Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
* * *
До полуночи оставалось пятнадцать минут. Добравшись до старой части города, Оливер и Хельга задержались послушать выступление акустической группы, которая играла неподалеку от Староместской площади. Взяв Хельгу за руку, Оливер закрутил ее в немудреном движении и притянул к себе.
– Потанцуем?
Несмотря на позднее время, вокруг было немало гуляющих людей. Улицы Праги – как и многих туристических городов – пустели лишь глубокой ночью.
– О, нет-нет, я не умею, – запротестовала Хельга.
– Я научу тебя, – настаивал Оливер.
Не дожидаясь ответа, он крепко прижал Хельгу к себе. Ее сердце подпрыгнуло и забилось быстро-быстро. Сжав ладонь Оливера, Хельга опустила другую руку ему на плечо. Так они неспешно двигались в такт мелодии, привлекая внимание прохожих. Хельга положила подбородок на плечо Оливера и закрыла глаза, стараясь не замечать ничего вокруг.
– Все на нас смотрят, – прошептала она, не выдержав чьих-то перешептываний.
– Прекрасно, – невозмутимо ответил Оливер.
Его ладонь нежно скользнула вверх по ее спине.
– Напомни, почему мы это делаем?
– А почему бы и нет?
– Весомый аргумент.
Музыка завораживала. Кружась в танце, Хельга и Оливер совсем забыли о времени. Они наслаждались этими мгновениями, растворяясь друг в друге, до тех пор, пока куранты на городской ратуше не начали отбивать первые секунды новых суток.
– Я рад, что встретил тебя сегодня, Лола. – Оливер немного отстранился.
Хельга не находила слов. Оливер смотрел на нее с такой нежностью, что становилось трудно дышать. Он наклонился и коснулся губами ее лба.
– Это был замечательный вечер, – прошептала Хельга.
Оливер что-то ответил, но она не разобрала ни слова и вопросительно взглянула на него. Вместо того чтобы повторить, он наклонился и поцеловал Хельгу – уже не по-дружески в щеку или в лоб, а по-настоящему, страстно, почти жадно. И Хельга могла поклясться, что этот поцелуй – самое правильное, что когда-либо с ней случалось. В груди все сжалось от эмоций. Она прильнула к Оливеру, чувствуя, как бьется его сердце. Мир исчез. Музыка, люди, вся Вселенная просто растворились без следа. Поцелуй длился, казалось, вечность. И эта вечность была прекрасной.
– Тогда на крыше ты сказал, что у тебя есть сотни слов, – со счастливой улыбкой прошептала Хельга. – Я хочу услышать хотя бы первую дюжину.
Оливер провел пальцами по ее щеке и тоже улыбнулся. Хельга вблизи рассматривала его лицо, вглядывалась в едва заметные детали: бледную россыпь веснушек, крошечную родинку возле носа, маленький шрам на подбородке. Помедлив, Оливер тихо произнес:
– Иногда мне кажется, что я люблю тебя уже целую вечность…
8
– Здравствуйте! – поздоровалась Хельга, когда доктор Новотный вошел в палату.
Была вторая половина дня, и в коридоре больницы, как обычно, царили шум и суета. Прикрыв за собой дверь, доктор кивнул в знак приветствия и открыл коричневую папку с историей болезни Хельги.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил он, остановившись напротив.
Хельга одернула бесформенную больничную рубашку. Последние дни боль в груди беспокоила ее не больше обычного, никаких изменений. Мельком взглянув на маму, сидевшую в углу палаты, Хельга бодро ответила:
– Хорошо.
Изучив несколько страниц с последними данными обследований Хельги, доктор обратился к ее матери:
– Вы не могли бы ненадолго оставить нас наедине?
– Это обязательно? – нервно переминая пальцы, поинтересовалась та.
– Нет, но желательно. Я хочу задать Хельге несколько вопросов о ее физическом и эмоциональном состоянии. Она должна быть максимально искренней, а как показывает практика, дети редко говорят правду в присутствии родителей.
Мама неохотно поднялась. На нее больно было смотреть. С тех пор как Хельга оказалась в больнице, мама похудела, осунулась и словно постарела лет на десять.
– Останься, – сказала Хельга.
– Уверена? – уточнила мама.
– Да.
Учитывая мамин характер, каждое слово, сказанное Хельгой, потом могло быть использовано против нее. В последнее время их отношения не ладились: мама никак не могла смириться с происходящим и с собственной беспомощностью. Но Хельга не хотела ее выгонять.
– Тогда начнем. – Доктор достал из нагрудного кармана ручку. – Опиши свои болевые ощущения в течение последней недели по шкале от одного до десяти.
– Два. Иногда три.
Отметив что-то в записях, он продолжил:
– Случалось ли тебе пропускать прием лекарств?
– Нет, ни разу.
– Как часто ты выходишь из дома на прогулку?
Хельга задумалась: можно ли считать дорогу в «Pronto!» и назад прогулкой?
– Почти каждый день, – ответила она.
– Прекрасно. – Господин Новотный кивнул. – Бывают ли у тебя угнетающие мысли, чувство безысходности?
– Вам обязательно это спрашивать? – возмутилась мама.
– Это стандартная форма диагностики пациентов, столкнувшиеся с неизлечимым заболеванием. – Он оторвался от заметок, а затем обратился уже к Хельге: – Бывают?
– Вы имеете в виду, задумываюсь ли я о том, чтобы покончить с собой?
– И это тоже…
– Нет, никогда.
Доктор сделал очередную запись и задал следующий вопрос:
– Ты чувствуешь себя одинокой?
– Нет.
– Ты чувствуешь себя комфортно в кругу семьи?
Вопрос застал Хельгу врасплох. С одной стороны, можно ли чувствовать себя комфортно, когда родные страдают из-за тебя? А с другой… они очень стараются помочь ей достойно пройти все испытания. И в первую очередь всегда думают о Хельге, а потом о себе.
– Абсолютно. – Хельга краем глаза заметила, как мама выдохнула с облегчением.
– Рад это слышать. – Доктор Новотный закрыл папку. – Данные твоего кардиомонитора позволяют сделать хорошие прогнозы, Хельга. С прекращением тренировок и началом медикаментозной поддержки твоя болезнь прогрессирует намного медленнее. Если ты будешь регулярно принимать лекарства и еженедельно проходить обследования, можешь и дальше оставаться дома.
– Это лучшее, что я могла сегодня услышать. – Хельга улыбнулась и потянулась к своим вещам, которые лежали на стуле возле кровати. – А можно вопрос?
– Конечно.
– Несколько дней назад началась учеба. Можно ли мне вернуться в гимназию? Я пока не решила, просто хочу знать, могу ли это сделать, если вдруг… Ну вы понимаете…
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 55
