существовала, то эта комната пришлась бы для нее в самый раз. Здесь Зете все-все было в точности по мерке: кровать, шкаф, вазы на столе, медная кочерга у камина… даже узоры из клеточек на коврике были маленькие.
Единственное, что ей не совсем подходило, был халат из коричневого бархата, висевший на спинке стула. В плечах он был ей широк, а рукава оказались, наоборот, коротковаты. Но Зета не думала роптать по этому поводу. Она села на кровать. Впервые в жизни ее ноги дотягивались при этом до пола. Она затаила дыхание от страха, что комната исчезнет. На глаза навернулись слезы. Она попыталась взять себя в руки, но все-таки неожиданно для себя беззвучно заплакала, теплыми и радостными слезами.
VIII
– Зета.
(…)
– Зета.
Зета открыла глаза. Через узкое окошко в комнату почти не проникал свет, и она не сразу поняла, где находится.
– Зета!
Она вскочила с кровати, подбежала к двери и распахнула ее. Фрау Шварц стояла на коленях по ту сторону и заглядывала внутрь. Она посмотрела на Зету поверх пенсне.
– Боже мой, уже шесть часов! Принц Лют наверняка давно в павильоне. А ты еще даже не оделась!
Последние слова были несправедливы. Для Зеты не приготовили ночной рубашки, поэтому она легла спать прямо как была, в коричневом халате, в чулках и башмаках. Она повесила халат, надела свое пальтишко, плеснула в лицо воды из кувшина и за неимением гребешка пригладила волосы рукой. Фрау Шварц за это время успела встать, так что Зете была видна только ее поношенная юбка.
– Пошли!
Фрау Шварц даже не подумала идти помедленнее. Каблуки ее красных ботинок процокали по коридору до двери на улицу. Зете пришлось бежать со всех ног, чтобы не отставать. Они оказались во дворе замка, довольно-таки запущенном, и Зета поняла, что как раз сюда и выходило окно ее комнаты. Она узнала огненно-красное вьющееся растение, росшее у обшарпанной каменной стены. Но павильона из ее комнатки видно не было.
Павильон оказался круглым каменным зданием цвета антрацита, с крышей, похожей на заточенный кончик карандаша. Рядом с этим небольшим павильоном росла огромная липа, с которой осыпались лимонно-желтые листья, словно конфетти. Слева от павильона находился маленький огороженный садик, а в нем торчало несколько валунов.
– Беги скорее, – сказала фрау Шварц. – И молись, чтобы он еще спал и не заметил, что ты опаздываешь.
Она слегка подтолкнула Зету и закрыла дверь.
– Ты опоздала.
Принц Артур Лют Пятый сидел к ней спиной. Ядовито-зеленая мантия свисала с его плеч до самого пола, так что казалось, будто он парит в воздухе.
Зета промолчала.
– В следующий раз я скормлю тебя собакам.
Круглая комната была видна только наполовину. Вторая часть скрывалась за красным бархатным занавесом. Зета заметила три ящика, те же, что и вчера.
– Открой их, – велел принц.
Первый ящик был полон кукольных голов, об этом Зета уже знала. Сейчас, рассмотрев головы при свете дня, Зета ощутила стыд. И как она могла принять их за настоящие?
Второй ящик был узкий и высокий. В передней стенке имелись открывающиеся дверцы. Внутри висело четыре деревянных туловища с руками и с ногами. Одно из них изображало женское тело с бюстом. Эти кукольные туловища были немногим меньше Зеты.
В третьем ящике, самом большом, находились костюмы для кукол, развешенные на плечиках. На дне лежали шарики нафталина, от которых исходил такой сильный запах, что Зета отвернулась.
– Главное, что нужно артисту-кукольнику, это его руки и хорошие марионетки, – сказал принц Лют, и в его голосе послышалось раздражение. – Одно без другого бессмысленно. Я видел кукольников с марионетками, стоившими по сто серебряных монет за штуку, но руки их никуда не годились, и наоборот. Необходимо и то и то, иначе ничего не получится.
Зета невольно посмотрела на руки принца.
Железная перчатка была сейчас на правой руке. Левую руку скрывала бархатная перчатка такого же ядовито-зеленого цвета, что и его мантия.
– Туловища у кукол почти все одинаковые. Различаться, показывать разные характеры должны их головы. И, конечно, одежда. У графа фигура всегда крупнее, чем у вора. Принцессы не бывают широкоплечими. У бродяги такое же туловище, как у вора, но только без левой ноги.
Он перечислил еще множество персонажей, поясняя, из каких частей они должны состоять.
– Так что теперь давай.
– Простите, что я должна сделать?
– Мне нужны граф, служанка и принцесса.
Принц, несомненно, хотел, чтобы Зета села в лужу. После перечисления тридцати кукольных голов и туловищ никто не смог бы выбрать для них правильные костюмы из висевших в третьем ящике. Но Зета всегда отличалась великолепной памятью. А сейчас ее память работала как-то особенно хорошо, словно мозг радовался, что куклы почти одного размера с самой девочкой.
Костюм графа она нашла мгновенно. Элегантный плащ, подбитый кроличьим мехом, лежал на дне ящика. Для служанки Зета взяла единственное тело с грудью. Лишь насадив голову принцессы на одно из оставшихся туловищ, Зета поняла, что Артур Лют приготовил для нее западню. Ведь для двух женских персонажей имелось только одно туловище с бюстом. Грудь у принцессы получилась такая же плоская, как у самой Зеты Шметтерлинг, а платье было скроено с декольте, и корсаж болтался на тощем деревянном теле.
Она не боялась, что принц Лют скормит ее собакам, если они вообще у него были. Но мысль о том, что он ее так легко переиграл, тяжело давила на нее.
Фрау Шварц принесла в павильон чай. Чайный столик с колесиками она подкатила к самой сцене. Но принц Лют даже не повернул голову и не обращал внимания на звуки. Чай плескался в чашках, когда фрау Шварц наливала его из чайника.
Потом она посмотрела на Зету, стоявшую с плоским туловищем в руках. Затем на ящик. Ее рассеянный взгляд ничего не выражал, но она упорно смотрела на ящик.
Там на дне Зета нашла треугольную деревяшку. Деревяшка уже раньше попадалась ей на глаза, но тогда Зета решила, что это обрезок от чего-то, просто бесполезный кусок дерева.
Теперь она достала непонятный предмет из ящика, внимательно оглядела его и затем вставила принцессе в вырез платья. Треугольник так приподнял ткань, что у принцессы получилась идеальная грудь.
На губах у фрау Шварц мелькнула чуть заметная улыбка.
– Готово, – сказала Зета.
– Она сама? – спросил принц Лют.
– Да, сама, ваше высочество, – ответила фрау Шварц.
– Ты свободна, – сказал принц Лют, не оборачиваясь.
IX
Так у
