крупно в будущем пожалеть, но!..»
Моложавая старуха ещё нужна живой, как и остальная кучка полудохлых инквизиторов.
«Нужна, но…»
Инстинкты высшего альва бьют по мозгам, мешая и подначивая на отмщение за погибших собратьев.
«Нельзя!»
Рывком выпрямившись, парень сделал два размашистых шага назад, до побеления сжимая кулаки.
Перед глазами почернело. Стало до чёртиков нехорошо. Тело прошиб озноб.
«Ну же, приди в себя, тряпка! Время не резиновое! Утекает!»
Ещё пара шагов назад. Взгляд стал хаотично бегать по пещере — Рейдан старается сконцентрировать внимание на чем-то другом.
«Отвлечься… срочно…»
Но что может отвлечь инстинкты? Саму суть?
Стоит попытаться осмотреться и переключить внимание…
Вон в углу лежит блаженная и трясётся, как ненормальная.
«Вполне ожидаемая реакция».
Инквизиторы насильно открыли ей источник. Что уже, Рейдан считает, дерьмово скажется на контроле магии. Так ещё блаженная умудрилась побывать в Подмирье Тьмы, где гости — слишком редкое явление. Особенно в дальнейшем выжившие.
«Форнами точно её любит».
Какого демона Древмир заслал неокрепшую идиотку туда, Рейдан не знает. Но ему очень любопытно. Риски были несопоставимо высоки.
«С Тьмой, особенно Первозданной, шутки плохи».
Только некроманты да малефикары могут позволить себе это.
«И то у этих ребят с головой проблемы. Причём с рождения».
Знаком Рейдан с несколькими магами и из этих школ. Отбитые они. Наглухо. Даже по меркам альва.
Что уж про людские стандарты говорить.
Рейдан улыбнулся. Натянуто. Кажется, инстинкты постепенно начали отступать в глубь сознания.
«Отлично! Ещё немного…»
Так-так, бородача мы пропустим. Он — труп через пару десятков минут. Вон, покрылся характерными чёрными пятнами, которые кое-где переходят в гнойники.
«Обычным людям в Подмирье Тьмы путь заказан».
Даже если бы хотел, Рейдан не смог бы ему помочь. Для немагов тьма — самая настоящая отрава.
«Будет у нас в скором времени мертвяк. Причём хилый».
Из жалости бы заколоть. Превращение в нежить не слишком приятная процедура. Особенно когда ты ещё живой.
«Нель-зя, наслежу. Моложавая сразу поймёт».
Похоже, бегать Рейдану за мертвяком по всему лесу потом.
Трупов здесь много. А магии тёмной в воздухе и того немерено. Как бы не эволюционировал в Лича.
«Проблема на проблеме».
Альв вздохнул. Затем ещё раз, мысленно посетовал на судьбу-судьбинушку и посмотрел на последнего святошу…
— Да быть не может! — вырывается потрясённо у парня на вдохе.
Оказавшись рядом буквально за мгновение, он садится на корточки и оголяет шею масочника, отодвигая серо-грязную ткань балахона.
— Надо не забыть после всего Форнами пожертвование организовать. — А алые горящие глаза с шальным блеском все так же впиваются в красивый драгоценный ошейник с белоснежным кристаллом посередине. — Год гонялся, а вон как получил. Между делом…
Рейдан усмехнулся. Нужно убираться с наживой подальше. Скоро жрица в сознание придет.
«Однако, сильный у неё защитный артефакт запрятан. Весь удар на себя взял».
Забрать бы, посмотреть, да опять же — наследит. А этого делать не стоит. Спугнет, не дай Древмир.
«Приоритет, конечно, важнее, чем интересно-хочу».
Тем более рисковать из-за сломанной побрякушки, а она, несомненно, сломана, не в стиле Рейдана.
Глава 22
— Не-ея? Не-е-я-я! — Кто-то не слишком-то нежно впивается в плечо то ли ногтями, то ли когтями, а затем с силой трясет за него. — Ну же! Открой глаза, некогда спать!
«Я вот не согласна».
Сон — отличный способ сбежать от жестокой реальности. Самый быстрый и безболезненный.
Я прекрасно знаю, что стоит сонливости исчезнуть в глубь сознания — на меня навалится тяжесть происходящего дерьма.
«По-другому назвать наше попадание язык не повернётся».
Кстати, откуда здесь Ориола? Я же была в кромешной тьме одна. Разве что монстр периодически возвращался…
«Жрицу поймали? Да?»
Прислушиваюсь к себе. Удивительно, но злорадства нет. Мне скорее жаль Ориолу. У неё был шанс, пусть и крошечный, избежать смерти…
— Не-я! — Уже требовательней. В нежном голосе чувствуется подступающая паника. — Давай же! Ох, Альтор!..
«… только не та песня!»
Приходится разлеплять веки, чтобы, дай Боги, Ориола вновь не запела. И так, по ощущениям, словно КамАЗ проехал. Каждая кость трещит и ноет.
«Что же так плохо-то…»
На языке чувствуется горечь и кровь — привычно-омерзительное сочетание.
— С-сол-н-це? — заикаясь, шепчу, жмурясь от света с непривычки. — Г-где?
— Не знаю, сама недавно глаза открыла, дитя. — Жрица сидит на коленях около меня. Лицо бледное, одежда потрепана. — Последнее, что помню, как бродила в потемках. А затем раз — и уже здесь.
— Негусто. — Пытаюсь привстать на локти, но тело не слушается. Оно словно неподъемная глыба камня. — Где остальные?
— Вилмор здесь, но… — Жрица нервно сглатывает, опуская взгляд. — Он мертв. Пусть Великий Альтор заберет его душу в свои светлые чертоги!
— А второй?
— Не знаю. Надеюсь, что смерть обошла его стороной. — Что-то в голосе жрицы показалось мне подозрительным…
— Я тоже, — решив не забивать голову ерундой, отвечаю.
«И все же почему на душе так неспокойно?»
***
Гигантские корни Древа переплетались над нашими головами, делая своеобразную сетку, через которую с трудом пробирался свет.
«Хоть так…»
Правда. Хоть так. Благодаря этому в нашем мини-ущелье есть какое-никакое, а освещение.
Отвесные каменные стенки покрыты сплошь сухими лианами. Смотря на них, приходит мысль, что можно было бы попытаться по ним забраться наверх.
«Нет, не сможем. Они не выдержат. Порвутся».
— К сожалению, ко мне ещё не вернулась магия. Источник пуст и наполняться, видимо, не думает. — Скорее мысли вслух от жрицы. Хмурой. Взволнованной. — А у тебя как дела обстоят?
— Так же. В груди словно бездонная дыра. Пугающие ощущения.
Ориола молчит. Я тоже не знаю, что ещё сказать. Да и не хочу попусту болтать. Голова забита другим…
«Почему мы оказались здесь? Где мы до этого были? Что стало с тем чудовищем? Почему мы ещё дышим?»
Вопросы, вопросы. И ни одного мало-мальского ответа. Одни догадки.
Жрица лишь жмёт плечами, предполагая, что нам просто привиделось все во сне. Что Древо играло нами.
Я же негодую. Не верю. Все же было до жути реалистично. Да и Вилмора кто-то или что-то убило. Его труп до сих пор валяется здесь.
Высохшее нечто. Со сморщенной кожей, вытекшими глазами и разорванными гнойниками. В нем трудно было опознать воина. Но это был именно он.
«Даже представлять не хочу, насколько больно ему было».
На глазах против воли навернулись слезы. Пусть я и привыкла к человеческим трупам уже, но видеть знакомого в такой роли — больно.
«Как же хрупка и мимолетна жизнь…»
Сглатываю вдруг появившуюся горечь, отворачиваясь. Ощущаю, как меня начало едва заметно потряхивать.
«Напиться бы… Хотя бы перед смертью…»
Здравый
