Но тебе все равно некуда деться, твой путь вниз, а мой — наверх. И ты не сможешь этому помешать.
— Зачем тебе наверх? Чего ты хочешь добиться?
— Я хочу жить.
— А сейчас ты не живешь?
— Разве это жизнь? Ты сам бежишь отсюда, почему? Правильно, потому что это твой мир, тут все твои черты характера… в каждом из людей. Они слишком одинаковые, и за то бессчетное количество лет, что я заперт здесь, я в этом убеждался неоднократно. Иногда я заглядывал в твой мир и понимал, что он прекрасен.
Я сразу же в него влюбился, и теперь я близок к своей цели, как никогда. Так что не надейся мне помешать.
— Ты убьешь меня?
— Если бы я мог, ты бы уже умер. Нет, ты поедешь за пределы своего разума, открывая двери глубоко внутри себя, и когда ты пройдешь три из них, то я наконец-то смогу попасть в твой мир. Это будет момент, когда ты окончательно утратишь свое сознание и ему на смену приду я — твое подсознание.
— И что, твоя цель — просто жить?
— Жить, учиться и учить. Потом искать другие двери и способы их открыть.
— Хочешь сказать, что я также могу открыть дверь не только вовнутрь себя, но еще и наружу?
— Да, но ты слишком поздно это понял. Ты не хочешь развиваться, ты слишком ленив для этого, твое сознание — это целый мир, а ты запираешь его. — Акацель щелкнул пальцами и с ухмылкой посмотрел на меня, однако спустя несколько секунд его улыбка сменилась оскалом. — Хм… а ты не так прост, как казалось. Видимо, тебе пошло на пользу покопаться в себе. Возможно, я тебя недооценил. Может быть, из тебя бы и вышел толк, но ты об этом все равно уже не узнаешь.
Я старался вникнуть в его слова и постепенно терял нить разговора, однако последнее утверждение вернуло меня в реальность.
— Почему?! — возмущенно спросил я. — Ты всего лишь мое подсознание! Кто ты такой, чтобы ставить себя выше меня самого, да еще и в моем мире?
— Это не твой мир, Нойлар, не перегибай.
— Нет, Акацель, это мой мир. Ты всего лишь мое подсознание, малая моя часть. Тебе никогда не стать мной, ты всегда будешь заперт в моем мире.
— Глупец! Ты не выберешься отсюда никогда!
— А кто меня остановит? Ты? Ты даже не смог добить меня, когда я и так был разбит. Ты отправил меня на ступень ниже для того, чтобы я начал уходить все глубже в себя. Но ты просчитался — ты недооценил тех, кто готов был мне помочь.
— Ты находишь решение проблем, бросаешь все на полпути, а потом в отчаянии хватаешься за их хвост и, таким образом, бродишь по кругу. Ты уже шел за союзниками, и куда они тебя привели? Правильно, в итоге ты понял, что они тебе вовсе не союзники, что у всех своя выгода, просто каждый хочет получить что-то для себя за твой счет: кто-то власть, кто-то свободу. Я, пожалуй, единственный, кто разговаривает с тобой открыто. Подумай, Нойлар, что лучше: честно рассказать тебе ο своих планах и попытаться убрать тебя с пути или притворяться твоим другом, чтобы воткнуть тебе нож в спину тогда, когда ты этого ожидаешь меньше всего? Я, Нойлар, хотя бы веду бой лицом к лицу. А потому хочу дать тебе совет: лучше выбирай союзников и врагов. Если разобраться, то у нас у всех одна цель. Просто я оказался к ней ближе всего, а потому твои настоящие враги притворяются друзьями, стремясь таким образом избавиться сначала от меня, удачливого соперника, а потом уже и от тебя. Это даже делает мне честь, меня они боятся больше, чем тебя.
— Я не верю тебе, Акацель. Николай предупреждал меня ο том, что ты станешь говорить, будто мы с тобой друзья, а все вокруг враги.
— Так тебе все-таки помогали. Спасибо тебе, Нойлар, ты уравнял наши шансы.
— Что? О чем ты говоришь?
Акацель вышел из вагона, и я последовал за ним. Открыв дверь, я увидел огромную пропасть, а за мной уже оказалась комната башни Ордена белой сирени. Я огляделся, Акацеля нигде не было видно. Меня же теперь окружало множество дверей. Я боялся их открывать, так как не знал, куда они могут вывести. Мой внутренний голос подсказывал мне, что нужно прислушаться к своему сердцу, — и тогда откроется верный путь. А еще у меня было чувство, будто Акацель завладел моим телом и теперь угрожает жизням Николая и Даши. Мне срочно нужно их спасти. С этими мыслями я закрыл глаза и попытался представить Дашу, вспомнить те эмоции, которые я ощутил, глядя ей в глаза. В груди разлилось приятное тепло, и я услышал щелчок двери. Надеюсь, это та самая. За дверью меня ждал вагон. Из-под закрытой двери одного из купе то и дело вырывались яркие вспышки, я без труда догадался, кому оно принадлежит. Не медля ни минуты, я ворвался внутрь. Но меня лишь встретил злобный смех Акацеля. Он посмотрел на меня пронзительным взглядом и исчез.
— Дурак! У тебя была такая возможность сбежать. Зачем ты вернулся сюда? Зачем ты пошел за ним? — кричал на меня Николай, лежавший парализованный в кровати.
— Я вас подвел, я выдал вас, и он мог убить вас.
— Нас убить можешь только ты. Никто другой не может причинить нам физического вреда.
— Ну, я же этого не знал! Я послушал свое сердце, и оно меня направило сюда.
— А как ты думаешь, кто велел тебе слушать свое сердце?
— Внутренний…
— Ну что ж, я рад, что ты хоть начал догадываться. Так, нужно срочно придумать план «Б». Эффект неожиданности уже не сработает, в таком случае нужно брать штурмом. Тебе необходимо вспомнить все возможные пути, ведущие в твой мир.
— Я помню только повелителя снов, который предлагал мне уйти, но я отказался.
— Значит, тебе нужно его найти.
— Как только я оказываюсь там, меня находит Акацель и отправляет сюда.
— Вот поэтому нам и нужен штурм. Ты просто пойдешь вперед, игнорируя его. Будет сложно, но ты поставь перед собой цель и неотступно двигайся к ней.
— Я знаю, как тебе помочь! — вскричала вдруг Даша. — Я всегда была для тебя защитой и опорой, но ты этого не знал. Я подарю тебе поцелуй надежды и любви, и он укрепит в тебе веру в самого себя.
Даша поцеловала меня, и я забыл обо всем на свете, почувствовал, как кровь быстрее побежала по
