голосов растворилось в пустоте пещеры, а пять яиц вылетели из пасти каменных змей и устремились друг за другом в один из тоннелей, открывающихся арками.
Никто не смог ощутить длительность полёта, потому что сознание отключилось. Когда же они вновь открыли глаза, то обнаружили себя сидящими в плетёных креслах. Перед путешественниками шумел водопад, вода стекала по сияющим минералам и светилась. На вершине водопада стояла статуя Петроны, её змеиное тело изгибалось петлёй, образуя небольшой проход в глубину каменной стены. Справа и слева от водопада к статуе вели два гладких спуска. Их украшали изящные каменные фигуры саламандр, выглядящие точно настоящие. Казалось, ещё мгновение, и все они бросятся врассыпную, перебирая по гладким стенам короткими пятипалыми лапками. Они мягко фосфоресцировали. Настоящий огонь полыхал только на ладонях Петроны.
Путешественники ощутили: за ними наблюдают. Оглянувшись, они заметили, как три десятка существ зависли над землёй на дисках, чем-то напоминающих тот, на котором в своё время летала Ялиоль. Подземные жители все как один походили на древнее божество, некогда повелевавшее гадами и болотными тварями, но в отличие от того имели только две руки. Приглядевшись, они поняли, что среди существ одни женщины – их анатомия, за исключением ветвистых рогов на голове, напоминала человеческую, с заметными выпуклостями грудей, прикрытых тканью, один конец которой был перекинут через плечо. Из одежды на них было только это и набедренная повязка с поясом и маленькой кожаной сумочкой, висящей сбоку. Наверное, их можно было бы назвать изящными, если бы не отталкивающая бледная чешуя, покрывающая нижнюю половину тела, и жёлтые змеиные глаза, не выражающие ни одной эмоции.
Никто из подземных жительниц не двигался с места, видно, ждали появления главы.
Ждать пришлось недолго. На вершине водопада, под статуей Петроны вспыхнул зелёный свет, ослепивший людей на мгновение, а когда он померк, они увидели женщину, похожую на остальных: с костяными наростами по обе стороны лысой головы. Её длинную шею охватывало, спускаясь на грудь, широкое ожерелье из светящихся минералов с большим амулетом в центре, а посох и татуировки на руках говорили, что перед ними жрица.
– Мир петротепсий приветствует странников! – произнесла она величественным тоном, воздев посох, и добавила: – Вы, как и остальные, жаждете взглянуть на животворящую скорлупу Петроны?
– Нужно осмотреться, – шепнула спутникам Хельга. – Опрометчиво открывать наши планы сразу.
– Ты! – указала пальцем на рыжую воительницу жрица. – Ты главная среди них?
– Он, – не задумываясь, указала на Таласа мать Ялиоль.
– Тогда пусть он ответит на мой вопрос…
– Отрицать очевидное бессмысленно, – как можно искреннее произнёс Талас, – случайно попасть сюда невозможно.
– Ну что ж, мы позволим вам взглянуть на святыню! – жрица обвела людей холодным взглядом.
– Благодарим вас за щедрость, – ответил Талас и чуть поклонился. – Мы счастливы, что нашли здесь столь радушный приём и…
– Мы не рады гостям, – перебила его жрица. – Но наш устав не позволяет отказать тем, кто пришёл с миром.
– Хвала вашему уставу, а то неохота с вами драться, – хмыкнула Хельга, за что получила уничижительный взгляд от Фелискатуса, но жрица не обратила внимания на её слова и продолжила, обращаясь исключительно к Таласу:
– Но знайте: после того как увидите скорлупу, вы немедленно покинете подземный мир, таково моё условие!
– А как мы это сделаем, если не знаем пути наверх? – спросил санторий.
– Вас проводят, – бросила жрица раздражённо. – А мне нужно удалиться. Ваше внезапное появление прервало меня в час молитвы.
– Простите, мы не хотели, – развёл руками Талас.
– Петрона простит, – кивнула она. – Сёстры проводят вас в комнаты. Живём мы скромно и тихо, вдали от земной суеты, так что не обессудьте.
– Мы тоже не царских кровей, во дворцах не жили, так что ничем не удивите, – отозвалась Хельга и, чуть помедлив, поклонилась вслед за Таласом. – Спасибо за гостеприимство.
Остальные, заметив это, сделали то же самое.
Пять подземных жительниц, повинуясь жесту жрицы, подлетели на дисках к людям и опустились почти к самой земле. Теперь стало видно, что они сделаны из такого же синего малахита, как диск богини Чарадис. Ещё недавно Ялиоль сама летала на подобном, а тут смотрела на него так, словно видела впервые. Впрочем, длинный рычаг управления диском, с помощью которого петротепсии совершали манёвры, мог бы восхитить Ялиоль, ведь он делал полёт удобнее, только вот, кажется, ей было всё равно.
Путешественники сдали оружие и, не дожидаясь команды, осторожно взошли на синий малахит, стараясь не наступить на хвост петротепсии. Через пару мгновений они уже неслись вдоль широкого тоннеля, встречая на пути лишь светящиеся изваяния саламандр, украшающие стены. Нижняя часть тоннеля была заполнена водой, кишащей прожорливыми тварями. Они, подобно ниралам, высовывали липкие щупальца в попытках ухватить летящую добычу.
– Неужели нельзя перебить всех этих тварей? – крикнула Хельга, когда очередной хищник чуть не схватил её за ногу.
– Биниры – дети священной Петронии, а всё, что принадлежит ей, неприкасаемо и священно, – кротко ответила петротепсия.
– И богиня не против, что они могут сожрать вас, тех, кто её почитает?
– Нас они никогда не трогают, а вы чужаки и пахнете иначе. Петрона мудра и защищает нас от врагов.
– Понятно, – Хельга крепче вцепилась в холодные чешуйчатые плечи и умолкла, разглядывая тоннель. Его стены устилал тот самый голубой малахит, как преддверие мифического мира, скрытого от посторонних глаз.
Коридор чуть расширился, и некоторые сёстры ускорились. Та, что сопровождала Ялиоль, пролетала мимо, и мать с тоской посмотрела на отрешённое лицо дочери.
«Я запомнила Ялиоль совсем иной, – размышляла Хельга, поглядывая на дочь. – Видимо, я её почти не знаю… Нас разделяет много лет разлуки… Что может дать недолгое общение? Оно не позволило мне увидеть настоящую Ялиоль… Но почему я чувствую какое-то сомнение? Откуда оно?»
Хельга заметила, что Талас тоже пристально смотрит на Ялиоль. О чём думает он? Наверняка сердится, что не может понять происходящего. Хотя он знает Ялиоль лучше и всего лишь тревожится за неё? Но воительница могла только догадываться о мыслях законного супруга.
«Ялиоль вправе ничего не объяснять и вести себя крайне отстранённо. Она до сих пор не простила мне своей ссылки в пансион, – тем временем думал Талас. – Где был я в нужный момент? Всё своё время я отдавал Архису! Я променял любовь дочери на служение паразиту! Я помог ему возродиться, обрести власть над людьми, в то время как Ялиоль пряталась от людских насмешек! Почему я был так слеп? Даже сейчас, когда она год провела в одиночестве, я думал лишь о миссии воплощения живого света! Я был чрезмерно озабочен теми разрушениями, которые навлекло свержение власти Архиса, и совсем забыл о дочери! Её сдержанность сегодня – слишком лёгкое наказание для меня!»
Его правоту можно было проверить магией рун, однако Женевьева исчезла. Возможно, есть некое заклинание, читающее мысли, но пантероида он не стал бы
