Когда ей было двадцать пять, небогатый и амбициозный юноша предложил ей выйти за него замуж. Она с радостью приняла его предложение, но не потому, что безумно в него влюбилась, а потому, что хотела стать для кого-то центром вселенной. Однако, как только выяснилось, что он ошибся и Дени никакая не дочь Ховарда, он тут же отказался от нее. Страшная обида! И Дени долго переживала его предательство. Но боль, которую она чувствовала сейчас, была в сотню раз сильнее.
Потом мысли ее вернулись к отцу.
М-да, похоже, что для него эта ночь тоже не из лучших.
А все-таки здорово, когда можно сказать «мой отец».
Она неожиданно улыбнулась и, словно пробуя слова на вкус, вновь повторила:
— Мой отец. Мой отец — генерал-губернатор.
Интересно, а почему я решила, что он виноват в моих бедах и комплексах? Я росла не на улице, а в прекрасном доме. Я училась в лучшем университете и не должна была сама платить за учебу, мне даже не пришлось собирать деньги, чтобы начать свой бизнес. Ведь никто другой, а я сама внушила себе мысль о том, что мне не дано в жизни быть на первых ролях. Почему же я так рассердилась? — спрашивала она сама себя. Потому, что все обманывали меня. А разве я когда-нибудь стремилась узнать правду? «Мне наплевать, кто мой отец», — заявила я Куинну. Ей вдруг стало невероятно стыдно за свои слова. Она даже не дала ему возможности ничего объяснить. Ее бросило в жар. Мой отец смертельно болен. Вдруг встреча со мной добила его! Нужно, если еще не поздно, постараться все исправить!
Она сорвалась с места и побежала обратно в город, молясь о том, чтобы успеть.
— Дени! Прыгай!
На стареньком мотоцикле навстречу ей мчался Куинн. Ничего не понимая, Дени остановилась.
Откуда он здесь взялся? — недоумевала девушка.
А Куинн, резко затормозив, скомандовал:
— Давай быстро, садись. Его повезли в больницу.
Надев на голову шлем, который протянул ей Куинн, она быстро взгромоздилась на заднее сиденье и крепко обхватила мужчину руками.
Меньше чем через полчаса они уже входили в двери госпиталя.
— Иди. Я подожду тебя здесь.
Дрожа от волнения, она побежала вверх по лестнице в палату к своему отцу.
Когда Дени вошла, сэр Джон не спал. Ему уже сделали укол, и теперь он чувствовал себя значительно лучше.
— Не волнуйся, дорогая, все в порядке. Врачи просто хотят до утра последить за мной, — тихо проговорил он.
Следующие несколько часов Дени провела у изголовья отца. Они не могли разговаривать, потому что его рот закрывала кислородная маска, но зато он держал в своих руках руки дочери и любовался ею. Клэр сидела с другой стороны кровати. Она убеждала сэра Джона, что, когда его выпишут из больницы, ему нужно будет взять отпуск на несколько дней, чтобы он мог побыть вдвоем с Дени.
Когда в три тридцать утра, покачиваясь от усталости, Дени вышла из палаты и спустилась в вестибюль больницы, навстречу ей бросился Куинн.
— Ну как он?
— Отдыхает. Завтра утром они его отпустят и он поедет к себе в отель.
— В отель? — удивленно переспросил Куинн. — Не домой?
— Нет. Они решили побыть здесь еще несколько дней.
Дени тяжело опустилась на стул. Куинн пристально посмотрел на девушку и понял, что гроза миновала.
— Все хорошо? — улыбнувшись, спросил он.
На мгновение прикрыв глаза, Дени кивнула:
— Очень хорошо.
Все хорошо, повторила она про себя и подумала: а скоро будет во сто раз лучше.
Еще раньше, находясь у отца в палате, Дени поклялась себе, что проведет с ним столько времени, сколько он захочет. Всем сердцем она поверила в то, что нужна ему так же сильно, как и он ей.
Дени вдруг оживилась и с любопытством посмотрела на Куинна:
— Объясни мне, пожалуйста, как ты оказался вечером на мотоцикле на пляже.
Куинн закусил губу, немного помолчал, а потом ответил:
— Сначала я подумал, что ты должна быть в магазине, но потом, когда тебя там не оказалось, я вспомнил про пляж.
Ничего себе, какой догадливый! — подумала Дени, а вслух спросила:
— А откуда взялся мотоцикл?
— Ну, это совсем просто. Прямо на пляже я выменял его на свой «Ролекс» и полпачки «Мальборо».
— Ну ты герой! — от души расхохоталась Дени. Герой-обманщик! — вспомнила девушка, и улыбка у нее на лице погасла.
— Я подумал, что ты никогда не простишь себе, если не встретишься с отцом… — тихо заговорил Куинн.
— Ты прав, — прервала его Дени, — именно поэтому я и сбежала. — И, немного помолчав, прошептала: — Спасибо.
Дени чувствовала, что должна сказать что-то еще, но не могла выдавить из себя ни слова. Так они и продолжали сидеть, не глядя друг на друга.
— Дени, — мягко позвал ее Куинн. — Прости меня, пожалуйста.
Она не шелохнулась.
Как я могу простить его после всего того, что произошло? — спрашивала она себя. Как смогу когда-либо доверять ему? Он отвратительный тип и мерзкий обманщик. Но внутренний голос убеждал ее в обратном. Решив все же прислушаться к нему, Дени тотчас почувствовала, что у нее нет больше ни сил, ни желания злиться на него.
Посмотрев на Куинна, она грустно сказала:
— Я поняла, почему ты это сделал. Ты страдал оттого, что не смог выполнить последнее желание своей жены. Помогая сэру Джону, ты в глубине души думал о ней.
— Черт его знает! Может быть, ты и права. Но все-таки в первую очередь я хотел это сделать для тебя.
— Для меня? — удивилась Дени, но больше не успела ничего добавить потому, что Куинн снова заговорил:
— Я никого не любил все эти годы. Мне никто не был нужен. Я жил, как мне хотелось. Путешествовал, зарабатывал неплохие деньги. Считал себя вполне счастливым человеком. Меня абсолютно все устраивало. Но ты…
— Что я?
Он схватил ее за руку.
— Я не хочу потерять тебя. Ты разбередила мне душу.
Дени аккуратно высвободила руку.
Господи, что он такое говорит, чего он от меня хочет? Я смертельно устала и ничего не могу понять…
Дени молчала и тогда, когда встав перед ней в полный рост и волнуясь, как мальчишка, Куинн произнес:
— Ты сказала, что любишь меня.
— Я? — Она хотела возмутиться, но… не смогла. — Между прочим, ты забыл, я еще говорила, что ненавижу тебя.
Не обращая внимания на ее слова или просто не слыша их, он опять крепко схватил Дени за руку.
— Я влюбился в тебя. Пытался убить в себе это чувство, но не смог. Слышишь, я люблю тебя.
