состарится за считанные секунды.
Стало понятнее. Попробуем еще раз. Снова протянула руку к розе. Теперь представила, как влага наполняет сухие стебли, набиваются почки, и распускаются листья, набивается бутон и расцветает красивый цветок.
Не могу сказать, что это был идеальный розовый куст. Тут и там остались сухие веточки, но в целом это уже не было сухим колючим кустарником.
— Молодец, — улыбнулась ведьма.
— Спасибо, — искренне поблагодарила я Наяду. — А что насчет того чтоб не покалечить кого-нибудь? Как ведьма жизни может убить?
— Да в общем то так же, как я уже рассказала. Для того, чтоб было проще понять скажу так. Смерть в крови у всех ведьм. Жизнь даровать могут лишь единицы.
Мы направились в сторону деревни. Солнце давно миновало зенит и начало медленный пусть к горизонту. Работа кипела, но при нашем появлении все девушки остановились и молча смотрели на нас с Наядой.
— Сестры, через час общий сбор. Позовите всех, кого найдете.
За этот обозначенный час я была накормлена, обеспечена хорошей компанией и собеседницей в лице Наяды.
— Ну, а что там твой волчонок? Истинную признал?
— Да. Николас не отходит от меня. А если отходит, то за мной всегда следят.
— А ты что? Все еще сопротивляешься своей природе?
— Это не моя природа, Наяда, — покачала я головой. — Это повадки оборотней, которые для меня чужды. Я воспитывалась в другом мире, не привыкла к этому.
— Ох, Лика. Не сопротивляйся. Поверь, ты будешь очень счастлива.
Я промолчала. А через час мы вышли на встречу к ведьмам. Собрались все, кого я знала.
— Сестры, вы видите перед собой оборотня. Нашего давнишнего врага, — раздались перешептывания, но перебивать старшую ведьму никто не рискнул. — Но я вижу свою сестру. Ведьму, такую же как все мы.
Гомон голосом стал громче. Возмущение, неверие, все в них смешалось. Вперед выступила Марика.
— Наяда, как это возможно?
— Не знаю, Марика. Но это есть.
С этими словами она посмотрела в мою сторону. За обедом мы обсудили, что на слово девушки не поверят, потребуются доказательства. Я кивнула в ответ, подтверждая свою готовность. Мы проделали то же самое, что и в лесу. Просто Наяда иссушила клок травы под нашими ногами, а я снова наполнила его жизнью.
Перешептывания прекратились. Все смотрели на меня, как на диковинную зверушку.
— Сегодня будет праздник? — с улыбкой спросила одна из ведьм.
— Не сегодня, Мира, — так же с улыбкой ответила Наяда. — Сегодня Лике нужно вернуться. Но завтра мы ждем ее. И завтра будем праздновать рождение новой ведьмы.
Все стали улюлюкать, а мне было так тепло на душе, что улыбка на лице расцвела действительно искренняя, полная благодарности.
Но мне действительно пора возвращаться.
Глава 27
Наяда проводила меня до границы своих земель. Мы с ней тепло попрощались, и я обещала прийти на следующий день. Настроение было просто замечательным. До того момента пока я не вышла к озеру. Там на берегу меня ждал Николас, и настроение у него было темнее тучи. Сейчас снова будет отчитывать меня.
— Привет, — поздоровалась я первой, присаживаясь рядом с ним на песок. Надеялась, что моя улыбка не выглядит как оскал.
— Я уж думал, что ты там останешься.
— Нет. Но завтра планирую вернуться, — лучше сразу расставить все точки над i.
— Давай поговорим, Лика. Я же вижу, что что-то происходит, но ты не хочешь мне рассказывать.
— Николас, ты просишь от меня слишком многого. Всю жизнь я жила без знаний об оборотнях, ведьмах и магах. Я не могу перестроиться в один момент по твоему желанию. Принять не понятную для меня истинность, перестать дружить с кем бы то ни было просто потому, что это не принято и между вами идет не понятная для меня война. Я такая какая есть. Прими это.
— На Сьере все знают об оборотнях, Лика. Откуда ты? — вот я ему столько всего сказала, а он услышал только это.
— Я пока не готова говорить об этом. Но это все, что ты услышал из сказанного?
— Я услышал все до единого слова. Давай договоримся, что ты не будешь убегать от охраны, а я не буду пытаться ограничивать твое общение с ведьмами?
Компромисс был вполне сносным, и я согласилась.
Солнце почти скатилось к горизонту, и в окружении деревьев и скалы становилось свежо. Зябко поежилась, что не осталось незамеченным Николасом. Он притянул меня к себе и обнял. Стало так тепло и уютно. И наплевать, что его манит только мой запах. Ведь я тоже уткнулась носом в его грудь, и не могу надышаться.
— Ты меня обнюхиваешь, — слышу улыбку в голосе Николаса.
— Ты тоже меня постоянно обнюхиваешь. А мне нельзя? — оторвала лицо от его груди и посмотрела ему в глаза.
Николас ничего не сказал, лишь зрачки расширились, и глаза казались уже не голубыми, а черными. От провел большим пальцем по изгибу моего подбородка, по скулам и коснулся губ. Пьянящий аромат мужчины, нежные прикосновения сильных рук вызывали трепет внутри. Непроизвольно приоткрыла губы, чем воспользовался Николас. Он медленно наклонился ко мне, как бы давая возможность передумать и отстраниться.
Но я не хотела этого делать, и сама подалась ему на встречу. Прикосновение его губ к моим было сначала невесомым, но с каждой секундой поцелуй становился более требовательным. Когда язык Николаса проник в мой рот, я буквально стала плавиться в его объятьях, с готовностью отвечая на поцелуй.
Его руки блуждали по моему телу, а я не оставалась в долгу. Пальцы проворно расстегивали пуговицы на рубашке, оголяя мускулистую грудь. Когда я почувствовала прикосновение мужских рук на своих ногах, поняла, что юбка платья бесстыдно поднята, а Николас нежно, но требовательно оглаживает мои бедра.
С трудом оторвалась от таких манящих губ и уперлась руками в грудь мужчины.
— Николас, остановись.
Его затуманенный взор сводил с ума, но я пыталась собрать мысли и чувства в кулак. Не здесь и не так я хотела бы первой близости с мужчиной.
Николас прикрыл глаза на несколько секунд, глубоко дыша. Было видно, что взять над собой контроль ему тяжело.
— Прости. Я теряю контроль, когда ты рядом.
Я стала приводить себя в порядок, одернула юбку, поправила прическу. Незаметно коснулась своих припухших губ, вспоминая наш поцелуй. Это было новым для меня. Не то чтобы я не целовалась раньше. Конечно парни в моей жизни были, но ни один не вызывал во мне такого трепета, как этот самец.
Из под опущенных ресниц смотрела, как Николас застегивает рубашку, под
