фаза баварской революции началась с политического убийства. 21 февраля 1919 г. студент-юрист и уволенный в отпуск лейтенант граф Антон Арко-Валлей застрелил министра-президента Курта Эйснера. Председатель баварской НСДПГ как раз направлялся в ландтаг, где собирался сделать заявление о своей отставке с поста главы правительства. Этот шаг давно назревал после сокрушительного поражения независимых социал-демократов на выборах в ландтаг 12 января. Однако правые круги, к которым принадлежал граф Арко, ненавидели Эйснера не только потому, что тот несколько недель занимал свой пост вопреки воле большинства избирателей, но и за то, что он был евреем-литератором из Берлина и пацифистом. Но самый большой вызов он бросил «национальной» Германии, когда опубликовал в выдержках баварские документы о развязывании мировой войны, где руководство рейха представало в самом невыгодном свете. Однако при этом Эйснер опустил важные пассажи, что вызвало подозрение в манипуляции также и у трезвомыслящих людей и в значительной степени лишило публикацию документов ее общественного значения.
Покушение на Эйснера сразу же повлекло за собой еще одно преступление. Мясник Алоиз Линднер, коммунист и член совета рабочих депутатов, в отместку за убийство выстрелил в ландтаге в Эрхарда Ауэра, председателя баварского отделения СДПГ большинства, тяжело ранив его, а также нанес смертельное ранение одному из секретарей военного министерства, попытавшемуся остановить убийцу. В развязавшейся далее перестрелке, вероятно, также от пули Линднера погиб депутат от БФП.
В тот же день, 21 февраля, Исполнительный комитет Мюнхенского совета рабочих депутатов объявил о введении военного положения и решил провести трехдневную всеобщую стачку. На 22 февраля было созвано всеобщее Мюнхенское собрание советов. Оно, в свою очередь, избрало Центральный совет Баварской республики, состоявший из представителей СДПГ большинства, НСДПГ, КПГ и крестьянских советов. Председателем Центрального совета стал аугсбургский учитель и левый социал-демократ Эрнст Никиш. Несмотря на острое противодействие со стороны крайне левых, Центральный совет решительно заявил о признании прав ландтага и гарантировал его новый созыв. Когда 28 февраля Съезд баварских советов, созванный Центральным советом, большинством голосов отклонил провозглашение социалистической республики, некоторые левые радикалы, среди них коммунист Макс Левиен, вышли из Центрального совета.
Однако Съезд столкнулся также с сопротивлением со стороны социал-демократов большинства. Крупнейшая рабочая партия отказалась участвовать в работе временного правительства, назначенного Съездом советов, настаивая на том, что дееспособный кабинет может быть сформирован только свободно избранным народным представительством, т. е. ландтагом. В конце концов Съезд советов был вынужден смириться с этим решением. 17 марта на основании договоренностей между партиями ландтаг избрал бывшего министра по делам культов Йоханнеса Гофмана из СДПГ новым министром-президентом. Гофман сформировал кабинет из политиков обеих социал-демократических партий, Баварского крестьянского союза, а также из беспартийных специалистов, который мог рассчитывать на поддержку БФП и ДДП. 18 марта ландтаг принял закон о предоставлении правительству чрезвычайных полномочий, а деятельность самого ландтага была отсрочена на неопределенное время.
Несколько дней казалось, что внутренний кризис, начавшийся убийством Эйснера, преодолен. Однако договоренности, которые руководство НСДПГ заключило с СДПГ, не нашли никакой поддержки среди основной партийной массы, не говоря уже о самой баварский столице, где у независимых было наибольшее число приверженцев. Неожиданные морозы, грянувшие в Мюнхене 22 марта, усилили бедствия безработных и добавили аргументов агитаторам от крайне левых. Одновременно пришла новость из Будапешта, ободрившая радикалов: коммунисты под руководством Белы Куна вместе с социалистами учредили в Венгрии советскую республику, полностью порвавшую с буржуазным парламентаризмом и нацеленную на построение социалистического общества.
3 апреля в присутствии Эрнста Никиша аугсбургские советы первыми высказались за советскую республику Баварию, которая должна была вступить в союз с Советской Россией и Венгрией и начать «полную социализацию». На следующий день Центральный совет в Мюнхене выступил против созыва ландтага, уже запланированного на 8 апреля, и пригрозил всеобщей забастовкой во всей Баварии. В отсутствие министра-президента Гофмана, уехавшего в Берлин, кабинет поддался натиску советов. 4 апреля на собрании членов мюнхенской СДПГ выяснилось, что и среди социал-демократов большинства уже есть сторонники лозунга «Советской республики». Даже два члена кабинета, министр внутренних дел Зегитц и военный министр Шнеппенхорст, выступили за компромисс с левыми радикалами. На переговорах с НСДПГ и КПГ поздним вечером 4 апреля Шнеппенхорст, дабы избежать изоляции СДПГ, высказался даже за учреждение Советской республики и совместные действия трех рабочих партий.
Самыми решительными сторонниками провозглашения Баварской Советской республики были не коммунисты, а независимые социал-демократы и анархисты. Мюнхенское отделение КПГ, возглавлявшееся с начала марта 1919 г. выходцем из России Евгением Левине, отклонило создание Советской республики рука об руку с СДПГ. Сами социал-демократы большинства не смогли прийти к единому мнению. Чрезвычайный окружной партийный съезд, прошедший 5–6 апреля, заявил о согласии с образованием Советской республикой в том случае, если ее поддержат все три рабочие партии. Земельная конференция СДПГ 6 апреля в Нюрнберге, напротив, отклонила 47 голосами против 6 учреждение Советской республик как по политическим, так и экономическим причинам.
В консультациях находившихся в баварской столице членов Центрального совета в ночь с 6 на 7 апреля видные функционеры СДПГ уже не участвовали. Собрание членов Центрального совета постановило провозгласить Советскую республику и назначило одиннадцать временных «народных уполномоченных». В воззвании, подписанном Никишем, объявлялось о роспуске ландтага — «бесплодного порождения уже устаревшей буржуазно-капиталистической эпохи» — и сообщалось об отставке правительства Гофмана. Для защиты Баварской Советской республики от контрреволюционных посягательств извне и изнутри должна была сразу же быть создана Красная армия: «Баварская Советская республика следует примеру русского и венгерского народов. Она немедленно вступает в братские отношения с этими народами. Напротив, она отклоняет любое сотрудничество с достойным презрения правительством Эберта — Шейдемана— Носке — Эрцбергера, которое под знаменем социалистической республики продолжает вершить империалистические, капиталистические и милитаристские делишки позорно провалившейся кайзеровской империи. Баварская советская республика призывает все братские немецкие народы пойти тем же путем!»
Первая Мюнхенская Советская республика, продержавшаяся всего одну неделю, стала трагикомическим фарсом. Она с самого начала была обречена на поражение, поскольку находилась в преимущественно консервативном окружении, а соотношение сил как в Баварии, так и во всей Германии было не в ее пользу. Создание республики стало возможным из-за перегрева политического климата в Мюнхене после убийства Эйснера благодаря скорее интеллектуальной, чем пролетарской радикальности, царившей в мюнхенской НСДПГ и среди анархистов, и, наконец, из-за оппортунизма видных баварских социал-демократов. Благодаря сделанным ими заявлениям и воззваниям, Советская республика в течение нескольких дней сама превратилась в предмет всеобщих насмешек. Так, анархист Сильвио Гезель, ставший народным уполномоченным по финансам, пообещал преодоление капитализма посредством введения «свободных денег»[7]; ответственный за внешнюю политику член НСДПГ д-р Франц Липп объявил о разрыве дипломатических отношений с рейхом
