но не хочу ничего быть тебе должна! С Марлис сама стрясешь.
Она с силой вложила деньги мне в руку и стремительно развернулась, стеганув по лицу кончиками косиц. За спиной у Тильды была глухая стена, и по-королевски уйти не удалось. Кашлянув, она передернула плечами и с независимым видом пошагала к переходу в учебный корпус.
– Похоже, у тебя на одну подругу стало меньше, Аниса, – как-то очень неудачно попыталась подколоть Марлис.
– Верно, я с тобой теперь за один стол не сяду, – парировала я, давая понять, что с Тильдой мы наверняка помиримся, она вспыльчивая, но отходчивая, а вот с Тихоней вряд ли когда-нибудь обменяемся даже словом. – За предсказание можешь не отдавать.
– Думаешь, мне нужны твои гроши? – сквозь зубы спросила та.
– В восточных долинах говорят, если от дурного человека взять деньги, то потом семь лет будут преследовать неудачи, поэтому купи себе каких-нибудь вкусняшек. Сладкое помогает справляться со злостью.
Чисто из вредности я направилась в столовую, куда так и не решилась зайти Марлис, и просидела полчаса над тарелкой с остывшей кашей, хотя от вида местного «изысканного» деликатеса откровенно подташнивало.
Неожиданно народ взволновался и начал перешептываться. Первогодки, старавшиеся подходить к началу завтрака, чтобы потом не водить носом над пустыми чанами, вскочили со своих мест и заторопились к раскрытым дверям. Теперь я посмотрела на нетронутую еду не с унынием, а с подозрением. Может, лучше сегодня посидеть на голодной диете?
– Флемминг! – позвала я, торопливо проходившего мимо Ботаника. Он с недоумением оглянулся и даже уточнил:
– Ты мне?
Согласна, сама удивлена, что обратилась. За целый месяц мы не обменялись даже парой слов.
– Куда все сбежали?
– Завтра первый квест, – бросил он.
– Народ резко кинулся готовиться?
– Списки команд вывешивают, – закатил он глаза, мол, Эден, ты просто глупая или только по утрам плохо соображаешь?
Выдержки хватило от силы минут на десять. Здравый смысл подсказывал, что лучше обождать, пока народ разойдется, списки-то все равно никуда не денутся, и состав шестерок волшебным образом не поменяется, но любопытство победило.
Я отнесла поднос с грязной посудой в специальную нишу. Воздух в ней дрогнул и расступился, продемонстрировав помывочную на другом конце замка. Пространство захлопнулось, появилась каменная стенка, а поднос исчез. Неловко признаваться, но портал в столовой вызывал во мне дикий восторг. Ни разу не видела, чтобы сбоил!
В главном холле возле информационной доски толпились возбужденные хранители-первогодки. Я протиснулась поближе к объявлению и начала просматривать фамилии, написанные почти каллиграфическим почерком. Видимо, чтобы сразу отмести недопонимание.
Себя я отыскала в самой последней шестерке… ровно под именем Илая Форстада-младшего (так и написали через дефис, чтобы ни одна сволочь не забыла, с кем окажется в закрытой квест-комнате, и не попыталась укокошить сына высокопоставленного мага). Ниже шли фамилии Марлис и Тильды. Возглавлял «команду победителей» Флемминг Квинстад, заканчивал Джер Бади. Подозреваю, это была тонкая шутка магистра Армаса – за привычку не к месту умничать первый венчал опальные списки у половины преподавателей, а второй не сдал ни одной контрольной с первого раза и шел последним по успеваемости.
Понятия не имею, чем руководствовался куратор при разделении потока, не иначе как странным чувством юмора, но, похоже, он просто мечтал, чтобы мы вшестером, дружно взявшись за руки, вылетели из академии или, начистив туфли, сбежали на факультет общей магии.
– Что, Ведьма, попала в достойный шабаш? – гнусаво затянул рядом Остад, прискакавший вместе с Дживсом проверять списки. Их белобрысого приятеля видно не было.
– Твой друг тоже, – протянула я.
– Который из них?
– Догадайся, гений. – Я начала проталкиваться сквозь взволнованную толпу.
– Демоны дери, а где Форстад? – услышала за спиной удивленное восклицание Дина.
– В заднице, – мрачным голосом объявил Трой.
– А он спит и не знает об этом?!
На риторический вопрос никто, конечно, не ответил.
* * *
С «командой победителей», напророченной Тильде, этим днем у нас не совпадали занятия. Правда, с Форстадом мы ходили на одни лекции по флоре Рейнсвера, но он заскочил в аудиторию уже после начала, притулился на краю первого ряда и быстро смылся, едва в магических часах иссяк песок, а пространство наполнил переливчатый перезвон колокольчика. Вшестером мы встретились только перед обедом в зале для торжеств, где первогодок попросили собраться для инструктажа.
– Разделитесь по командам, – приказал Армас, обнаружив, что весь поток сбился в кучки по интересам. Народ начал тасоваться. На некоторое время зал наполнился движением. Мы шестеро встали рядом, не глядя друг на друга, не разговаривая и вообще делая вид, будто незнакомы. Хотя «встали рядом» было громко сказано – окружили Бади, столбом возвышавшегося над остальными адептами в центре зала.
– В этом составе в конце каждой третьей декады вы будете проходить проверочные испытания. Никаких пересдач, поэтому научитесь взаимодействовать и уважать друг друга. У вас три месяца, чтобы найти общий язык. Что вы хотели спросить, адепт Дживс?
Он вперил ледяной взгляд в парня на другом конце зала.
– Магистр, почему три месяца?
– Если провалите финальное испытание, то вылетите из академии. К слову, у вас пока есть возможность поменять факультет. Еще вопросы?
Вопросов была куча, но зал от греха подальше промолчал.
Инструктаж, больше походивший на внеплановую выволочку, продлился почти полчаса. Ноги устали и поясница заныла. Нас отпустили с миром, когда абсолютно все, даже парни, хорошенько запомнили, что девицам непременно следует надеть форму для тренировок по боевой магии, иначе мы будем путаться в юбках (видимо, парни в наших юбках тоже могли запутаться), как невесты во время побега из-под венца. Но самое главное, нам (девицам, парни не додумаются) ни в коем случае не цеплять на грудь кожаный панцирь, иначе превратимся в неповоротливых рейнсверских бронированных лягушек.
В прошлом году двух адепток, стащивших защиту из подсобки у магистра Гарифа, не допустили до испытаний. Теперь они учились на факультете бытовой магии ставить на жилища защиту от комаров и прочих домашних тварей (иногда двуногих). Назидательная история была рассказана Армасом со столь мечтательным видом, словно он мысленно представлял, как весь поток первогодок на уроках магического хозяйствования штопает носки и учится заговаривать швабры… в какой-нибудь другой академии.
На следующее утро мы стояли в круглом зале со множеством одинаковых пронумерованных дверей в подземелье Дартмурта. Воздух был холодным и влажным, я ежилась, растирала руки ладонями, хотя больше тряслась от напряжения. Обстановка вообще царила нервная. Народ тихо переговаривался, озирался, а наша команда утонула в тягостном молчании, как сам зал – в полумраке. Замерзшие лампы разгорались плохо, сильно трещали, гасли, снова вспыхивали, разливая неровный желтоватый свет.
В темные времена,
