Книга Малинка с горечью - Аглая Отрада

есть и есть крыша над головой. И все у нас будет хорошо. Мысленно подтираю сопли и заталкиваю мысли о Подгорском куда подальше. Он теперь для меня лишь работа и шанс вырваться на свободу. Это я так уверяю себя. А сердце екает, как только вспоминаю хрипловатый и, как показалось, взволнованный голос того, кто стал для меня всем и кто сломал мою жизнь. Кажется, что по венам пробегает импульс тока. Сколько лет я даже запрещала себе думать о нем и считала, что справилась. И вот от одного взгляда меня бросает в дрожь, от голоса трясет и выворачивает все внутри…

«Нет времени ждать, пока установите ментальный контакт с моими туфлями…» Достаточно вспомнить эти слова, как моя тоска, вросшая корнями в незабытую любовь, тут же теряет остроту, словно огонь засыпанный толстым слоем пепла. Не о чем мне с ним говорить. Потом придется заново наращивать кожицу на незаживающей ране на душе.

Я так решила. Больше не позволю себе думать о нем. Но я и представить не могла, что ждет меня дома.

Отработав смену, я резвым пони понеслась за Мишкой. Вдвоем зашли в магазин за йогуртом и творожком ему на ночь. Посчитала, сколько денег до зарплаты. Эти обыденные вещи словно отодвинули звонок Максима за грань реальности. Куда-то в другое измерение, в параллельную реальность. Поэтому и сюрприз, поджидавший дома, едва не лишил меня последних сил.

Услышав наши голоса в коридоре, отозвался Димка. Он даже не потрудился оторвать свой тощий зад от кресла. Заорал через дверь.

– Алинчик! Топайте сюда!

Ди-и-и-мка! Ну вот совсем не кстати! Мне, как марафонцу, на пределе сил добегающему последние метры, добраться до своей кровати и рухнуть, задрав гудящие ноги кверху. И никак не делать лишние телодвижения.

– Димка, надеюсь, у тебя, действительно, что-то важное. Иначе я тебя прибью. Когда отдохну немного, – начала вычитывать я ему, еще не доходя до двери. Но мои слова дошли до адресата, в этом можно не сомневаться. Наши двери практически картонные. Через них все прекрасно слышно.

–Ой-ой! Испугала ежа воздушным шариком! – заржал этот не измотанный работой «на дядю» оптимист. – Я ж говорю, серьезное дело. Знаю, что по пустякам тебя тревожить не стоит. К вам тут Дед Мороз приходил. Подарок оставил малому. Мишка, позовешь меня поиграть?

Я недоуменно уставилась на Димку.

– Какой Дед Мороз? Что ты несешь?

Мой мозг решительно не хотел воспринимать никакую информацию. Зато сынуля мгновенно сориентировался. Лучше меня зная обстановку комнаты, сразу прикинул, что единственная вещь, которой у соседей не было, это огромная яркая коробка с изображением машинок. Связав этот факт со словом подарок, он понял, что неожиданно стал владельцем этого чуда. Которое, как потом просветил меня Димка, стоило больше простенького квадрокоптера.

Мишка тут же полез потрошить коробку, а я вопросительно уставилась на Димку, убежденная, что это какая-то ошибка.

– Его зовут Макс, и он похож на твоего Мишку.

– Что? – я думала, что сказала это внятно, но вышло какое-то шипение. Я прокашлялась. – Какого черта он похож на Мишку! У нас нет родственников!

По спине пробежал холодок, и мне даже показалось, что ноги онемели и готовы подкоситься. Я оправдывалась перед Димкой, потому что даже в страшном сне не могла представить, что кто-то окажется в курсе нашей тайны. За Алика я вышла не только от безысходности. Не только от того, что некуда идти и не на что жить. Я боялась быть матерью-одиночкой. Девочка отличница, умница – красавица принесла в подоле. Позор! Но не это самое страшное. Меня в дрожь бросало при мысли, что малыш, как только научится говорить, спросит: «Мама, а где мой папа?!» А потом с бездной несчастья в глазенках будет смотреть на других детишек, которые идут за ручку с папами. Или на сидят на плечах у них…

Сейчас уже трагедии не произойдет, если мы уйдем от Алика. Вернее, когда уйдем… Другого я помыслить не могу.

– Алинчик! Ты переутомилась? Говорю, похож на Мишку. Или он на него. Только не говори, что тебе неведомо имя Макс.

От волнения, страха и смущения, перемешанных во взрывной коктейль, у меня, кажется, и уши запылали, а не только щеки. Димка, не страдавший излишней деликатностью, несомненно, увидев Макса, сразу сложил два и два и теперь будет требовать с меня правду, только правду и ничего, кроме правды.

У нас с ним сложились дружеские отношения. Я всегда могла ему сплавить Мишку, когда с мужем назревал серьезный разговор. А я его спасала от наездов Маши, его мамы. У них был двухкомнатный «номер», и в принципе, привести девушку он мог. Вот маменька периодически и запиливала его. «Ей уже бы и внуков пора нянчить, а этот оболтус все за компом торчит».

И как только Маша включала бензопилу, Димка присылал мне SOS, и, если была дома, я спешила на помощь. Один раз мне Алик даже сцену ревности устроил.

Черт! Алик, ревность, Макс… В голове словно включилась какая-то карусель, отчего совершенно разные мысли проносились в голове, не давая сосредоточиться.

– Давай ты не будешь задавать лишних вопросов, – я решила как-то увильнуть от темы. Но не тут-то было.

– Алинчик?! Маяковский получился? – нагло лыбясь, уставился он на меня.

– При чем тут Маяковский? – я опешила.

– «Крошка сын к отцу пришел.

И спросила кроха.

«Две полоски хорошо?

Папе стало плохо!»

Залетела, а Дед Мороз не обрадовался, а сейчас совесть замучила?

Димка совершенно не социализированный. Понятия «тактичность» и «нарушение личных границ» ему неведомы. Он сейчас даже не думает, что Мишка может услышать наш разговор и получить психологическую травму. Но, к счастью, сын с таким восторгом разглядывал коробку, пытаясь достать оттуда хоть одну машинку, что появись в комнате хоть сам Человек-Паук, он бы и на него внимания не обратил. А то, что меня сейчас ставит в неловкое положение, хотя уже догадался о главном, для него это вообще пацанские разговоры. Типа «А чо такова?!»

Стоп. В моей гудящей от свалившейся новости голове наконец сформулировался резонный вопрос.

– Димка, а почему он тебе принес? С каких пор ты стал моим доверенным лицом?

– Он сказал, что принес игрушку сыну старых друзей. А старый друг закозлился вдруг. Так он и сказал. Ага-Ага! Мне не надо заливать. Я сразу понял, что он папаша. Давай по чесноку, Мишка меня больше любит, чем Алика. Кстати, не находишь, что это повод нам пожениться?

Отмахнувшись от такого необычного предложения руки и сердца, сделала грозное лицо.

– Надеюсь, ты своими выводами не поделился