сунул Куинн под нос микрофон и спросил:
— Что на вас сегодня?
— Платье от модельного дома «Лакшми», ожерелье от группы «Барси». Перевязь по назначению врача, — ответила она.
Это вызвало смех и новый залп вспышек. Наконец они вошли в здание и сели за столик. Мика позаботился о том, чтобы все, кто сидел за столиком, говорили по-английски.
Вечер шел своим чередом, награды вручались одна за другой. Когда торжественная часть закончилась, в зале притушили свет, и оркестр заиграл бальные мелодии.
— Потанцуем? — Мика протянул руку Куинн. — На свадьбе Иден и Хантера нам так и не довелось потанцевать.
Неужели он так жаждал этого, удивилась Куинн и вложила свою руку в его. Когда они вышли на танцпол, она призналась:
— Если честно, танцевать я не умею.
— Я буду вести. — Мика покрепче прижал ее к себе.
Куинн обнаружила, что танцевать с ним легко и естественно, как будто они были созданы для того, чтобы вместе двигаться по жизни.
— Спасибо, что согласилась пойти со мной сегодня, — сказал Мика. — Все просто очарованы тобой.
Очарованы? Ну, это явное преувеличение, решила она.
Когда один из подчиненных Мики заявил, что его босс ни разу не приходил на мероприятия со спутницей, и осторожно спросил, кем она ему приходится, Куинн принялась уверять его, что она просто «подруга его сестры», однако быстро замолчала. Ей показалось унизительным по отношению к Мике и, возможно, к самой себе притворяться, будто они ничего не значат друг для друга. Хотя что они значат друг для друга?
Куинн не могла наверняка говорить, какие чувства владеют Микой, но знала, что страсть среди них присутствует. То, что у него нет любовницы, указывает на многое, но ведь он занятой человек. И нет никаких оснований считать, будто он предпочитает ее всем остальным женщинам.
А вот разобраться со своими чувствами ей стоит, подумала Куинн, глядя в зеркало в туалетной комнате и нанося на губы перламутрово-розовую помаду. И едва ей удалось убедить себя в том, что все ее чувства к Мике безопасны — ведь она любит его исключительно братской любовью, — внутренний голос тут же возразил:
«Нет, Куинн. Нет. Ты жаждешь его внимания, тебе нужна его привязанность, тебе надо видеть и слышать его каждый день, тебе надо прикасаться к нему. Это совсем другая любовь».
Растревоженная, она вернулась в бальный зал. Мика спросил, не хочет ли она еще потанцевать.
— Ты не будешь возражать, если мы уйдем? — ответила Куинн.
Едва они вошли в квартиру, специальный человек упаковал ожерелье и оставил их одних.
— Выпьем по стаканчику? — предложил Мика.
— Нет. — Куинн все еще не могла прийти в себя от сделанного в туалетной комнате открытия. Она продолжала бороться с собой, стремясь защитить себя от той боли, которая неизбежно будет сопровождать их расставание. Ей очень хотелось оттянуть этот момент, и она думала о том, что надо воспользоваться оставшимся у них временем в полной мере.
— Устала?
— Нет. Ты придешь ко мне? — спросила она.
— Я думал, что впредь у нас все будет по-другому, — серьезно сказал Мика.
— Я не хочу искать подходящие слова. — Да и слов у нее не было, они все потонули в вихре эмоций. — Я просто хочу тебя.
Мика подошел к ней и погладил по щеке. Куинн будто пронзило электрическим током. Она дернулась и отстранилась, хотя ей хотелось оказаться в его объятиях.
— Мне понадобится презерватив?
Куинн откашлялась и, глядя на пуговицу на его рубашке, ответила:
— Я ни с кем не была.
— Это, знаешь ли, кое-что значит. Мы с тобой встречались девять раз за четыре года, и за это время ни с кем не спали.
— Ты считаешь? — удивилась Куинн.
— А ты нет?
Конечно, она считает.
Мика провел большим пальцем по ее подбородку.
— Куинн, я веду счет тому, что имеет значение.
«Это просто секс», — хотела возразить она, но поняла, что это неправда.
— Пойдем в мою комнату, — глухо проговорил Мика.
— Почему в твою?
— Потому что я хочу видеть тебя в своей постели. — Он взял ее за руку и потянул за собой.
У Куинн на глаза навернулись слезы, горло сжал спазм. Как же глупо она себя ведет! Ведь она не раз спала в его постели, а сейчас вдруг занервничала. А все потому, ответила она самой себе, что раньше у них был секс, а сейчас она хочет заниматься с ним любовью.
Комната Мики располагалась на верхнем этаже. Стены и потолок были сделаны из стекла. Помещение было огромным, и в нем хватало места для просторной кровати и для зоны отдыха. К спальне примыкала ванная, рядом с ванной находилась дверь на террасу.
Мика прикоснулся к какому-то месту на стене, и вдоль стеклянных окон вниз поехали жалюзи, отгораживая их крохотный мирок.
«Здесь интересно, но этот мир не твой», — напомнила себе Куинн, снимая с себя палантин.
Мика остановил ее.
— Дай мне. Я весь вечер мысленно раздевал тебя. — Куинн устремила на него изумленный взгляд. — Не беспокойся, я еще и восхищался тобой, твоими достоинствами. — Сняв палантин, он бросил его на кресло и встал позади Куинн.
— И какими же? — спросила она.
— Как хорошо ты умеешь общаться с людьми. — Мика стал расстегивать ей платье. — Я всегда завидовал тем, у кого это получается легко.
Завидовал? Странно. Она за долгие годы выработала механизм, с помощью которого защищалась от насмешек. А вот ему подобные уловки нужны не были, потому что над ним никто не насмехался.
Прохладный шелк соскользнул на пол. Мика стал расстегивать бюстгальтер.
— Ты уверена, что у тебя хватит сил? — спросил он.
— Да. —
