подала заявление на работу в банк. Надеялась, что моего диплома будет достаточно. Меня пригласили на собеседование. Человек, который проводил это интервью, сказал: «Мы набираем только кандидатов, имеющих рекомендательное письмо. Кто мог бы вас рекомендовать?»
Откуда у меня могла быть рекомендация? Я просто ответила: «Я из Голландии». Мужчина уставился на меня. Я подумала, он скажет: «Хорошего дня!» и отправит меня восвояси. Вместо этого он сказал: «Мисс, когда вы вошли в эту дверь, мы с менеджером заключили пари. Он утверждает, что вы дочь Мартина Виллема Блитца из Банка Амстердама. И он хотел бы знать, выиграл ли он пари. Так это вы? Вы действительно дочь Мартина Виллема Блица?».
Вот так я получила свою первую работу. По собственной инициативе, еще не зная, насколько это не просто. Но мне повезло, что мой отец был очень известным и уважаемым человеком в банковской сфере. Только тогда я в полной мере поняла, какое влияние он имел в этом мире. Когда я подтвердила, что дочь Мартина Виллема Блица, мужчина, проводивший собеседование, сказал: «Мисс, эта работа стала вашей в тот момент, когда вы ступили в этот банк».
Да, я знала, что могу рассчитывать только на себя, своих родных и нескольких близких друзей. В данном конкретном случае мне помог мой покойный отец, хотя его уже не было с нами. Хотя Мартин Виллем Блиц стал жертвой жестокой судьбы, память о нем все еще была жива.
Для меня было огромным облегчением получить должность двуязычного секретаря в банке. По крайней мере, это позволяло мне получать зарплату. Именно тогда мой наставник посоветовал мне прекратить переводы из Банка Амстердама и, несмотря ни на что, поблагодарить их за «помощь». Я была возмущена, но я сделала это для своих опекунов.
Я только начала работать. С небольшой суммой, которую я получила раньше, я могла позволить себе некоторые «роскошные покупки». Хотелось добавить немного комфорта в мою повседневную жизнь. Первая вещь, которую я купила на свою зарплату, – переносной обогреватель. Незаменимая вещь лондонскими зимами. Я прикрепила его к стене над своей кроватью, так как в моей маленькой комнате было мало места. Я также купила гардероб, в котором хранила немногочисленную одежду, которая у меня была. Все это было для меня маленькими победами, которыми я очень гордилась.
Теперь я жила своей жизнью. Казалось, что все начинает налаживаться. И все же я продолжала чувствовать себя здесь, в Лондоне, как рыба на берегу. В Англии молодые люди очень мало знали, что произошло с еврейской общиной Голландии во время Второй мировой войны. Как и с евреями в остальной Европе, если уж на то пошло.
Поскольку информация не распространялась так быстро и полно, как сегодня, большинство людей мало знали о Холокосте. Как будто ничего и не было. В результате мне было трудно общаться в юношеских компаниях. У меня складывалось впечатление, что я не имею ничего общего с этими молодыми людьми, которые ничего не знали о том, что я пережила. Они даже не знали, что такое вообще было.
У меня было немного друзей. Несколько раз я встречалась с группой молодых евреев, и всё. Когда я не была на работе, я проводила большую часть времени со своей семьей. Это их даже немного беспокоило, так как мне почти исполнилось двадцать в то время. Мои тети и дядя начали поощрять меня чаще выходить из дома, чтобы я привыкала нормально общаться со сверстниками. А потом бы встретилась с красивым молодым человеком, с которым я смогла бы в итоге создать семью.
После всего, что я пережила за последние несколько лет, после всех страданий и потери близких вести нормальную жизнь было чем-то очень трудным. Как я могла оставить все это позади и притвориться обычной беззаботной английской девушкой?
Несмотря ни на что, я изо всех сил старалась радовать окружающих, не докучая им своими проблемами. Именно тогда брат пациента санатория Сантпорт, отец которого жил в Лондоне, пригласил меня на молодежное собрание, посвященное сионизму. Я решила пойти туда, чтобы порадовать мою тетю. Я не особенно хотела этого, скорее, этого хотели мои родственники.
По дороге на собрание я заблудилась. К счастью, встретила по пути полицейского. Он проводил меня прямо до места. «Мадемуазель, вы должны лучше узнать дорогу, чтобы не заблудиться на обратном пути и не бродить по улицам города в одиночестве», – сказал он мне. После собрания я услышала, что группа молодых людей направляется в Голдерс-Грин, где находится станция метро, откуда я знала дорогу домой. Я спросила их, могу ли присоединиться к ним. Некий дружелюбный молодой человек предложил проводить меня.
Чтобы снова не потеряться, я приняла его предложение. Когда мы подходили к станции метро, он быстро спросил: «У тебя есть парень?» Я ответила, что нет. Тогда он неожиданно грубо сказал: «Ну, в любом случае, ты не совсем в моем вкусе».
Каким дерзким он был… Но эта встреча была не последней. Придя домой, я застала свою тетю, которая очень хотела узнать все подробности о прогулке племянницы. Она задала мне несколько вопросов, и я созналась, что общалась с неким молодым человеком. Это только увеличило ее любопытство.
Неделю спустя я шла по Фитцджон-авеню к станции метро «Хэмпстед» с дядей, приехавшим из Голландии навестить больного члена семьи. По дороге мы встретили парня с сионистского собрания. Он побежал за мной. Потом подошел и спросил, была ли я той молодой женщиной, которую он провожал на днях. Я подтвердила. На этом мы и расстались. Дядя, который все видел, поспешил сообщить моим теткам, что у меня есть поклонник, о котором никто ничего не знает, даже я сама.
Молодой человек сам нашел мои адрес и номер телефона. Однажды он позвонил мне и предложил пойти с ним на свидание. Сказал, что хотел бы встретиться со мной в пятницу вечером. Неожиданно я стала «его типажом»… Я ответила, что не могу, так как в нашей семье не принято выходить на улицу пятничными вечерами. Мы – традиционная еврейская семья и соблюдаем Шаббат, день отдыха для евреев.
Мой отказ его огорчил. Вскоре он перезвонил мне, на этот раз в банк, и повторил приглашение на свидание. Я спросила: «Ты провел настоящее расследование о моей жизни, не так ли?» Потом сразу же позвонила своей тете и рассказала, что происходит. Она посоветовала мне принять его приглашение. Сказала, если он мне не понравится, я не буду дальше с ним встречаться.
В то время романтические отношения сильно отличались от нынешних. Тогда
