — мягко сказал он, касаясь губами ее волос, нежно и сладко. — Иди сюда, я передумал приковывать тебя к стене, есть вариант интереснее.
— Будто бы ты просто так спрашивал, — облегченно выдохнула девушка. — А сам, наверное,
