Но нам нельзя опускать руки, нельзя показывать свои слёзы, пойми. На нас смотрят родители наших ребят. Они нам в рот заглядывают. Для них каждое слово, каждый вздох, каждое движение наше несёт смысл, ты этого может пока что не замечала ещё. Но ты научишься. И мы должны вселять надежду.
Думаешь, Антонина Ивановна бессердечная или Наталья Васильевна? Или другие? Нет, просто они уже знают это правило. Вот увидят тебя с мокрыми глазами в коридоре и ведь каждая мама решит, что это по поводу именно её ребёнка. Нельзя, нельзя нам плакать! И сама сгоришь быстро и людям не поможешь. Давай-ка, милая, вытирай слёзы и чаю попьём, а потом вернёшься к своим обязанностям. В таком виде я тебя к пациентам не отпущу. Да и вообще, ты знаешь, порою случаются и у нас чудеса, когда безнадёжный казалось бы, ребёнок начинает идти на поправку и побеждает болезнь! Так что всё в Божьих руках! А наша с вами задача помогать Богу своими руками. Кстати, а ты знаешь, что у нас в больничном дворе есть качели Ангела?
Светлана отрицательно помотала головой.
– Не знаешь? Надо же, ты ведь уже целый год с нами! Ну слушай, в конце больничного сада, там где вишни растут за фонтанчиком, есть старые качели, скрипучие прям ужас, но они непростые. Если ты покачаешься на них и попросишь Ангела помочь, то это сбудется. Но только по пустякам нельзя его беспокоить. Я сама туда иногда хожу, жаль чаще не получается, всё в работе. А вот ты сходи, найди эти качели.
Светлана попили чаю с Аллой Марковной и девушка вернулась в процедурный кабинет к капельницам и уколам.
Через четыре дня в их отделение привезли Алёшку. Он был худенький и крошечный, не по возрасту. Ему было уже три года, а выглядел он всего на год с небольшим. Вялый и всегда грустный мальчик. И Света знала причину, Алёша был доставлен сюда из детского дома. У него обнаружили опухоль кишечника. Уже больших размеров. Обнаружили случайно, когда увидели кровь в горшке. После обследований и анализов, Алёшу привезли к ним. Около трёх дней заняли дополнительные обследования и анализы для операции, и вот назначен был день.
Завтра должны были оперировать, затем предстояла химиотерапия. Если повезёт. Мальчик был очень слабеньким, а опухоль большой. Врачи не были уверены в благополучном исходе, но выбора не было. Они постараются сделать всё возможное.
II
Светлана за эти несколько дней привязалась к Алёше. Всех малышей обихаживали мамы или папы, а он был один. Она старалась задержаться подольше возле его кроватки, приносила сюрпризы, развлекала. Малыш лишь изредка улыбался тихой и застенчивой улыбкой. Сердце Светланы разрывалось в клочья, видя его крошечные пальчики и тоненькие синие венки, в которые ей предстояло подключиться.
– Потерпи, мой хороший. Потерпи, золотенький. Сейчас я быстро уколю и мы с тобой будем лежать и смотреть в окно, а там, видишь, котик сидит на крыше! Лапкой тебе машет.
Алёшу даже не нужно было держать, он не сопротивлялся уколам, безропотно принимая боль, и только из глаз его катились слёзки.
– Как он переживёт операцию, – думала Света, – Если он умрёт, я уволюсь, плевать на контракт, не могу больше. Уйду насовсем из медицины.
Вечером, накануне операции, после смены Светлана пошла в парк. Она решила найти качели.
Старая часть парка была можно сказать заброшенной и здесь буйно разрослись заросли вишни и черноплодной рябины. В жарком воздухе горько пахло терпкой полынью. Где-то в кустах птицы видимо свили себе гнездо, оттуда доносилось их щебетание. Слышались трели сверчка.
– Даже не знала, что у нас можно найти такой уголок, – удивилась Светлана. Она словно попала в другой мир. Остались за плечами запахи лекарств, пищание кнопки вызова медперсонала на посту, лысые головки деток, глаза матерей и отцов, смотрящие на тебя вопросительно и мучительно. Здесь был разлит такой покой, что казалось тот ужас был где-то в другой реальности, а сейчас кругом было умиротворение и благость. А вот и качели. Светлана обошла их кругом, качнула рукой, на такие и садиться страшно. Такие ветхие. И почему их не уберут? Ещё свалится кто-нибудь. Решившись всё-же, девушка села на деревянную досочку, качели качнулись со скрипом. Светлана оттолкнулась ногами от земли и качели начали ускоряться. Быстрее и быстрее.
– Добрый Ангел, если ты и правда существуешь, то послушай меня сейчас, пожалуйста, – проговорила Света, – Завтра маленькому Алёше будут делать операцию, помоги ему, он такой слабенький. А ещё у него нет родителей. Он совсем одинок. Ангел, я прошу тебя, я умоляю, помоги Алёшке!
Качели скрипели в ответ, а Света плакала. Здесь было уже можно. Тут её никто не видел.
В назначенный час за Алёшей приехали с каталкой из операционного блока. Светлана предварительно ввела внутривенно малышу необходимые лекарства.
Санитарочки увезли Алёшу. А Светлана механически продолжила работу, но мысли её были там, в операционной. Спустя час по отделению пронеслась весть – срочно нужна четвёртая отрицательная группа крови для Алёши. Во время операции открылось массивное кровотечение, приготовленного запаса оказалось мало, а группа редкая, пока ещё доставят из центра переливания необходимую, время будет упущено. Но такой группы ни у кого не было.
– Стойте, – закричала Светлана, – У меня, у меня такая группа! Быстрее!
Коллега быстро провела определение группы крови с сыворотками и произвела забор. Кровь тут же унесли в операционный блок.
Через два часа усталые хирурги сообщили радостную новость:
– Алёшка будет жить. Операция прошла успешно. К счастью, опухоль была капсулирована и не было метастазов.
Светлана и Антонина Ивановна обнялись и закружились от радости.
– Спасибо, Ангел! – воскликнула Света.
Алла Марковна устало улыбнулась и присела на стул.
Алёшка прошёл два курса химиотерапии. Светлана привязалась к мальчику, как к родному. Лечащий врач Алёши, Вячеслав Игоревич, посмеивался:
– Светланка, ты ведь ему теперь как мама! Считай, одна кровь!
Светлана краснела в ответ, во-первых, она боялась, что коллеги поднимут её на смех, если узнают о чём она мечтает. А мечтала она забрать Алёшу себе, да только кто ей отдаст, незамужней девчонке. Да и скажут, мол, своих нарожаешь, молодая ещё, куда тебе. А во-вторых, покраснела девушка потому, что была влюблена в Вячеслава Игоревича и в его присутствии чувствовала себя глупой и смешной.
Приближался день выписки Алёши, Светлана ходила задумчивая. На утренней планёрке ночные дежуранты отчитывались за дежурство, как вдруг с места поднялся Вячеслав Игоревич:
– Коллеги, сегодня мы готовим нашего Алексея на выписку. Ну что, готовы вы расстаться с нашим сыном полка? – и посмотрел в упор на Светлану.
Светлана вспыхнула и уставилась на папку, которую держала в руках.
Но Вячеслав Игоревич не унимался:
– Светлана, а мне казалось, ты не хочешь с ним расставаться?
– Вячеслав Игоревич, а что я могу? – тихо ответила девушка, – Кто же мне отдаст Алёшу? Я даже не замужем, – прошептала она вконец смутившись и осеклась.
– Так ведь это легко исправить! – воскликнул молодой врач, – Признаться, я и сам полюбил нашего Алёшку. Ведь вот этими руками, – и он воздел к потолку свои руки, – Вытащил я пацана с того света!
– Ну-ну, – подал голос старенький доктор Максим Аркадьевич, – Я тоже там вообще-то присутствовал.
– Простите, простите! – прижал ладонь к груди Вячеслав Игоревич, – Конечно в том ваша заслуга, Максим Аркадьевич, я уж просто решил прибавить себе значимости в столь торжественный момент.
– Давай ближе к делу, артист, – сказала Алла Марковна, – Время-то идёт. Ты к чему сейчас клонишь?
Вячеслав Игоревич пошарил рукой в кармане халата и вынул на свет небольшую коробочку, а затем опустился на колено перед Светланой:
– Светлана Михайловна, прошу вашей руки, вы согласны выйти за меня замуж?
Светлана стояла в изумлении. Замерли и все коллеги. Первым опомнился Максим Аркадьевич:
– Такого оригинального события в нашем отделении
