пять помучившись угрызениями совести, она всё же вернулась к реке.
Игорь уже покинул кострище и теперь нервно щёлкал зажигалкой, пытаясь привнести в ночной бедлам хоть немного света, Нинка, вцепившись в любимую камеру, без перерыва жала на одну и ту же кнопку, наводя на печальные мысли о своём психическом нездоровье. Безрадостно оценив специфическое поведение их небольшого общества, девушка приблизилась к подруге и осторожно взяла её за пальцы, заставляя прекратить бесполезную деятельность.
– Успокойся, ничего ужасного не произошло. В смысле, произошло, но… Уже давно пора привыкнуть.
– Ночной режим, – выдавила Нинка и замолчала, очевидно полагая, что всё и так понятно; не без труда сообразив, что к чему, Алиса воззрилась на подругу с искренним уважением. Конечно, фотографировать следовало в лесу, но и запечатлеть то, что творится у реки, тоже нелишне. Вряд ли это что-то даст, и всё же – хоть какой-то шанс. Удивительно, что Нинка вообще смогла сориентироваться в таком переполохе.
Робкое, неуверенное пламя наконец занялось, поддавшись усилиям Игоря, – вокруг стало чуть светлее, но спокойствия от этого не прибавилось. Теперь Алисе казалось, что они являются отличной мишенью, и кто-то, скрывающий в темноте, сейчас победно потирает руки.
– Погаси ты его к чёртовой матери, – хрипло попросила Нина, тоже проникнувшись неприятными ощущениями.
– Тогда мы не сможем осмотреть мумию, – тяжело вздохнул Игорь. – Она явно собиралась уйти.
Алиса проследила за его взглядом и без особого удивления отметила, что косынка, столь старательно водружённая на голову потенциального родителя Германа, съехала на плечи, а сам труп сидит в несколько ином положении, будто намереваясь встать со стула.
– Что ж, по крайней мере, мы в безопасности, – пробормотала подруга, оторвавшись от фотоаппарата. – С такой охраной к нам вообще никто не подойдёт.
– А если подойдёт, останется здесь же. Кто орал?
– Не знаю, – поёжилась Алиса. – Всё как-то внезапно случилось.
– Настолько внезапно, что ты успела накинуть только толстовку Германа? Классное бельё, кстати.
В голосе Игоря сквозила неприкрытая ревность, но сейчас Алиса не могла даже как следует устыдиться. Под осуждающими взглядами друзей она подобрала свою одежду с земли и скрылась с ней в палатке, решив, что объясняться бессмысленно – всё равно либо не поверят, либо не поймут. С некоторым сомнением отметив, что симптомы аллергии её больше не тревожат, девушка стянула мокрые вещи и, торопливо нацепив на себя что-то сухое, снова вылезла наружу.
– Вы ни за что не догадаетесь, что я узнала у Германа…
– Зато догадаемся – как.
– Нина!
– Слушай, я ведь на твоей стороне, даже завидую немного. Но он маньяк и женат.
– Может, уже и вдовец. Лиска права, чего добру пропадать…
– Идиоты, – прошипела девушка. – Не буду с вами ничем делиться.
– Позорных заболеваний это тоже касается? Потому что мочалка у нас одна, да и та…
– Мочалка у нас действительно одна – с фиолетовыми прядями и подростковыми татуировками.
– А мне нравится, – пожал плечами Игорь, заслужив злобные взгляды обеих. – Ну что ты там узнала?
Алиса собиралась мстительно отмалчиваться по меньшей мере до утра, но бесконечные стрессовые ситуации сделали её податливее, а потому долго играть в отважного партизана не получилось. К новой информации друзья отнеслись почти философски, видимо, уже не в состоянии чему-то удивляться, и, немного поперемывав кости предполагаемому отцу Германа, который взирал на них с таинственной усмешкой, начали неуверенно переглядываться.
– Спать, что ли, пойдём? – озвучила Нинка вопрос, тяготивший всех. – Вряд ли сегодня ещё кто-то заявится.
– А Герман? – проявила сознательность Алиса, хотя тоже понимала, что искать его бессмысленно.
– Вернётся. Или не вернётся. Это место как-то не очень дружелюбно по отношению к его семье, лучше будем готовиться к худшему. Жаль, ты так и не успела…
– Заткнись, – с настоящим раздражением бросила Алиса и невзначай наступила Игорю на ногу. – Если к рассвету не вернётся, будем искать. А пока идите спать.
– А ты?
– Пообщаюсь с Вольдемаром.
– С кем? – испуганно охнула Нинка, машинально озираясь. Алиса кивнула в сторону мумии.
– Теперь мы знаем, как его зовут.
* * *
Вольдемар оказался на удивление неразговорчив. Какое-то время Алиса с надеждой нарезала рядом с ним круги, приглядываясь к ставшим уже родными особенностям тела, затем начала присматриваться к форме головы, рассчитывая обнаружить хотя бы отдалённое сходство с Германом, но потерпела полное фиаско. Проводить остаток ночи в компании мумии она определённо не планировала, однако спать тоже не хотелось; пытаясь найти себе занятие, девушка прошлась по берегу, а потом забралась с ногами на огромный камень, часть которого скрывалась в воде, и уткнулась подбородком в колени.
Над рекой разливался робкий, ещё почти незаметный рассвет, лес и лагерь виднелись всё отчётливее, Вольдемар, по-прежнему восседавший на стуле, казался вечным стражем этого места – зловещим, опасным и немного грустным. Не думать о том, что с ним произошло, Алиса теперь не могла и понимала, что вряд ли когда-нибудь сможет. Конечно, велика вероятность того, что тайна так и останется тайной, но если мумия попадёт к специалистам, ситуация несколько прояснится, а там, глядишь… Жаль, Герман не успел рассказать о других строителях, кто-то же его отца убил… Хотя, может, и не убил, несчастные случаи в таком месте – самое милое дело, почему бы мужику и правда в болоте не утонуть. Только вдова его была уверена в обратном, и у неё должны были быть для этого причины. Любопытно всё-таки, что он искал. Вряд ли сокровища – откуда бы им взяться в глухой деревеньке. Но что тогда? Что могло храниться в лесу в течение целого века?
Она снова покосилась на Вольдемара, отдавая ему должное – он-то тоже хранился там неизвестно сколько, – и увидела Германа, нетвёрдой, пошатывающейся походкой направлявшегося к ней. Как следует рассмотреть его в предрассветном сумраке было непросто, но общий облик человека, за секунду потерявшего всё, можно было бы различить и в кромешной темноте. Алиса торопливо слезла с камня и пошла ему навстречу, по мере приближения всё сильнее склоняясь к мысли, что главу невезучего семейства придётся откачивать.
– Артём, – одними губами прошептал он и остановился, словно не зная, куда теперь направиться. Впрочем, наверное, действительно не знал.
– И что? – не поняла девушка. – Он от тебя удрал?
Герман кивнул, тяжело опустился на землю и уставился невидящим взором прямо перед собой. Алиса помялась, не зная, как с ним сейчас говорить, потом решила, что соблюдение приличий уже никого не волнует, и резко спросила:
– Что ты ему сделал?
Мужчина дёрнулся как от пощёчины, зато во взгляде сразу появились признаки сознания.
– Ты с ума сошла?
– Не знаю, но не исключаю, что
