— Моя мать тоже так говорит.
— На редкость проницательная женщина. — Оливия дословно повторила его слова о ее матери.
— Да вы, мадам, острячка, как я погляжу…
— Это мое единственное достоинство. Некрасивая, не очень молодая, несветская, небогатая, зато остроумная…
— Я сверну Дине шею! Я продам этот чертов дом как можно скорее и наконец отделаюсь от нее. Она как камень на шее!
— Бедная Дина.
— Как же, бедная! После развода она будет очень даже богатая. Она уверена, что это достойная плата за двухлетний брак с дураком.
Сердце Оливии смягчилось.
— Льюис, никакой ты не дурак, — мягко сказала она. — Ты просто не должен был жениться на ней, если не любил по-настоящему.
Льюис тяжело вздохнул.
— Наверное, ты права. Но как распознать настоящую любовь? Существует ли она?
— Существует, — с уверенностью произнесла Оливия. — Я точно знаю.
— Тогда я тебе завидую.
— Когда любовь безответная, это очень больно.
— Ты забудешь его, Оливия, — раздраженно сказал Льюис. — Поверь мне.
Оливия не стала разубеждать его, что речь идет вовсе не о Николасе, и промолчала. Льюис снова вздохнул.
— Подозреваю, что ты не пригласишь меня зайти.
— Не приглашу.
— Ты очень волевая женщина, да? Оливия рассмеялась.
— Не во всем, Льюис, не во всем. Он нагнулся и крепко поцеловал ее в губы. Голова Оливии откинулась на подголовник, и она оказалась в ловушке. Второй поцелуй был более глубоким и более чувственным. Решение удерживать Льюиса на расстоянии улетучилось, как дым. С тихим стоном она сдалась на милость победителя, раздвинув губы и приветствуя вторжение его языка.
Это был самый долгий, самый страстный поцелуй в ее жизни.
— Смею я надеяться, что твоя сильная воля не распространяется на эту сферу наших отношений? пробормотал он у самых ее губ.
— Похоже, моя плоть и впрямь слабеет в твоем обществе.
Льюис отклонил голову и пристально посмотрел ей в глаза.
— Если я правильно помню, Николас, уходя, назвал тебя скучной в постели. Ну и глупец! Я не нахожу тебя скучной, тем более в постели.
Оливия густо покраснела.
— Ты разбудил ту сторону моей натуры, о которой я даже не подозревала.
— Ммм. Я польщен. — Льюис выразительно посмотрел на ее бурно вздымающуюся грудь.
— Не смей, — выдохнула она, предугадав его следующий шаг.
Льюис откинулся на сиденье и послал Оливии разочарованный взгляд.
— Могу я надеяться, что ты отменила табу на наши интимные отношения? Мы по-прежнему любовники? Поверь, твоя беременность ничуть не уменьшает моего желания. И если доктор считает, что это не навредит ребенку, то почему мы должны отказываться от удовольствия обладать друг другом?
Оливия чуть не задохнулась от возмущения. Он просто шантажирует ее — задавать такой вопрос, когда она еще не пришла в себя от поцелуя! Надо все-таки взять себя в руки и установить рамки их дальнейших отношений, иначе она потеряет остатки самоуважения.
— Пожалуй, ты прав, — бросила она как можно равнодушнее. — Я признаю, что наше обоюдное влечение слишком сильно. Но все-таки я лучше сначала проконсультируюсь с доктором, чтобы быть абсолютно уверенной, что секс не повредит малышу. И если я соглашусь на продолжение наших отношений, ты дашь мне обещание, что в офисе мы останемся по-прежнему боссом и секретаршей — никаких эмоциональных проявлений, никаких поползновений.
— Господи, Оливия, ты как сделку заключаешь.
— Извини, я никогда раньше не была в такой ситуации.
— Ты думаешь, я был?
— Не знаю. Я знакома с тобой всего полтора года. Какой была твоя жизнь до этого, я не имею ни малейшего представления.
— Поверь, ничего подобного со мной не случалось, — рявкнул он, но тут же взял себя в руки. — Ладно. Никакого секса до посещения доктора, и никаких оргий в священных стенах офиса. Но разреши мне хотя бы делать подарки тебе и будущему ребенку.
— Я не могу запретить тебе покупать детские вещи, но что касается меня — уволь. Любой подарок я буду воспринимать как попытку подкупа.
— Не могу поверить своим ушам, но все козыри у тебя. А как насчет моей матери?
— А что с ней?
— Я могу сообщить ей эту радостную весть?
— Ты находишь ее радостной? — Тебе лучше поверить в мою искренность! Кроме того, моя мать мечтает стать бабушкой как минимум последние лет десять. Она тут же накинется на тебя со своей заботой и подарками… Если серьезно, она захочет увидеться с тобой.
— Ну что же. Я с удовольствием встречусь с ней, но только не в эти выходные.
— Как скажешь.
— Спасибо. Теперь я пойду. Спасибо, что подвез.
— Тебе обязательно держаться так официально, Оливия?
— Да.
— Почему?
— Потому что… — Оливия выскользнула из машины, предугадав его намерение снова обнять ее и поцеловать. — Увидимся в понедельник на работе.
Еще на лестнице она услышала трель телефонного звонка в своей квартире. Оливия торопливо открыла дверь и бросилась к аппарату. Кто бы это ни звонил, он был очень настойчив.
Глава 12
— Да? — выдохнула Оливия в трубку.
— Оливия, это мама. Господи, ты запыхалась, будто бежала стометровку.
— Так и есть.
— Где ты была? Я пытаюсь дозвониться со вчерашнего вечера. А сегодня утром звоню уже в третий раз.
— Неужели? — Оливия решила не вдаваться в подробности. — Что случилось, мам?
— Ничего плохого, не волнуйся. Наоборот, у меня прекрасная новость. Отец получил работу, очень хорошую.
— Отлично! — воскликнула Оливия и тут же осеклась, вспомнив обещание Льюиса помочь. — А что за работа? — уточнила она, надеясь, что это простое совпадение. Ведь Льюис ничего ей не сказал прошлой ночью.
— Ни за что не догадаешься, — взволнованно ответила мать.
— Тогда скажи сразу, не томи.
— Его наняли присматривать за хозяйством, где разводят скаковых лошадей. Большинство кобыл жеребые, а скакуны — просто загляденье. В обязанности отца входит кормить и поить лошадей, а также следить за их состоянием и в случае чего вызывать ветеринара.
— Это здорово, мам! А как.., как отец узнал об этой работе?
— Какая-то странная история. Владелец позвонил в местное отделение службы занятости и спросил конкретно об отце. Якобы он слышал от друзей своих друзей, что отец — очень хороший работник, честный и надежный. Единственный вопрос, который волновал работодателя, знает ли отец что-нибудь о лошадях. Они были потрясены, когда отец пришел на собеседование и продемонстрировал глубокие познания в этой области. Ведь он вырос в деревне и с детства имел дело с лошадьми. Дочка, ты даже не представляешь, каким счастливым он выглядел, когда вернулся домой! Он был похож на распустившего хвост самодовольного павлина.
