— На побережье. В той стороне Эллария, — он махнул рукой налево. — А позади нас Дарэн Морт. Не переживай, скоро у тебя будет шанс посмотреть Рэйлин.
— В смысле?
Ну-ка, ну-ка… что-то от этого предложения попахивает явной подставой. Вряд ли бы властелин расщедрился на безвозмездную экскурсию.
— Ты ведь хотела искать своих друзей. Когда придет ответ от ледяных драконов, из Фриггасса, мы отправимся туда.
— Здорово! — я сделала вид, что рада и даже обняла властелина, хотя на самом деле ощущения были двоякие.
Он ведь сказал про Фриггасс, но не про остальные королевства. А ведь именно Фриггасс находился дальше всего от Излома, и значит там силы пластилина доходили до минимума. Ох, неспроста это… но загадывать раньше времени все равно ничего не стоит.
Мы дождались, пока Джон закончит свои дела и вернулись в замок. Едва оказавшись в спальне, я ушла в ванную, чтобы подумать.
Если правильно запомнила карту, то сегодня мы были на западном побережье, судя по пейзажу, в небольшой бухте. А остров, где держали Ариуса находился чуть южнее. Значит, если у меня получится выбраться из замка, то следует двигаться на юго-запад, а затем искать лодку, чтобы добраться до острова.
Вот только, получится ли выбраться?
Высота тут приличная, а я хоть и занималась на скалодроме, но до высшего разряда мне было ой как далеко. И Джона точно спустить не получится…
Но если Ариус будет освобожден, то он наверняка поможет вызволить пса. В любом случае, стоит хотя бы попробовать — все же от меня зависит судьба целого мира. Не знаю, куда раскидало девчонок, но они явно дальше, чем я. И пластилин убьет их сразу, стоит им только показаться на территории Даркхэсса.
А вот у меня есть шанс. Осталось лишь дождаться, пока рогатый снова куда-нибудь уйдет.
Ждать пришлось долго. Целых пять дней властелин торчал в замке, не желая никуда сваливать. Он исправно выводил Джона (и меня) погулять, а еще круглосуточно щеголял голым торсом, заставляя задаваться вопросом, сколько же велиаров желало сместить его с должности Властелина Тьмы. Ну и любоваться мышцами, да. Самую малость.
Я даже не могла снова вернуться в библиотеку, чтобы прочесть что-нибудь еще из гримуара Грани, ведь пластилин не отходил от меня ни на шаг.
И когда я уже пришла к выводу, что рогатый решил взять небольшой отпуск от своих злодейств, он все же надумал покинуть замок.
— Завтра мне нужно будет уехать по делам и возможно меня не будет пару дней, — проговорил властелин вечером пятого дня. — Но теперь суккубары не посмеют тебя тронуть.
— Пришел ответ от соседних государств? — уточнила я.
Ха, будто он мне правду скажет.
— Нет, мне нужно навестить старого друга. Держи… — он протянул мне старинного вида ключ.
— Что это?
— Ключ, не видишь, что ли? Тебе ведь нужно выгуливать свою скотину, — и он кивнул на Джона.
Пес, кстати, теперь стал относиться к пластилину более добродушно, хотя и сохранял некоторую настороженность, словно чувствуя его тьму.
— И какую дверь мне им открыть? — спросила, не веря своему счастью.
Неужели, у меня действительно появится шанс пробраться на остров без риска сломать себе шею?
— Просто вставь его в стену, и замок выведет тебя на самое ближайшее к земле место. Только держи своего зверя, чтобы он не свалился с обрыва.
А нет, все же риск остается…
— Разве нельзя выпустить меня сразу на ровную поверхность?
— Я же говорил, из замка нет выхода, — пожал плечами властелин. — Надеюсь, ты не боишься высоты. Но если он нагадит на мой ковер, то я убью вас обоих.
Оптимистично. Но это все равно лучше, чем было.
Темный Властелин.
Эсмеральда вывела меня из себя, посмев нарушить приказ.
Еще перед тем, как отправиться к демонам, я мысленно изъявил всем суккубарам свое желание — не трогать смертную.
Но дьяволица, видимо, возомнила себя особенной, раз так долго грела мою постель.
Пришлось напомнить ей, кто здесь главный. Я бы с удовольствием убил Эсми голыми руками, но возвращение в Грань — наказание куда хуже смерти. Я жил там слишком долго, чтобы знать это точно.
Остальные суккубары решили оставаться послушными, но тем не менее, мне пришлось отложить вылазку в Элефорт на несколько дней — хотелось убедиться, что смертную больше никто не посмеет тронуть. Потому что никому нельзя трогать то, что принадлежит мне, а бесячая девчонка теперь моя. По крайней мере до тех пор, пока я не удовлетворю свою похоть и не остыну.
В один из вечеров, когда смертная уже спала, я смотрел на ее худое плечо, торчавшее из-под одеяла, и размышлял, на какой кол мне охота посадить ее сильнее — на свой, или деревянный.
С одной стороны, девчонку послали сюда, чтобы освободить Ариуса, а значит, она мой враг. Но воспринимать слабую смертную, без магии и защиты, как равного противника — значило бы ущемлять свое самолюбие. Тем более, что она наивна без меры, раз решила открыться мне.
С другой — я не привык к отказам. Особенно, когда они сопровождаются постоянным наминанием хвоста. Очень умелым наминанием…
Меня самого удивляло, что может привлекать в этой девчонке с фигурой ребенка — у нее не было выпуклостей, одни только плоскости. Но тем не менее, после пары сорвавшихся попыток, вид ее скудных прелестей вызывал внутри темное горячее желание.
Хотя ладно, стоит признаться, что эти самые прелести, при всей своей нехватке объемов, были весьма симметричными и красивыми. Уверен, они наверняка так удобно ложатся в ладони…
Проклятье, стоило только подумать об этом, как спина зачесалась, желая выпустить крылья. Хорошо, что я был без штанов, иначе в них бы мне стало тесно.
Смертная причмокнула, заворочавшись во сне, и на ум тут же пришло, что еще она может делать этими губами.
Не выдержав, крылья распахнулись, и я поднялся с кровати, желая проветриться. Не одеваясь, переместился в кабинет — кажется, сейчас самое время разобрать почту.
Щелкнув пальцами, создал в стене окно, наслаждаясь тьмой ночи. Влажный воздух немного остудил мысли, и убрав крылья, я взял скопившиеся бумаги.
Так, что тут у нас?
Письмо из Литавеллиры с уведомлением о награде за смерть некроманта… можно подумать, он бы сунулся на мои земли. Слуги смерти, конечно, черпают силы из Грани, но до самого ее хозяина им далеко.
Приглашение из Фриггасса на Новогодний бал в честь Первой звезды… понятно, дань вежливости. Наверняка они не ждут меня, а просто не хотят, чтобы я заявился сам, им назло. Только почему «Новогодний»? Кажется, где-то мне уже доводилось слышать это слово…
Впрочем, появившаяся было мысль ускользнула, и я не стал заострять на ней внимание — рано, или поздно она сама вернется.
