я немного помедлила, но заставила себя ровно закончить: – Некромантией?
– Некромантия – такой же вид темной материи, как и любой другой, – произнес магистр Кархольд. – Это не только поднятие нежити и воздействие на души умерших, но и кропотливая работа с темными потоками. И, судя по выражению вашего лица, Фрида Талмор, я делаю вывод, что работы нам предстоит много.
Пока его слушала, поймала себя на том, что забыла о присутствии остальных. В отличие от внешности, голос магистра был довольно приятным – с заметной хрипотцой, низковатый, каким-то образом заставляющий внимательно в него вслушиваться.
– Думаю, капитаны, у вас найдутся другие дела, – неожиданно произнес магистр, обведя взглядом стоящих рядом мужчин.
– Не надейтесь, что я позволю вам, с вашими взглядами и нравом, остаться с ловцом Талмор наедине, – за прохладным тоном капитана Вагхана угадывалась изрядная доля неприязни.
Кажется, симпатии к магистру он не питал.
– Не помню, чтобы мне требовалось на то ваше позволение, – хмыкнул магистр, и от кривой усмешки его лицо стало казаться еще безобразнее. – У меня достаточно дел в Башне, но раз уж волей нашего дражайшего короля я вынужден морозить зад в этой дыре, будьте любезны не путаться под ногами и дайте мне делать свою работу.
После такого заявления, сказанного в достаточно грубой форме, в зале возникло напряжение. Я была почти уверена, что между магистром и капитаном Вагханом случится стычка и, наверное, это бы и произошло, не вмешайся капитан Диатей. Его уважали все, кого я знала, и магистр Кархольд, как ни странно, исключением не стал. Вообще сложилось впечатление, что эти двое являются если не друзьями, то старыми приятелями.
Словом, тренировка под руководством троих кураторов на сегодня отменялась. Вместо нее мне предстояло общение с новоприбывшим куратором номер четыре и… я совсем не была уверена, что предпочитаю такой исход.
Не то, чтобы я прям боялась, но в данный момент один магистр заставлял меня нервничать больше, чем все капитаны вместе взятые.
– А вам, юноша, особое приглашение выписать? – обратился магистр Кархольд к Тэйну, когда капитаны направились к выходу, а он остался стоять на месте.
Капитан Вагхан на миг остановился и, обернувшись, процедил:
– Ловец Брогдельврок будет присутствовать при всех ваших занятиях. Он курирует Фриду Талмор с момента ее поступления в корпус. Как вы правильно заметили – не нужно мешать другим делать свою работу.
Оставив за собой последнее слово и не дожидаясь ответа, Вагхан удалился вместе с капитаном Диатеем, и в зале нас осталось трое.
Повисла долгая тишина.
Теперь я была абсолютно уверена, что магистр все-таки выставит Тэйна за дверь, но опасения не оправдались и на этот раз.
– Ну что ж, Фрида Талмор, – сцепив руки за спиной, магистр Кархольд скользнул по мне беззастенчиво изучающим взглядом, под которым захотелось съежиться. Бельмо придавало этому взгляду какую-то особую жуткость. – Мне давно хотелось с тобой познакомиться.
Я не нашла ничего лучше, чем ответить банально-вежливое:
– Я польщена.
– Брось эти церемонности, – отмахнулся мой новый куратор. – Ты вовсе не польщена и незачем врать. До сегодняшнего дня ты знать не знала о моем существовании, а сейчас тебе больше всего хочется отсюда сбежать. И не ври, что это не так.
С такой напористой прямолинейностью, исходящей от вышестоящих особ, мне еще сталкиваться не приходилось. Но в ней определенно было что-то подкупающее.
– Вы правы, – осторожно заметила я, опасаясь, как бы он не принял такие слова за оскорбление.
Но на сей раз магистр только удовлетворенно хмыкнул и сходу спросил:
– Сколько нежити можешь поднять за раз?
Вопрос был, мягко сказать, неожиданным. В первые секунды я даже растерялась, но потом, взяв себя в руки, ответила:
– Боюсь, я не до конца изучила пределы своих возможностей.
– Ну еще бы! – усмехнулся магистр Кархольд. – Твой папаша – сильнейший некромант всех времен, так что потенциал у тебя соответствующий. Способна поднять десять мертвяков одновременно?
– Да, магистр, – ответила я, припомнив, как в гроте Смерти подняла, пусть и с помощью Флинта, целую армию.
– А сотню?
– Полагаю, что да, магистр.
– Убивала когда-нибудь разумное существо?
– Нет, магистр.
Во взгляде Кархольда отразилась толика недоверия, которая, впрочем, быстро исчезла. Он задал мне еще несколько вопросов относительно некромантии, а потом перешел к магии ундин. Причем перешел – можно сказать, буквально, поскольку мы покинули тренировочный зал. Кархольд шел впереди, я следом, а за мной – неотрывно и добросовестно следящий за происходящим Тэйн.
– Простите, магистр, – произнесла я, когда мы приблизились к ведущей со скалы лестнице. – Мы покидаем корпус?
– А на что это еще похоже? – грубовато отозвался тот. – Не на суше же тебе водную магию использовать!
Тэйн внезапно схватил меня за руку, вынуждая остановиться, и заметил:
– Это невозможно. Фрида не должна покидать территорию крепости.
Обернувшись, Кархольд одарил его таким взглядом, что прониклась даже я, хотя он адресовался не мне.
– Или ты идешь с нами и помалкиваешь, или я применяю магию, и ты не сойдешь с места ближайший час, – предупредил магистр и, не дожидаясь ответа, принялся спускаться вниз.
Я не хотела, чтобы у Тэйна были проблемы, да и в компании Кархольда уходить из корпуса не боялась. Ведь раз его пригласили сюда, значит, он не только сильный маг, но еще и пользуется всеобщим доверием. Поэтому, освободившись из захвата Тэйна, я тоже стала спускаться по крутой, выдолбленной в скале лестнице. Косичке не осталось ничего другого, кроме как снова присоединиться к нашей маленькой процессии.
Конечной точкой нашего маршрута оказался старый причал, что меня немало удивило. Тут же нахлынули воспоминания о том дне, когда я впервые увидела здесь «Черный призрак».
Так же светили на небе обе луны, так же неистовствовало непокорное Сумеречное море, и темные волны яростно опрокидывались на окутанный мраком берег. Мы шли по мокрым почерневшим доскам, было невероятно зябко и холодно, шел мелкий мокрый снег. Свет здесь почти не горел, и вероятность поскользнуться была высока. Кархольд, тем не менее, шел уверенно и нисколько не замедляя шаг – к самому краю причала, прямо в темноту.
Остановившись, он протянул вперед руки и произнес несколько отрывистых фраз на кратфаге. Кажется, этот язык я уже научилась распознавать безошибочно, хотя его и не знала. Им и сотворяемыми с его помощью заклинаниями пользовались только маги первой ступени, значит, Кархольд один из них – собственно, этого и следовало ожидать.
Когда прозвучало последнее слово, под толщью темной воды вдруг появилось фиолетовое свечение. Сперва оно было лишь небольшим тусклым островком, но с каждой секундой становилось все ярче и больше, а вскоре приняло поистине внушительный размер.
