делаю предположение.
— Можно сказать и так. Но сперва нужно было выследить в человеке это искривление. Здесь я тоже ищу искривления, только не в теле человека, а в теле общества. Поэтому я шпионка, хотя можно назвать и следопытом.
— Любопытно. Да, следопыт на мой взгляд даже точнее.
— Ну, моего мнения не спрашивали. Как и твоего, я думаю.
— Все верно. Я раньше был картографом.
— Рада познакомиться, картограф Марк, — Лула протянула свой стаканчик.
— И я рад знакомству, следопыт Лула, — я дурашливо чокнулся с ней своей сомой, — Целители и картографы здесь не нужны. Выпьем за освоение новых профессий.
— Выпьем, — поддержала Лула.
— И вернемся к нашим баранам.
— Давай вернемся.
— В таком случае четвертый вопрос. Как ты связана с той розовой туфелькой?
— Понятия не имею. Это ж твоя туфелька. Кстати, где она?
— Пропала также внезапно, как и появилась.
После этих слов что-то брякнуло за шкафом. Я заглянул туда и поднял с пола туфлю.
— А теперь снова нашлась.
— Только не говори, что хочешь еще раз ее на меня надеть.
— Это артефакт, — поясняю терпеливо, — Когда наденешь, получишь знание, что это за артефакт. Для чего он предназначен. Вот как моя перчатка. Когда она надета, я могу даже прочитать ее описание.
— Марк, поверь, я не из трусливых и уж тем более не из капризных. Но эта туфля меня пугает.
— Лула, я ведь помню, как ты была одета у парфюмера. На тебе были такие же туфли.
— Не такие же, а похожие.
— Пусть будут похожие.
— Ладно, давай, — она решилась со вздохом.
Лула взяла изящную туфельку, будто та живая, страшная и ядовитая. Скинула собственную обувь и попыталась надеть.
— Она не надевается.
— Странно.
— А по-моему вовсе не странно. Если эта туфля действительно принадлежала кукле, то ее должен обувать кто-то другой.
— Хорошо, давай я.
Забрал у Лулы туфлю, опустился на колено и совершенно свободно надел ее. Весь наряд богини снова преобразился. Опять появилась короткая юбочка, девчачья распашоночка и вернулся не гармонирующий с остальным нарядом кожаный ошейник.
— Сними, Марк! Сними это с меня! — теперь я сам вижу, что она не рисуется. Вижу по зрачкам, она едва удерживает себя от впадения в безумие. Содержание хаоса резко скакнуло и продолжает очень быстро повышаться.
Я сдернул туфлю с ее ноги так быстро как только мог, но ее продолжает колотить в ознобе. Лула даже не замечает, что снова сидит голой.
Ну хотя бы хаос расти перестал. Я набросил на нее одеяло, дал выпить остатки сомы. Через несколько минут она успокоилась.
— Не видела я никаких описаний Марк, — сказала она жалобно, — И знаний никаких. Я только испытывала безотчетный ужас. Одно могу сказать — это страшная вещь.
— Прости, Лула. Больше тебе не придется ее надевать. Я думал, что в первый раз твоя реакция была вызвана узнаванием событий в квартире парфюмера. Теперь вижу, сама туфля на тебя воздействует.
Я спрятал проклятую туфельку подальше на полку и уложил Лулу на кушетку. Она быстро уснула, а я просидел в кресле еще около трех часов, занимаясь калибровкой приборов, пока не закончил и не уснул сидя.
Засыпая, рассуждал в предсонной дреме, что таких вывертов судьбы со мной еще не случалось. Возле меня два существа, имеющих отношение к артефакту. Но у одного напрочь отшиблена память, вторую бросает в бесконтрольный ужас. Пролить свет на происхождение клятой туфли они не могут. А я чувствую, она имеет ко всему происходящему прямое отношение.
На утро Гор к всеобщему облегчению заявил, что чувствует себя вполне сносно и даже немного помолодевшим, а потому готов к работе.
— Так это здорово. Гор, если постоянно заливать в тебя жёлтую ману, может, ты вовсе отрегенерируешь? Вернем тебя в строй межгалактических перелетов?
— Нет, парень, — он остудил мой порыв, — Если б меня можно было омолодить желтой маной, тебе бы меня за шесть сраных кусков не продали.
— Жаль, но ничего. Подумаем еще в этом направлении.
Раз Гор поправился, то я отправился… вернее отправились сразу на объект ставить приборы. Нас же теперь аж трое. Экипаж машины боевой. Правда, третий — сама машина и есть… Отработать квартирные заказы еще успею, и вообще подумываю о том, что из конторы Верзифульфа пора увольняться. Те доходы для меня больше не имеют принципиального значения, а руки мне свобода развяжет.
На стройке провел не более двух часов. Да и то, не столько времени потратил на установку устройств, сколько на общение с работниками. В схеме участвовать хотят многие, если не все, и меня это напрягает. Безконтрольного расширения схемы быть не должно. Сначала нужно все обкатать, убедится в отсутствии подводных камней. Поэтому большинству говорил, что возможности участия пока ограничены. Брал желающих на заметку, но ничего конкретного не обещал.
Затем уже традиционно посетил Техномана. Во-первых, забрать мои кровные два куба маны, во-вторых, переговорить о развитии. Что развитие будет, не сомневаюсь. Скорее я сейчас занимаюсь сдерживанием этого развития.
— Вы как всегда с новыми заказами, Марк.
Техноман технично перепулил какого-то мелкого клиента на своего помощника, как только я появился на территории его небольшой фабрики. Ну а что, я теперь для него крупный заказчик. А раз я теперь оптовик, то собираюсь извлечь из этого почётного статуса некоторые преференции.
— Есть и заказы, и пожелания, — подтверждаю, — Растет не только количество заявок, но и номенклатура. А я бы не хотел бегать по поставщикам. Мне с вами иметь дело приятнее.
Техноман энергично закивал, подтверждая всем видом, что именно он самый приятный для меня поставщик в этом городе.
— Какие устройства требуются? — спросил он с решительной готовностью обеспечить по всей широте технического
