class="p1">Чёрная вода плескала через край. Зачерпнув, великан обтёр заскорузлой ладонью грязную шею, лицо. Он остановился. Вода текла по торчащим жилам на предплечьях.
Воздух вышел из грудины паром.
Кто-то дёргал его за фартук.
Кто-то… всё никак не желал отстать.
— А-ААа?..
Белобрысый парень с очень «гладкой» модной стрижкой сделал шаг назад:
— Там, через час ещё должны пригнать. Нужно остаться.
—?
— Так хозяин сказал!
Кадка покачнулась. И вода потекла. Понесла с собою маслянистые разводы.
* * *
Итак… Эль обошлась мне в пять золотых монет. Так, во всяком случае значилось в контракте, который не я (подчёркиваю, не я) составлял.
Мы подписали и заверили бумаги, а сразу после «пошли по лавкам». В целом я остался доволен этим днём. Вместе с красивой девушкой, я посетил целый ряд весьма интересных мест.
«Эль нравятся скульптуры. Надо будет запомнить».
Где-то спустя час после встречи с троллом, мы уже были в кузнице. Мужчина с очень торчащей, жёсткой бородой сразу приметил широкую крестовину. Сам подошёл — и долго, с видом знающего дело, изучал меч наёмницы. Всё удивлялся, как так можно было сковать. Он с очень большой охотой взялся за починку кромки. Девушка пошла вслед за ним, а я… остался.
Не зная, куда бы направиться, продолжил топтаться на проходе.
Перед дверьми.
Немного подумав, посмотрев, как пара мальчишек перекладывает подковы из боченка в ящик, я окликнул тощего типа. Оценив черноту лица и большие красные глаза, спросил, может ли он что-нибудь сделать «вот с этим ронделем»?
«Вот этим-то?» — был раздражённый ответ.
Увидев кинжал, мастер почти что обиделся. Заметив пару приличных пуговиц, он тем не менее довольно долго, очень придирчиво вертел предмет в руках. Наконец, поморщившись, оставил. Чёрным ногтем чиркнул простое на вид клеймо: «Сейчас».
Ухватившись за ручку большой деревянной кружки, он полил рыжеющий камень. Нажал ногою на педаль. Приложил… И туча ярко-жёлтых брызг ударила ему в нос и бороду. Волос тут же загорелся, а солома вокруг кадушки затрещала.
Пламя не сбивалось.
Оно не тухло!
Необычайно белый огонь расходился, что с ним не делай. Я отошёл. Дико посмотрев по сторонам, сглотнул. И, сам не знаю зачем, сиганул на голую потную спину.
Я повалил мужчину.
Ударившись макушкой о точильный камень, тот «занырнул» в грязную воду. Солома вокруг дымилась.
«Заливайте! Живо заливайте, я вам говорю!»
Эль наблюдала.
По чистой удаче пропустив начало, она смотрела, как я руковожу подмастерьем.
Мы проблуждали до вечера, а после была ночь, в обнимку с подушкой. Я очень много думал. А ещё чихал и чесался.
Зачем-то на рассвете выглянул в окно, с минуту наблюдал, как желтоватые лучи играют на сырой листве и лишь после, наконец, лёг и заснул.
Сегодня я посетил ещё три лавки. Добрался, наконец, до внутреннего замка и обнаружил в его стенах ещё ряд лавок для туристов. Зачем-то забрался на стену крепости. Наверно просто потому, что сюда за мною сложно было последовать незамеченным. Всё и все на виду.
Взгляд блуждал по лабиринту крыш Залива. Пытаясь отыскать хотя бы одну прямую улицу, я раз за разом натыкался на сплошные закоулки, тупики и повороты. Я посчитал чёрные кольца каналов: их оказалось три.
После первой водной преграды крыши домов становились уже и дряхлее… а после второй внезапно меняли цвет с зеленовато-жёлтого на грязно-бурый. Смотрели треснувшей глиной и соломой. По самому краю, за последним кольцом тянулся неровный и какой-то рваный узор из деревянных зданий.
Взгляд мой упёрся в кроны сосен и едва различимую линию городской стены.
«Вчера, — вопреки моему желанью продолжила свой привычный ход мысль, — был не такой плохой в сущности день».
После кузницы… Спустя пару часов — уставшие, но довольные — мы забрели в небольшое кафе [1]. Скрипка негромко пела. Фагот басил, и вместе они изображали простую, но очень милую мелодию.
Тусклый отсвет фонаря. Лёгкие ароматы хлеба, мяса доносились из кухни… Эль заказала «телячье сердце с кровью». Очень ироничный выбор, как мне показалось. Не особо лукавя, я сразу же начал цитировать «Единый кодекс рыцарства». Единственную книгу, текст которой я по большей части знал наизусть.
Кончики пальцев, ненароком, коснулись её руки.
Я посмотрел на ухоженную, блестящую, почти красивую кромку её большого меча.
… Я сглотнул. Подавшись чуть вперёд, своей ладонью накрыл её кисть.
Улыбнулся…
Какой-то тип смотрел на нас из-за витрины!
Плечо моё чуть дёрнулось.
На Эль было смотреть куда приятней, чем на этого негодяя. «Ты знала, что четвёртая статья начинается со слов: „Благородство во Служенье“?.. Именно так… Признаюсь, даже я не сразу понял, что именно они имели в виду».
Эль улыбнулась.
Всего лишь улыбнулась. Без какой-то подоплёки.
После пары лет общения с придворными так странно, необычно было это сознавать. Я взял её руку.
Человек смотрел, опершись на раму.
«Гнев ослепляет, холод же в сознанье способен одолеть дракона!»
Человек по ту сторону стекла трубно высморкался. Утеревшись (как это чаще делают дети), он вновь покосился. Оскалился открыто. Его бровь чуть приподнялась… будто говоря: «И что?»
Он улыбнулся, словно вопрошая: «А девушка-то знает, как ты сбежал от тролла? Смотри-и».
Я ощутил, как нагревается медальон. В ушах застрекотало… На какое-то мгновенье мне показалось, что я опять стал торговцем. Просто обычным человеком, для которого всё очень просто.
Всё понятно.
Маслянистый взгляд незнакомца остановился на коленке Эль.
Я встал.
Со скрипом отодвинул стул. Вышел решительно! Дал мерзавцу пару рогов!.. Посчитав серебро мужчина чуть сопнул. С разочарованным видом, он пожал плечами. Развернулся. И, насвистывая какой-то марш, наконец-то, двинулся дальше.
Со стороны перекрёстка… на нас косился другой точно настолько же помятый человек. При точно такой же щетине и в сапогах.
«Негодяй!»
Кулак встретил камень!
Да, я ударил стену! Лицо моё перекосило, а по пояснице загуляла дрожь. Сапог сам заложился за сапог.
— … Это… Больно!
Тепло загуляло по суставам, и мне довольно скоро стало лучше. Медальон чуть вздрогнул.
Как и любой, абсолютно любой Нормальный человек, я не любил, когда мне было «БОЛЬНО»!
Медленный выдох.
Я вспомнил разбросанные по комнате вещи. (Ни один другой предмет, кроме кинжала, особых свойств не проявил).
Припомнил поход по лавкам, повторную встречу с троллом и здание в цветах. Речь секретаря. Мне одно оставалось: попросить помощи у Залива. «В конце концов, они также заинтересованы в скорейшем разрешении дела в Трэтминусе!»
— Пусть сэр разбирается с троллом! Вот и всё!
Неожиданно ярко в памяти всплыл образ старика.
Церковный колокол звонил.
Мне сделалось
