не глупи. Ты очень красивая и так. Я же беспокоюсь, а ты гонишь меня.
– Извини, но мне как-то неудобно, что ты видишь меня в таком виде, – протестовала больная Ленка.
– Почему ты сразу мне не сказала, что у тебя жар? – ворчал я.
– Мне еще с вечера стало как-то не по себе. Я поэтому и легла раньше спать. А тебе не сказала, потому что мне показалось, что ты вчера на меня разозлился после нашего разговора. – Глупости. Ничего я не злился. Просто немного устал. Что тебя беспокоит, помимо температуры? – поинтересовался я.
– Немного горло болит, – покорно ответила Ленка.
– И всё? – не отставал я.
– И всё, – повторила больная.
– В общем, давай измерим температуру. Потом, если нужно, я дам тебе жаропонижающего. Там дальше, будем смотреть по ситуации. Если не придёт наш врач, то схожу к кому-нибудь из местных и узнаю, где у них тут больница.
– Миш, только не больница! Не надо в больницу! – почти закричала охрипшая Ленка. – Лен, перестань. Ты как ребёнок! Пока я тебя никуда не отправляю. Мерь температуру, а я пойду поищу таблетки от жара. Сегодня с постели старайся не вставать. Если что, – зови меня. Я принесу тебе воды и чаю с малиной. У нас, кажется, где-то оставалась еще банка, принесённая командиром. Я направился к двери, а Лена устало проводила меня взглядом. Казалось, что этот короткий разговор отобрал у нее последние силы. Я запаниковал, хотя внешне старался этого никак не показывать. – Марин, можно тебя на минутку? – позвал я девушку, ощущая, что взгляды всех ребят, находящихся на кухне, с любопытством устремились на меня.
Да. Ну, как она? – спросила Марина.
Пока не знаю, – сейчас температуру мерит. Но внешне мне не очень нравится. Боюсь, как бы не было никаких осложнений, типа ангины. Я, ведь, не врач, сам не определю, что у нее именно. Слушай, дай мне, пожалуйста, аптечку. Я поищу что-нибудь от жара. И, не знаешь, осталось ли у нас еще малиновое варенье, которым Манин нас угощал? – Варенье…? А, да, вспомнила! Сейчас всё принесу, – согласилась мне помочь Марина. Я тут же поставил чайник и снова направился в комнату к Лене.
– Ну, как, померила? – спросил я.
– Да, – еле слышно отозвалась Ленка. – Тридцать девять и два.
– Блин! – воскликнул я. – Плохо. Тебя морозит или, наоборот, бросает в жар?
– Недавно морозило, потом стало жарко.
– Горло болит постоянно или только тогда, когда глотаешь? – доставал я больную своими вопросами.
– Когда глотаю.
– Кашля не было?
– Нет, – кивнула Ленка. Вскоре в комнату вошла Марина и передала мне аптечку и малиновое варенье. – Миш, чай скипел. Принести? – уточнила она.
– Да, Марин, принеси, пожалуйста, – попросил я.
– Хорошо, я сейчас, – ответила девушка и снова вышла из комнаты. Я попросил Лену присесть и выпить таблетку от жара. Потом она согласилась попить чаю с несколькими ложками малины. – Миш, спасибо тебе. Ты такой заботливый, – высохшими от жара губами произнесла Ленка. – Перестань, какой я заботливый? А если бы я заболел, ты бы меня не лечила? – улыбаясь, спросил я. – Лечила бы, конечно! – чуть повеселев, ответила девушка и тоже улыбнулась. Значит, не зря я тебя, всё-таки, выбрала! – присев и прижавшись к моей груди, прошептала она. – Значит, не зря…, правда, Пашкиной красотой я похвастаться не могу, – безобидно ответил я. – Ты красивее Пашки в тысячу раз! И, вообще, самый красивый и добрый! – воскликнула Ленка. – Это ты самая красивая, самая хорошая, – улыбаясь, ответил я, опустив глаза и вспомнив про Олю. Да, возможно, я слукавил, но Ленке сейчас необходима была помощь, и физическая, и моральная. Я по себе знаю, как важно в нужную минуту услышать именно те слова от близких людей. И, когда это происходит, крылья вырастают за спиной! Хочется жить, любить, творить и, конечно, выздоравливать! Лена выпила чаю и снова легла. Мне казалось, что любое движение отнимало у нее жизненные силы. Я просто сидел рядом и думал о том, как ей помочь и стоит ли обращаться в больницу. И, вообще я жалел, что досидел вчера до поздна, из-за чего под утро крепко уснул. Если бы не это обстоятельство, то я спал бы сегодня более чутко и обязательно услышал бы, что Ленка заболела, и у нее поднялась температура. Еще я подумал о том, что Оля стала в последнее время вести себя очень тихо. Она, казалось, почти и не попадалась мне на глаза. И вряд ли это было простым совпадением. Узнать бы, какова причина такого ее поведения? Может, Ленка ляпнула ей слегка лишнего, из-за чего она и старается общаться с нами как можно меньше. Я даже с другими ребятами ее почти не видел. Такое ощущение, словно она находилась только наедине с собой. С Павлом, похоже, они вообще не общались после того инцидента на кухне. Интересно, что сейчас творится в ее голове и душе? Какие у нее мысли? О чём она переживает? Или, наоборот, потихоньку приходит в себя от неудачных отношений с Павлом? Понятно, что ее симпатия, я бы сказал даже, влюбленность, была довольно сильной. Но, времени на то, чтобы развить это чувство во что-то более крепкое, было мало. Я думаю, что через несколько дней Оля научится жить и обходиться без Павла. Но будет ли она готова взглянуть серьезно на другого человека? Вот, в чем вопрос. Если этого не произойдет, мне бы все равно хотелось быть с ней рядом. Просто, как хорошему знакомому. Возможно, в качестве друга. Лишь бы почаще видеть ее глаза и улыбку, которая почти перестала появляться на ее губах в последние дни.
– Миш, ты чего? О чём ты думаешь? – прервала мои размышления Ленка.
– А? Ты что-то сказала? – виновато переспросил я, будто зная, что девушка прочла мои мысли, которые были не о ней.
– Да. Какие планы сегодня по работе? – повторила она.
– Еще не знаю. Сейчас главное – чтобы ты поскорее поправилась. Я послежу за твоей температурой, чтобы она снизилась. А там, наверное, сходим на стройку. Хотя мы с Иваном планировали еще поискать Лёню и Игоря.
– А где вы их хотели искать? – уточнила Лена.
– Не знаю, может, по домам походить? Вдруг, кто из местных видел ребят? – предложил я. – Неплохая идея. Я сейчас с полчасика полежу и с вами пойду.
– Лена, какой с нами?! Ты видела своё лицо, – вся бледная и, кажется, за утро похудела? Тебе сил надо набираться. Кстати, чтобы не попасть в больницу! – пригрозил я девушке. Она, нехотя, промолчала и потупила взгляд, словно ребенок.
– Просто…, просто я боюсь здесь оставаться одна
