— Это я уже делала.
— Что? — Гален с уважением посмотрел на сестру.
— Ну, это было давно. Но он наверняка помнит про это.
— Ну вот, значит, ты боишься!
— Я не боюсь! — Фаллон понимала, что Гален втягивает ее в неприятную историю, но в то же время не могла не принять вызова.
Она улыбнулась брату.
— Мы еще посмотрим, кто боится и кто не боится этого нормандского ублюдка.
Она проскользнула мимо брата и вошла в зал, где обнаружила гостей, уютно расположившихся вокруг камина. Стоял только один человек — Аларик из Анлу. Он посмотрел на вошедшую Фаллон, и его красивые черты не дрогнули и не выдали его чувств. Внезапно Фаллон почувствовала, что дрожит. Гален был прав: она боялась его. В его лице появилась какая-то суровость, хотя он все еще оставался молодым. Если раньше, искушая его терпение, она испытывала только легкое волнение, то сейчас это казалось непоправимой глупостью.
— Фаллон! — позвала ее мать.
Эдит в красивом желтом платье с высоко уложенными волосами, скрепленными узорной лентой, шла ей навстречу. Склонившись к дочери, она зашептала:
— Фаллон, платье у тебя грязное, в волосах ветки, а ведь у нас гости. Поприветствуй их и сходи умыться и переодеться к обеду. — Она подвела дочь к гостям.
— Милорды, это наша дочь Фаллон. Фаллон, поприветствуй графа Аларика и его рыцарей Фальстафа, Боклара и Ромнея.
Фаллон каждому по очереди сделала реверанс; щеки ее заалели, когда она наконец взглянула на Аларика. Гарольд сидел между мужчинами и при виде ее слегка нахмурился. Он считал дочь взрослой девушкой, а сейчас она больше была похожа на мальчишку-сорванца. Должно быть, он нахмурился бы еще больше, если бы знал, что она рассказывала деревенской ребятне о рогах и копытах.
Аларик сделал легкий поклон и не без иронии напомнил ее отцу, что уже имел удовольствие встретиться с Фаллон.
— Да, конечно, — пробормотал Гарольд. Он поднял руку и Эдит быстро повела Фаллон к лестнице.
Поджидавшая наверху Элсбет проводила Фаллон в ванную. Пока служанка вслух сетовала на то, что Фаллон ведет себя не так, как положено леди, та размышляла о своем обещании брату. После тщательного мытья ее одели в платье из мягкого розового шелка и ярко-синий передник.
— Ты стала такой большой, — проговорила Элсбет. — Тебе и вести себя следует так, как подобает дочери твоего отца.
Затем она отступила на шаг и всплеснула руками.
— Ты такая славная, — пробормотала Элсбет, целуя Фаллон. — На тебя трудно сердиться. Надень новый пояс, чулки и ботинки, а я расчешу тебе волосы.
Фаллон осталась довольна, когда Элсбет заплела ей длинные косы и уложила в виде короны, украсив маргаритками. Закончив туалет, она улыбнулась, почувствовав себя совсем взрослой.
— Теперь иди вниз, — подтолкнула ее Элсбет. — Отец может гордиться тобой.
Фаллон чмокнула Элсбет в щеку и побежала к лестнице. Вспомнив о том, что леди не бегают, и неспешно ходят, Фаллон замедлила шаг, хотя сердце ее продолжало в нетерпении колотиться.
Она распрямила плечи и не спеша грациозно сошла по лестнице. Общая беседа в зале мгновенно смолкла, едва Фаллон появилась на площадке. Фаллон почувствовала, что на нее устремлены все взоры, в том числе и отца.
Она на какое-то мгновение остановилась, неуверенно произнесла:
— Отец…
Гарольд вскочил и бросился к дочери.
Аларик выпрямился, пораженный произошедшей с Фаллон переменой. Всего час назад это была девочка, ребенок. Хорошенькая, но всего лишь ребенок. А сейчас на лестнице стояла девушка. Высокая и гибкая, с обозначившейся под платьем грудью, с удивительно нежными и тонкими чертами лица. Он склонил голову, усмехнувшись про себя. Он всегда считал, что Гарольду придется рано или поздно решать серьезный вопрос, связанный с ее замужеством.
Этот день быстро приближался. Фаллон стояла на пороге женской зрелости и уже теперь была очаровательна. Аларик погасил улыбку, когда увидел восхищенные лица своих спутников. Ему хотелось предупредить их, чтобы они были осторожны. Она была слишком юной — и слишком опасной, ибо если для Гарольда ее глаза излучали тепло, то при взгляде на Аларика и его свиту в них полыхали синие сполохи ненависти.
Во время еды Фаллон была доброжелательной. Это был неофициальный прием, и Гален, Аэлфин, Фаллон и даже Тэм сидели за столом вместе со взрослыми. Они говорили по-французски, и Аларик наклонил голову, чтобы спрятать улыбку, он видел, как неприятно было для Фаллон даже говорить на этом языке.
Когда с едой было покончено, детям разрешили удалиться. Эдит вместе с ними покинула зал, а люди Аларика направились в отведенные им комнаты. В зале остались только хозяин и Аларик.
Начался разговор о главном. Аларик огорченно посмотрел на хозяина.
— Я очень сожалею, сэр, но Вильгельм не соглашается отпустить Вулфнота… Ваш брат чувствует себя хорошо. Вы ведь знаете, что он гость, и не пленник.
— Я знаю, — устало произнес Гарольд, — что «гость» — это иносказательная форма слова «пленник».
Аларик вздохнул. Он с симпатией относился и к Гарольду, и к Вулфноту, и искренне сожалел, что ему не удалось убедить Вильгельма изменить свое решение.
— Я часто вижусь с вашим братом, — мягко сказал Аларик, передавая Гарольду несколько писем от Вулфнота.
Гарольд кивнул. Он взял письма и просмотрел их.
— Возможно, в будущем… — пробормотал он.
— Да, возможно, в будущем… — Поколебавшись, Аларик добавил: — Гарольд, я думаю, что Вильгельм будет удерживать Вулфнота, пока не будет исполнено обещание Эдуарда и герцог не станет королем Англии.
— Что?! — резко спросил Гарольд. Аларик понял, что Гарольд оказался первым англичанином, который услышал об обещании короля.
— Король обещал трон Вильгельму, — сказал он.
Гарольд покачал головой.
— Сожалею и не имею в виду высказывать неуважение к вашему герцогу. Но король не волен раздавать такие обещания. Надеюсь, вы знаете, что вопрос о новом короле решает совет старейшин. И претензии Вильгельма имеют мало оснований под собой. — Он наклонился вперед. — Аларик, когда умер мой отец, мы стали разыскивать законных наследников. Мы нашли одного. Это внук Эдмунда Отважного. Когда сын Эдмунда был совсем юным, король Кнут направил его к шведскому королю с тем, чтобы тот убил его. По-видимому, шведскому королю это оказалось не по душе. Он отдал мальчика королю Венгрии, где тот и вырос. Мы вернули его в Англию. К сожалению, он умер вскоре после приезда, оставив троих детей. Его сын Эдгар Ателинг совсем еще мальчик, но Эдуард намерен воспитать его как собственного сына. Он живет сейчас в Лондоне под опекой короля. — Гарольд помолчал, затем беспомощно развел руками. — Аларик, если бы не было здесь этого мальчика, скандинавские короли могли бы с большим основанием претендовать на трон.
