руку под форменную рубашку и достал коробочку с кольцом, — в американских фильмах подглядел, пойдешь за меня?
Лиля открыла картонную, малинового цвета коробочку и поглядела на Дениса восторженно-испуганно. Золотое колечко-ободок в мелких сердечках с камешками засияло при свете одинокой мутной лампочки. Наверное она надолго замолчала, глядя на него, приоткрыв рот, потому что он хрипло повторил:
— Ляль… будешь моей женой?
— Мамочки… да! Буду, конечно буду! — завизжала и принялась его крепко целовать, смеясь, — сдуреть, меня замуж позвали! Ты… серьезно? — отстранилась, — не торопишься, нет?
— Не тороплюсь! — заверил и вернул поцелуй, такой же бешенный, как обычно, — я тебя слишком долго ждал…
— И… мы будем здесь жить?
— Сначала сделаем ремонт. Мебель купим, — Денис почесал затылок, озадачено поглядев по сторонам, — работки предстоит… м-да…
— А давай уже сейчас!
— Что?
— Жить здесь! Мне все нравится! Купим большой матрас и стол в кухню. А, еще один табурет и все. Что нам еще надо? — спросила с хитрой улыбкой.
— Мне — кроме тебя вообще ничего не надо! — ответил Денис очень серьезно, долго вглядываясь в ее лицо. А затем подхватил на руки и куда-то понес, — а матрас я вчера купил!
Эпилог
Счастье бывает разное
Кто-то столетие празднует,
Кто-то летает под грозами,
Кого-то не видно за розами.
Счастье сверкает машинами,
Банкнотами, VIP, винами,
Счастье своё в лицо я знаю,
Имя твоё называю.
/«Счастье бывает разное», Винник
Спустя 13 лет. Денис
«Завтра восьмое марта. Это сколько же лет прошло с того дня? Восемнадцать? Девятнадцать? Или… черт, неужели уже двадцать? А словно вчера… Надо же, а у нас дата!» Денис сидел в кабине своего офиса в центре Москвы и глядел в окно, потягивая коньяк с уже почти пустого бокала. Подчиненные разошлись еще час назад, а он вдруг предался воспоминаниям, выключив свет, развалившись в кресле у окна.
Хорошая дата — седьмое марта, судьбоносная прямо. Думал ли он тогда, будучи пацаном, стоя на той крыше, когда якобы милостиво соглашался встречаться с настырной девчонкой, что встретил своего главного человечка, свою путеводную звезду, свою ось, свою константу?
Намаялась она с ним, настрадалась, но он смог, выгреб, доказал, что умеет любить и бороться за свое.
Каждый день грыз эту долбанную жизнь, желая сделать жену самой счастливой.
Лялька… она у него… настоящая! Во всех смыслах этого слова. Он до сих пор, хоть с их свадьбы прошло уже тринадцать лет, любит ее той самой, безумной любовью. Каждый день потерять боится, дорожа больше чем всем, чего достиг. А достиг нормально. И детям и внукам хватит на безбедную старость. Если бы были у него, эти самые дети…
При упоминании о детях рывком поднялся на ноги и сходил за бутылкой, щедро плеснув еще конька.
Болезненная тема, слишком.
Одна из старых армейских болячек, на которую он закрывал глаза несколько лет, с годами прогрессировала в страшный диагноз. Десять лет назад они перенесли тяжелую операцию, затем долгую реабилитацию. Да, именно они. Лялька боролась с его болезнью так отчаянно, как не боролся сам Денис. Без нее не влез бы. В особо тяжелые периоды она буквально за волосы вытягивала его из пучины страха и отчаяния.
Им удалось, они победили тогда. Мужская функция не пострадала, а вот возможность иметь детей упала до одной десятой процента. А по факту до ноля. Все десять следующих лет — ничего. Черт побери эту армию, ту войну!
Военную карьеру он так и не сделал. Уже через пять лет увез жену в Москву, полный решимости начать другую жизнь. И Лялька, как настоящая преданная подруга, последовала за ним в никуда, в крошечную квартирку, на копеечные доходы.
Они вместе, с ноля, создали бизнес пользуясь ее знаниями японского и настойчивостью, его связями, которые все-таки наработал за годы службы, неожиданной предпринимательской жилкой, и конечно, удачей. Денис до сих пор считает, что им тупо повезло уцепиться на этом рынке, прогрызть себе путь вверх.
И вот результат — офис в центре столицы, перспективы дальнейшего роста, хоть и сейчас можно смело сказать — жизнь удалась. Все, кроме одного. Ребеночка они так и не родили.
Лялька страдала. Пусть и не показывала этого, играя в удовлетворённость. Но он-то видел каким глазами любимая смотрела на детей друзей, с каким азартом взялась за курирование одного из детских домов.
Чертова армия! Чертова судьба, наделившая его той болячкой! Из-за нее он не смог дать жене самого главного, что имело для нее смысл. Хоть убейся, хоть вой! Усыновить, что ли ребенка? Предложить сегодня, а вдруг, согласится?
Перевел взгляд на экран мобильника, проверяя время. Пора домой. Лялька уже должна вернуться. Захотелось прямо сейчас утонуть в ее запахе, уткнувшись носом в живот, обнимая за бедра и долго-долго так сидеть, наслаждаясь и успокаиваясь. Это его способ медитации, возможность восстановить внутренний баланс.
Лиля
Ей казалось, серо-грязные улочки Москвы засветились всеми цветами радуги. И вовсе не из-за ярких вывесок и неоновых огней. Это она, Лиля, светясь как большой бенгальский огонь, освещает все вокруг, а того и гляди вовсе, лопнет, накрывая весь район светом, который просто рвется изнутри. Мамочки, неужели бывает столько счастья?
Она шла вдоль витрин, заглядывала в лица прохожих и думала о том, что никто из них даже не догадывается, что в жизни случаются чудеса.
Ее персональное случилось девять недель назад. Крохотная жизнь, величиной с зернышко. Десять лет борьбы увенчались успехом как раз тогда, когда она перестала надеяться. Не следила больше за циклом, не принимала витамины, не контролировала походы мужа к врачам, перестала посещать своих. Денис наверное, вздохнул с облегчением, когда прекратила донимать его бесконечными звонками, напоминая об очередном лекарстве. Нет, он не сетовал, он вообще замечательный. Просто они оба устали. Даже самые настойчивые воины устают и падают на одно колено. Вот и она упала на то самое колено, отчаявшись.
И никак не связала с беременностью тошноту и головокружение, которые начались неделю назад. Гастрит, решила она тогда. Хорошо, если не язва. В последнее время совершенно не было аппетита, питалась как попало.
И вот только сегодня, когда лечащий врач после УЗИ органов брюшной полости и кучи анализов, изумленно приподнял бровь… Она сначала испугалась. Неужели, что-то серьезное? Первой мыслью было: «Господи, как я Денису скажу?»
И потом, словно сквозь вату, слушая про уровень каких-то гормонов, и что если она поторопится, то еще успеет сделать
