верю, что ты скоро вновь посетишь нас и во всём разберёшься.
Твой преданный друг
Василий Воронов.
5 октября 1622 год
Закончив читать письмо, Георгий аккуратно его сложил и достал следующее.
— Ещё одно письмо! — воодушевилась Лидия. — Что написано в нём?
— Слушай. Дорогой мой друг. Пишу тебе с надеждой на твой скорый приезд. Мрачные времена настигли моё имение. Чада мои, опора в седой старости, стали нынче причиной глубочайшей печали. Оба не вкушают никакой пищи, но сила их крепчает день ото дня. Агата ведёт себя весьма чудно. Вениамин тоже. В деревне начали пропадать люди, порою находят обескровленные трупы коров и овец. Крестьяне напуганы, они твердят о проклятиях и нечистой силе. Агата же смеётся, заслышав о пропаже какого-либо человека. Приезжай скорее.
Граф Василий Воронов.
4 декабря 1622 год
— Вот ещё одно письмо. Последнее из сохранившихся, — сообщил Георгий. — Тут написано вот что. Нынче впервые прозвучало это слово: «Вампиры». Накануне ночью в деревню вернулось четверо пропавших крестьян. Они набросились на своих родичей, вцепившись им в горло, аки дикие звери. Некоторые крестьяне пустились в бега. Как это ни ужасно, но среди простолюдин ходят слухи, будто дети мои причастны к сим зловещим событиям. Прислуга избегает всякие со мною откровенные разговоры. Я, исполненный гневом, схватил гувернантку за руку и не отпускал, пока та не поведала мне следующее. Дрожа, аки осина на ветру, сказала она, что и чада мои обратились в вампиров. Какая чудовищная ложь! Я наотмашь ударил гувернантку по челу. Никогда прежде не бил я прислугу, но эти холопы совсем обезумели от страха. По-моему назревает мятеж. Я так нуждаюсь в поддержке преданных друзей.
Граф Василий Воронов
15 декабря 1622 год
Остальные письма прочитать было невозможно. Уцелевшие три письма Святославский аккуратно положил в папку, а саму папку засунул в свой рюкзак.
— Ну и что ты по этому поводу думаешь? — спросил он у напарницы.
— Что тут думать? — ответила Стрельцова. — Бедный старик на склоне лед сошёл сума. Крестьяне, видимо, учинили какой-нибудь бунт, воспользовавшись душевным расстройством графа.
— А ты не допускаешь мысли, что граф не лишился рассудка? — испытующе посмотрел на женщину Георгий.
— Допускаю, — ответила она, — но тогда выходит, что кто-то ловко морочил ему голову. Может, детки решили свести его пораньше в могилу? Ты сам то что думаешь?
— Я думаю, что иногда надо оставить рациональное мышление и впустить в свою жизнь непознанное.
— То есть? — удивилась Лида.
— То есть допустить существование вампиров, — спокойно ответил Святославский.
— А у тебя есть чувство юмора, — усмехнулась Лида.
Вдруг внизу что-то захрустело по разбитым стёклам. Георгий и его напарница замерли.
— Что это такое может быть? — прошептала бледнеющая Лида. — С самого начала как мы сюда вошли, меня не покидает чувство, что кто-то наблюдает за нами.
— Ты права, — согласился послушник, — за нами наблюдают. Я чувствую на себе пристальны взгляд, мы здесь не одни. Однако никто не должен помешать расследованию, ведь теперь необходимо ещё и обследовать склеп.
— Тела давно унесли оттуда, криминалисты изучили место преступления. Нам-то туда зачем?
— Пошли, — не ответив скомандовал Святославский.
Они с большой осторожностью спустились вниз и, никого не обнаружив, покинули особняк.
— Склеп находится в пятистах метрах от здания, — сообщил Георгий. — Вперёд.
Вновь пришлось пробираться между неприветливыми деревьями с голыми узловатыми ветвями и торчащими из земли корнями. Преодолев неприятные заросли, они увидели красно-белую ленту, которой была обозначена древняя графская усыпальница. Чёрный вход в царство мёртвых внушал первобытный страх. Георгий начал спускаться по каменным ступеням. Гнилостный запах вновь наполнил ноздри. Беспросветный мрак царил в месте последнего пристанища графов Вороновых. Вновь выручили фонари.
— Чудо современной цивилизации, — довольным голосом сказал Святославский, включив фонарь. — Моим предкам в подобные места приходилось спускаться с факелами, которые могли погаснуть от дуновения ветра.
Лидия поёжилась, подумав, что может ощущать человек, оказавшись в кромешной тьме в таком месте. Георгий медленно продвигался вперёд. Его фонарь выхватил из тьмы большое надгробие. Крышка каменного гроба была отодвинута.
— Графиня Агата Васильевна Воронова, — прочитал мужчина надгробную надпись. — А вот это уже интересно. Ну-ка, что там внутри?
И прежде, чем Лида успела запротестовать, он ещё больше отодвинул крышку.
— Пусто! — сообщил он. — Крышка гроба была уже сдвинута, следовательно гроб уже открывали.
— Наверное это те чёрные копатели, которые были здесь обнаружены, — выдвинула версию Стрельцова.
— Итак, что мы имеем: два трупа мужского пола, — рассуждал Святославский, — и труп собаки. Что это значит?
— Это значит, — ответила Лида, — что преступник обладает достаточной физической силой, чтобы справиться с двумя молодыми мужчинами и с их псиной.
— Ты рассудительна, — похвалил напарницу Георгий. — Но я думаю, что все обстоятельства указывают на то, что преступников было двое.
— Двое?
— Да. И один из них по каким-то причинам не хочет убивать людей. Питается собаками.
— Может это какой-то адепты какого-нибудь сатанинского культа? — предположила Лидия.
— Хуже, — мрачно ответил Георгий и вздохнул.
— Уж что может быть хуже?
— Вампиры, — коротко ответил послушник.
Теперь Лида изумлённо уставилась на напарника. Если раньше ей казалось, Георгий шутит, то теперь было похоже, что он говорил серьёзно. Стрельцова уже не в первый раз усомнилась в его вменяемости.
