Стираю сообщение, предварительно посмотрев на время отправки. Вчера вечером. Выключаю телефон и вынимаю симку, убирая в тот же карман.
Теперь есть о чем подумать. Мысли наперегонки штурмовали мою голову. Конец “сказке” или появились детали, о которых меня решили известить?
Допив чай, возвращаюсь в комнату, предварительно прихватив с собой дров. Подкинул в камин. Все же генератор не вечный и в ночь появилась возможность его отключать.
Устраиваюсь рядом с Ренатой. Та по-свойски закидывает на меня свою ножку и прижимается всем телом. Мне остается только стиснуть зубы и терпеть это “нападение”.
Проснувшись, прислушиваюсь. Она спит. Я успеваю выстроить план на день. Поездка за город. Прикидываю в уме, сколько это займет времени. И как ее здесь оставить одну?
Но тут же себя одергиваю. С чего бы мне переживать?
Заворочалась. Сердечко под моей ладонью забилось сильнее. Проснулась, значит. Но пока себя не выдает.
— Давно не спишь? — спросонья ее голос звучит с легкой хрипотцой.
Отчего-то прикрываю глаза и представляю совсем другую картинку.
— За пару минут до тебя.
— Я чувствую твой взгляд, — поворачивается в моих руках. — Спасибо, — звучит неожиданно.
— Тебе не кажется, что ты зачастила употреблять это слово? — усмехаюсь.
— А ты женат? — вдруг ни с того ни с сего, игнорируя мой вопрос, выдает мне в лоб.
Я не ожидал такого маневра. Смотрю на нее. В ее огромные темно-синие глаза. Черт, как у Кайсарова, такого редкостного гниды, могла родиться такая дочь? Она же на него ни на грамм не похожа… На мать? Да, что-то есть.
— А у тебя проблем не будет из-за того, что ты тут со мной возишься? — мое молчание девчонка восприняла по-своему и чуть отодвинулась. — Не ревнивая? Если узнает, что… — замолкает.
— Что именно она должна узнать? — решил подыграть. Не могу скрыть удовольствия от ее злости. Хоть она и пытается с этим чувством бороться.
— Неважно, — отмахивается и хочет встать, только я ей не даю.
Хватаю за руку и возвращаю на место.
— Договаривай, раз начала, — жду от нее ответа. Заодно и переговорить на ту самую щепетильную тему надо бы.
— Ты…мы, — заикается и отводит взгляд. Упрямо поджимает губы. А я помню их вкус. Уж очень они нежные.
— Я должен извиниться за то, что произошло, — говорю я и девчонка тут же возвращает свой взгляд на меня. — Этого не должно было случиться. Но исправить это невозможно, к сожалению. Но и ты повела себя глупо. Зачем надо было себя предлагать? Да и умолчала…
— Я хотела как лучше, — щеки пылают. Никогда не думал, что такое еще существует. Смущение, мать его!
— Я не тот, кто должен был бы быть твоим первым.
— Надо было тебя спросить? — тут же огрызается и отворачивается.
Палец в рот не клади, отмахнет по локоть.
— Мне нужно уехать, — отпускаю ее и поднимаюсь с пола, нужно прекращать всю эту демагогию.
— Куда? — вскакивает следом.
— По делам, — отвечаю коротко, поглядываю на часы. Заговорила меня, могу опоздать.
— Я с тобой, — заявляет уверенно и, найдя свои вещи, одевается.
— Ты останешься здесь, — заявляю я, на что девчонка, поправив на себе кофту, подходит ко мне.
— Нет, — уверенно звучит ее голос.
— Еще как да, — от ее непослушания начинает все закипать внутри. Чего о себе возомнила? — Иначе прикую наручниками к батарее и будешь сидеть меня ждать, — решаю пригрозить.
— Я еду с тобой. Потому что боюсь оставаться одна, — ткнула пальчиком мне в грудь, но тут же отдернула руку.
Болезнь этой девчонки подкосила мое хладнокровие. И, черт возьми, возразить нечего.
— Хорошо, — уступаю, знаю, что пожалею, но попробую и из этого извлечь плюсы. — Только быстро. Времени нет, — Рената тут же улыбнулась какой-то детской улыбкой и выбежала из комнаты.
Девчонка молчала почти всю дорогу. Смотрела в окно, поджав под себя ноги. Ни слова, ни просьбы. Ничего.
— Ты сломалась, что ли? — не выдержал тишины. Даже радио слушать нет желания. А вот ее болтовню…
— Почему? — повернулась в мою сторону, смотрит.
— Ты все время болтаешь. А тут молчишь. Вот и подумал, что не так? — усмехнулся, мазнув по ней взглядом.
Ничего не говорит, лишь пожимает плечами и снова отворачивается к окну. Ну что ж. Может, оно и к лучшему.
Спустя почти три часа я нахожу то самое место, где назначена встреча. Небольшая забегаловка на обочине дороги. Ничего особенного на первый взгляд.
— Я пойду, а ты сиди в машине и не высовывайся, — застегиваю куртку и надеваю кепку.
— Я с тобой, — снова-здорово.
— Нет. Тебя не должны видеть. Это в целях твоей же безопасности.
Бодаемся взглядами.
— Тебя никто не увидит. Я буду рядом. Тебе нечего бояться, — уверяю и, наконец, вижу по взгляду, сдается.
— Хорошо, — тихо вылетает. — Только запри машину.
Киваю и, дернув за ручку, открываю дверь, выхожу. Тут же нажимаю на брелок, блокируются двери.
На часах пятнадцать минут двенадцатого. Одна машина стоит у небольшого здания. Направляюсь туда.
Дверь машины открывается и из нее выходит мужик. Идет ко мне.
Майор.
— Пойдем в машину, нужно переговорить, — кивает в сторону своей.
— Вторая встреча за неделю, неспроста? — начинаю я.
— Чудится мне, что крыса завелась. Поэтому инфу передаю лично. Мобилу больше не включай. Как только Кайсаров сядет на крючок, за девкой приеду сам, — отвечает, потерев переносицу.
— Есть подозрения кто?
— Копаем.
— Папаша сдал Красовецких? — семейка жениха Ренаты.
— Сломался. Но никаких доказательств. Те чисто работают. С Кайсаровым устные договоренности. А у него ничего против них. Только наш человек предоставил информацию, что там кроется куда серьезнее чем химия, понимаешь? Железо, боевое. И партии не машинами. А вагонами. Поэтому тут крайне осторожно ступаем. Но есть наработки. И… девчонку расспроси, не помогала ли она своему женишку недолупленному? Взяли одного. Описал девку. Якобы она передавала некоторым клиентам таблетосы. Не замешана ли она тоже в этом.
Слушаю его и не верю своим ушам.
— Уверен?
— Нет, поэтому и прошу расспросить. Была запись, но там лицо ни разу не попало на камеру. Словно девка все прекрасно понимает.
Я сам задумался.
— А фоторобот? — спрашиваю. Ведь это логично.
— Не успели, — качает головой. — Вскрылся парниша.
