думаю, заметил бы и такой носорог, каким был Орехов.
– Жаль, – искренне сказал я. – Но нам всё равно нужно встретиться. Как насчет субботы?
– Во сколько и где?
– «Прага», полдень, – быстро прикинул я. – Подойдет?
И снова пауза, которая не подходила девушке в её положении.
– Да, давай в «Праге», я приду, – вдруг сказала она.
А я уже был готов настаивать.
– Хорошо, спасибо, – отозвался я. – Надеюсь, мои извинения будут приняты. Как Новый год?
– Встретила... – уклончиво ответила она. – Больше и сказать нечего. А ты?
– Пришлось потрудиться, – честно признался я. – Внезапно вызвали, срочно, как у нас всё и бывает.
– Опять врагов народа ловили? – усмехнулась она.
– Если бы... – я вздохнул. – Бумажки в порядок приводили. Ну, знаешь – отчеты, планы. У нас всё должно быть четко, как в бухгалтерии. Или у вас... ты, кстати, на чем программируешь?
Почему-то Орехов не удосужился узнать эту деталь из биографии своей любовницы.
– Зачем... – начала она, но быстро осеклась и закончила с определенной гордостью: – У нас «Мир-2» стоит, киевская, новая разработка академика Глушкова.
Я про этого академика что-то слышал, причем у нас, в будущем. Вроде бы он с Косыгиным, нынешним главой союзного правительства, работал, но сейчас уже весь выработался.
– Хорошая машина, – похвалил я.
Мне не трудно, а ей, думаю, будет приятно.
– Лучшая! – подтвердила она мои опасения и спохватилась: – А зачем тебе?
– Просто интересно. Сегодня был в одном институте, там БЭСМ-6 стоит. Вот и думал всю дорогу, на чем ты работаешь – и ничего не придумал, потому что не знал.
– А, понятно, – протянула она. – По службе?
– Не совсем... так получилось, – уклонился я от ответа.
Мне было любопытно, свяжет она моё посещение некой конторы, в которой стоит БЭСМ, с Морозовым. Наверняка же они обсуждали свои рабочие инструменты – или я слишком глубоко копаю? Они могли и не быть настолько хорошо знакомы. Но в любом случае – всё это выяснится уже в субботу.
Жаль, что не завтра. Девушку на второй билет предстояло ещё где-то найти – не идти же в Таганку с Максом?
[1] на самом деле считается, что БЭСМ была аналогом системы CDC 1604 американской фирмы Control Data Corporation, от которой сейчас почти ничего не осталось, а то, что осталось, выпуском компьютеров не занимается. Аналогом систем от IBM (System/360 и System/370) была запущенная в 1971 году серия ЕС ЭВМ, но и там сходство относительно условное.
Глава 8. «Вдруг стало жаль мне мертвого пажа»
Конечно, я много лет не имел касательства к оперативной деятельности, и поэтому кое-что подзабыл. Но оказалось, что даже моих обрывочных знаний вполне хватает, чтобы не слишком привлекать к себе внимание неправильным исполнением необходимых документов. К тому же в памяти Орехова обнаружились буквально залежи очень полезных сведений; я был уверен, что он и сам не про всё мог вспомнить сразу, но мне был доступен весь массив, достаточно было правильно сформулировать запрос. Да и печатные машинки по принципу действия не слишком отличались от их дальних потомков в виде персональных компьютеров. Мне лишь приходилось заставлять себя не торопиться и проверять, на какую клавишу я нажимаю – перепечатывать лист, на котором допущена опечатка, было муторно, пусть и не слишком долго.
В общем, с утра пятницы я оформил всё, что требовалось по делу Марка Морозова, отнес требующие визы начальства запросы к его помощнику – и вскоре получил на руки уже подписанные документы. Потом пришлось немного побегать, поуговаривать, поугрожать и наобещать всякого – наружка, как обычно, была чрезвычайно занята всякой малозначительной ерундой, – но своего я добился. С понедельника и на протяжении недели товарищ Морозов окажется под неусыпным контролем нашего недремлющего ока – правда, я благоразумно не стал требовать, чтобы это око было круглосуточным. Мне было достаточно знать, что делает и к кому ходит этот товарищ по вечерам. Аналогичный надзор я попросил установить и для телефона, который стоял в его квартире в Перово; был, конечно, шанс, что Морозов пользуется телефонной связью на службе, но пока что я отмел эту возможность.
Он откуда-то узнал обо мне и о том, что Ирина со мной связана – но выяснить это с помощью наружного наблюдения и контроля телефонных звонков я не рассчитывал. Самым простым было вызвать Морозова к нам, поговорить с ним по душам и всё такое, но в этом случае на вербовке Ирины можно было сразу ставить крест. Такой допрос выдаст источник сведений «кровавой гебни» с потрохами, и потом девушку не подпустят к диссидентским игрищам и на пушечный выстрел.
Дату процесса над Буковским, кстати, нашим удалось сохранить в тайне. Этого диссидента судили в Московском городском суде в среду, пятого января, приговорили к 7 годам заключения с последующей пятилетней ссылкой, и на процессе не было ни одного представителя его группы поддержки. Правда, диссиденты все равно узнали, когда будут судить узника их совести – накануне суд оповестил родственников Буковского, ну а те язык за зубами держать не стали. Но сорганизоваться не успели, да и наши подготовились хорошо – пройти через оцепление из крепких парней с повязками дружинников на руках не удалось даже академику Сахарову. Но наш отдел был на подхвате, и мы сидели в нашем особнячке в полной готовности, надеясь, что обойдется малой кровью и без задержаний – нечего радовать западных корреспондентов.
Меня Буковский волновал мало. Через несколько лет его поменяют на лидера чилийских коммунистов, а один из соратников Буковского по борьбе напишет смешные – исключительно по его и его коллег по движению мнению – стишки: «Обменяли хулигана на Луиса Корвалана. Где б найти такую блядь, чтоб на Брежнева сменять?!». Кажется, автор сам не понимал, кого на кого должны менять, чтобы в стране всё стало так, как он хочет. Впрочем, в будущем от этого стишка останется только первая половина, а через полвека та самая западная демократия в лице полиции Великобритании обнаружит у видного борца с коммунизмом тонны детской порнографии. Буковского не осудили, кажется, исключительно по причине своевременной смерти. [1]
