– Со мной все в порядке, – сказала Лия. – Но, возможно, болезнь еще не проявила себя. Что мы будем делать? Могут ли они врать или ошибаться?
– Врать – нет, – ответил Авриль. – Ошибаться – может быть. Как вы себя чувствуете, ваше высочество?
Лия нахмурилась.
– Как всегда. Ничего особенного.
– Мы примем их приглашение, – подумав, решил Итан. – Если это действительно болезнь, то нам лучше изолироваться и хотя бы переждать. Я отправлю письмовник его величеству Стиосу.
Некоторое время они ехали молча. Положив на колени папку для бумаг, Итан быстро писал письмо королю, вспоминая симптомы островной чумы. Болезнь развивается через несколько часов после заражения, тело покрывается красной сыпью, и у больного начинается жар. Раз так, то они не притащили болезнь с Хвоста и не подхватили ее в гостях у Гейба Рори – островная чума уже успела бы проявиться.
– Вышеград, – произнес Итан. – Если мы и заразились, то только там. Но тогда получается, что они знали о болезни и ничего не сказали нам.
Он свернул письмовник; бумажный шарик с сердитым жужжанием поднялся с его ладони и рванул на юг, чтобы через несколько минут развернуться перед его величеством. Авриль откинулся на спинку сиденья и полюбопытствовал:
– Почему вы все-таки так вцепились в эти броши, Итан?
– Мне не понравилось, как она сказала «очень скоро», – признался Итан. Он довольно отметил, что сохраняет полное спокойствие. Что ж, значит, у него еще получается владеть собой и магия Черной матери Глевы не имеет над ним власти.
– Если это и правда островная чума, – сказала Лия, – то она оставляет шрамы по всему телу, насколько я помню. – Она усмехнулась и добавила: – Кому понадобится изуродованная жена, интересно?
Итан подумал, что она готова расплакаться. Впереди показался Хаархан, большой оркувендский поселок с ярко-красными юртами, и Итан увидел, что навстречу свадебному поезду движутся всадники с золотыми лентами на копьях.
– Я не хочу вас пугать, Лия, – вдруг произнес Авриль, – но у вас на шее что-то красное.
Надо отдать должное Лие, она повела себя совершенно спокойно. Принцесса открыла сумочку, извлекла зеркало и дотронулась до крошечного розового пятнышка ниже левого уха. Авриль забрал у нее зеркало, спрятал его в сумку и сжал руку Лии. Она вдруг всхлипнула и прошептала:
– Нет-нет, это ничего… Это же не страшно…
Авриль обнял ее за плечи и сказал, глядя на Итана:
– Я могу отвезти ее в Ахани. На драконе.
– Не глупите! – рассердился Итан. – Стиос ее не пустит при всей своей любви, нам там только эпидемии не хватает. Я напишу Малоуну, что мы задерживаемся в пути.
По щеке Лии пробежала слеза. К пятну на шее присоединились еще два возле ключицы.
* * *
Когда их экипаж остановился возле огромной алой юрты, Лия уже чувствовала, как жар охватывает тело. Она попробовала спуститься сама и почти упала в руки Авриля. Бисалли подхватил ее и быстрым шагом двинулся за оркувендом, который показывал дорогу. Мелькнул полог, расшитый золотыми цветами и драконами, и Лию осторожно опустили на мягкое ложе. В губы ткнулась фарфоровая пиала с чаем, Лия послушно сделала глоток и увидела, как пятна расползаются по правой руке.
Скоро там появятся прозрачные пузырьки. Потом, когда болезнь отступит, они лопнут, оставив после себя мелкие шрамы.
«За что? – подумала Лия, не зная, к кому обращается. – Что плохого я вам сделала?»
– Вам нельзя выходить. – Оркувенд говорил с едва уловимым жестким акцентом. Авриль кивнул.
– Да, разумеется. Вы сможете изолировать всех наших людей?
Оркувенд улыбнулся.
– Конечно. На пустошах каждый год гуляет новая зараза, мы всегда готовы к чему-нибудь гадкому.
«Что-то гадкое это я», – подумала Лия и попыталась улечься поудобнее. Тело казалось набитым ватой; Авриль помог ей приподняться, подложил под голову шелковую подушку и сказал:
– Благословляю всех вас именем Черной матери Глевы и силой Двоих. Благодарю за помощь. Позовите шамана, пожалуйста.
Он держался настолько спокойно, что Лия на какое-то время перестала себя жалеть. Мысли о том, что болезнь изуродует ее навсегда, отступили. Оркувенд закрепил над ее головой изящное украшение из бумаги – красно-золотой шар с бесчисленными складками, в которые были вложены пучки трав. По ноздрям скользнул сухой травяной запах и исчез.
– Спасибо, бисалли, – с искренним теплом ответил оркувенд. – Может быть, все обойдется.
Авриль понимающе кивнул. Он сидел на ковре рядом с ложем Лии, сложив ноги по-оркувендски, и был похож на призрака. Когда орк вышел, Авриль протянул Лие пиалу с чаем и произнес:
– Вам надо больше пить, Лия. Ну-ка, сделайте глоток, будьте умницей.
Лия подчинилась. Голову наполнял звон, казалось, что в юрте вот-вот пойдет снег. Бумажный шар кружился над Лией, а далекие голоса шептали: уродина, уродина, уродина…
Все ее тело будет покрыто шрамами. Отец увидит ее и сделает вид, что все в порядке, но Лия поймет, как ему тяжело. Все будут смотреть на нее так, словно ничего не случилось, но стоит ей отвернуться, как начнутся притворные сожаления и ядовитые шпильки.
Лия поняла, что заплакала, потому что лицо стало влажным. Авриль заботливо погладил ее по щеке.
– Не надо, – сказал он, и Лию снова охватило сонное спокойствие. – Не тратьте время и силы на слезы и сожаления. Вам нужно поправляться.
По телу пробежал огонь. Лия чувствовала, как тончайший шелк платья прилипает к багровеющей коже. Содрать бы его, воздуха бы…
– Слезы и сожаления, – прошептала Лия, – это то, что теперь со мной навсегда.
Прекрасная принцесса, которая стала уродиной, – все будут жалеть ее, а потом смеяться. Над калеками всегда смеются. Лия будет поднимать голову и расправлять плечи, Лия все равно будет королевой, потому что для королевы важна не внешность, а сила тех, кто за ней стоит, но все будут видеть ее шрамы.
– Перестаньте. – Голос Авриля дрогнул. – Я вас не оставлю, слышите? Я никогда вас не оставлю. Верьте мне, Лия.
Зашелестел полог и в юрту вошел оркувенд в бледно-голубом халате, расшитом золотыми карпами – должно быть, здешний шаман. Два помощника втащили за ним ящик, в котором что-то позвякивало. Авриль и оркувенд обменялись поклонами, затем шаман сел рядом с ложем и, цепко схватив Лию за руку, произнес скрипучим голосом:
– Меня зовут Ундес, принцесса. Я буду лечить вас. – Он перевел взгляд на Авриля и спросил: – Вы дотрагивались до нее, бисалли?
Авриль кивнул.
– Да. Давала ей пить.
– Надо срезать с нее эти тряпки, – сказал Ундес. – Я разотру ее смесью трав и дам лекарства, а остальное уже в воле Двоих.
Помощники натянули перчатки и проворно избавили Лию от одежды. К жару и боли добавился еще и стыд, никогда столько людей не видели Лию обнаженной. Красные пятна ползли по всему телу. Ундес сокрушенно покачал головой и приказал:
