- Вся спина ноет, - доверительно сообщаю, - На шкурах всё-таки жестко...
- Хм-м-м, не любишь, когда жестко? - бархатным тембром интересуется ярл.
Я открываю было рот, но тут улавливаю скрытый подтекст и, возмущенно фыркнув "да ну тебя, Хотборк!", демонстративно отворачиваюсь от него в противоположную сторону. Бьорк тихо ржет.
Я тоже улыбаюсь, и как -то сразу, умиротворенная, засыпаю.
Сквозь тягучую дрему всю ночь улавливаю то недовольное сопение соседа, то его бесконечное ерзанье на шкурах, то даже какой-то хрипловатый бубнеж... И наверно постоянно производимый Хотброком шум должен бы меня раздражать, но мне напротив так хорошо и уютно. Ведь это значит, что я здесь не одна - в этом чуждом, мало понятном мной мире. И что, когда он вот так бурчит в паре метров от меня, да даже просто дышит, со мной ничего не случится.
Просыпаюсь я от четкого ощущения тяжелого взгляда, медленно блуждающего по моему лицу. Даже кончик носа чешется. Фыркнув и поморщившись, приоткрываю один глаз и тут же натыкаюсь на пасмурный взор Хотборка, нависающего надо мной.
- Привет...- бормочу смущенно, подтягивая шкуру к подбородку.
Бьорк отслеживает этот жест и раздраженно сообщает.
- Если бы ты была петухом - утро бы не наступило, Хель. Вставай, Вейла уже давно нас ждет. И больше ты здесь спать не будешь. Скажешь потом Борге, чтобы устроила тебя внизу.
Сообщив это, Хотборк поднимается с корточек, переставая загораживать своей широкоплечей фигурой солнечный свет. Я открываю рот от неожиданности и резко сажусь на постели. Не буду больше спать здесь?
Это почему? Я что... сглатываю...храплю...???От одной мысли хочется под землю провалиться...Да ну нет...Или...
- Почему? - растягиваю губы в пластмассовой улыбке, от которой немеет всё лицо.
Бьорк недовольно косится на меня через плечо и отворачивается.
- Потому что не спится мне так, ведьма, - отвечает нехотя, -Либо рядом ложись - либо в общую проваливай.
-А-а-а, ясно...- тяну я глубокомысленно и расплываюсь в уже настоящей лучезарной улыбке, подавить которую никак не выходит, как бы Хотборк в ответ не хмурился, сверкая исподлобья красными с недосыпа глазами.
10
Уже знакомую дорогу до домика Вейлы в лесу на горном склоне мы с Хотброком проделываем молча. Лишь в самом начале я, сбиваясь от быстрого темпа, пытаюсь завязать беседу, начиная рассказывать ярлу о чудесном изобретении человечества, имя которому подушки, на что Бьорк обрывает меня одной простой фразой.
- Борга тебе выдаст.
Я застываю в шоке, раскрыв рот. Что? Хотборк тоже притормаживает, окидывая меня нетерпеливым взглядом.
- Ну...что стоим? - ехидничает он.
- То есть...У вас есть подушки? - сиплю я, хлопая глазами.
- А почему их должно не быть? - изображает искреннее удивление Хотборк, но я вижу веселое дьявольское пламя в его черных глазах...Сволочь!
- А матрасы? - облизываю пересохшие губы, ощущая, как меня начинает мелко поколачивать от негодования.
Бьорк не выдерживает, расплываясь в хитрой улыбке, и медленно кивает, подтверждая, что и матрасы у них тоже имеются.
- Я...спала только на шкурах...Ты...!- я начинаю задыхаться от закипающего гнева внутри, и тычу в уже откровенно веселящегося варрава указательным пальцем, - Ты специально!
Боже, и как я не додумалась проверить, почему на его шкурах было так мягко спать, когда Бьорк пьяный завалил меня к себе на постель! Дура! Там же был матрас, получается!
-Но у тебя на постели нет подушек, - сообщаю вслух обвинительным тоном, с подозрением щурясь.
- Не люблю, - беспечно передергивает плечами Хотборк и, развернувшись, продолжает шагать, - Я же воин, Хель. Я большую часть своей жизни спал на лавке драккара или на собственном плаще на сырой земле. Какие подушки? Бабское это...
- Мог бы мне дать- раз бабское! - возмущаюсь ему в спину, торопливо семеня следом, - Да хоть бы матрас! Я же говорила, что мне неудобно!
- Думал, ко мне переберешься, - простодушно сообщает ярл, - Сразу стало бы удобно...
- Ещё я за подушки с мужчинами не...Спасибо, - бурчу себе под нос обиженно.
И на этом наша милая беседа обрывается. Очень вовремя, так как более - менее пологая местность остается позади, и мы ступаем на узкую лесную тропинку, круто забирающую вверх. Как и в прошлый раз, Хотборк лишь иногда оборачивается, подавая мне руку на особо сложных участках, но общего темпа не сбавляет, заставляя меня шумно пыхтеть от прилагаемых усилий и обливаться по'том.
***
В хижине Вейлы царит уже знакомый плотный сумрак, лишь кое - где разбавленный полосками солнечных лучей, пробивающихся сквозь завешенные узкие окошки, подсвечивавших танцующую в воздухе пыль. Тяжелый травянистый аромат забивает легкие, стоит ступить внутрь, окутывает влажным коконом, дурманит. Я щурюсь, привыкая к темноте, и не сразу распознаю ведьму, скрючившуюся у большого котла, кипящего на очаге.
- Здравствуй, молодой ярл, - Вейла не оборачивается к нам, помешивая свое варево, - Привел...Уходи теперь. Нечего тебе тут делать. Заберешь, как солнце коснется горизонта.
Хотборк кивает, но остаётся на месте. Задумчиво чешет затылок, поглядывая на меня.
- Печорка обещала мне магическую клятву, госпожа. Я хочу её получить. Сделаешь, и я уйду. И ещё...Я хочу её поселить с остальными слугами. Не будет ли беды?
Тут ведьма всё-таки поворачивается к нам, как-то странно улыбаясь.
- Поселить с остальными? - переспрашивает своим скрипучим голосом, - Ну, попробуй сынок, попробуй...
Её улыбка становится шире, обнажая беззубый рот. Она шаркает в нашу сторону маленькими шажками.
- А клятву даст она тебе, но не до того сегодня. Иди...
Хотборк смеряет меня долгим тягучим взглядом, нехотя кивает Вейле и, пригнувшись, чтобы не задеть головой низкий дверной проём, выходит из хижины. Я переминаюсь с ноги на ногу, со всё возрастающей нервозностью провожая его высокую поджарую фигуру. Я остаюсь в этой хижине один на один с настоящей ведьмой. Без Бьорка рядом колени начинают реально трястись, с трудом выдерживая вес тела.
- Не бойся меня, девочка, - кряхтит старуха, словно читая мои мысли, и, тихо охая, шаркает к своему столу.
С трудом устраивается на одном из стульев, хлопает морщинистой рукой по соседнему.
- Иди сюда, садись. Поболтаем сначала. Познакомимся...Вижу я, долгая у нас дорога вместе будет, до самой смерти моей. Я твой друг, Хель, не думай иначе. Всему научу, что знаю. Всё расскажу. Рада я, что ты пришла ко мне. Сильные ведьмы нынче редкость. А чистые душой, не погрязшие в сумраке и гордыне, уж тем более. Ведь чем сильнее у ведьмы дар, тем слабее и нелепей ей кажутся обычные, простые люди. И не люди они уж вовсе для неё. Так...пыль под ногами, надоедливые мухи...Вот и выходит, что народ по одну сторону, а ведьмы по другую...Мда...
