– Успешное отделение, – подтвердил сзади стрелок-радист. Как только громоздкие крылья исчезли внизу, ситуация на экране предупреждения об опасности изменилась – компьютер неотрывно следил за тем, насколько эффективно действует технология «стелс», заложенная в конструкцию вертолета. Нос «команча» опустился вниз, и винтокрылая машина снова набрала прежнюю крейсерскую скорость.
* * *
– Их действия легко предсказуемы, правда? – заметил японский диспетчер, обращаясь к своему старшему подчиненному.
– Думаю, вы сумели доказать это. Но что еще лучше, вы продемонстрировали им наши возможности. – Офицеры переглянулись. Летные качества нового американского истребителя F-22 «рапира» до сих пор были им неизвестны и вызывали беспокойство. Теперь они пришли к выводу, что американцы не придумали ничего особенно потрясающего. Действительно, это превосходный истребитель, и пилоты японских «иглов» должны относиться к нему с уважением, но он отнюдь не невидим для мощных радиолокаторов «ками».
* * *
– Предсказуемая реакция, – произнес американский военный диспетчер. – И они только что продемонстрировали нам что-то. Как ты считаешь, десять секунд?
– Маловато, но должно хватить, – отозвался полковник из Лэнгли, протягивая руку за чашкой кофе. – Теперь давай закрепим эту мысль. – На основном экране было видно, как истребители F-22 повернули обратно на север, а на самом краю зоны радиолокационного обнаружения АВАКСов японские F-15J сделали то же самое, повторяя маневр американских истребителей подобно яхтам, меняющим галс, стараясь находиться между «рапирами» и своими бесценными Е-767, ставшими еще более незаменимыми после ужасных катастроф, происшедших несколькими днями ранее.
* * *
Когда полет над морем подошел к концу, пилоты вздохнули с облегчением. Поскольку «команч» обладал несравнимо большей маневренностью, чем транспортный самолет, пролетевший по этому же маршруту прошлой ночью, Рихтер выбрал участок, где полностью отсутствовали следы человеческого проживания, и повел свой вертолет по ущельям, пересекающим эту гористую местность, укрываясь от самолетов раннего радиолокационного обнаружения за скалистым грунтом, сквозь который не могли проникнуть даже мощные импульсы японских радаров.
– Сухие ноги, – облегченно произнес стрелок-радист с заднего сиденья. – Горючего осталось на сорок минут полета.
– Ты не разучился летать, размахивая руками вместо крыльев? – пошутил пилот, тоже испытывая некоторое облегчение, после того как они оказались над сушей. Если что-то произойдет – ну что ж, к рациону из риса можно и привыкнуть, правда? Через очки на шлеме он видел местность, покрытую зелеными тенями. Ни одного светящегося объекта – ни уличного освещения, ни окон домов, ни автомобильных фар, и к тому же наиболее опасная часть полета осталась позади. О самой операции Рихтер старался не думать. Он предпочитал беспокоиться только о ближайшем будущем. В этом случае можно рассчитывать на то, что проживешь дольше.
Последний горный хребет появился перед ним точно в рассчитанное время. Рихтер сбросил скорость и начал описывать круги, стараясь оценить направление и силу ветра. Одновременно он искал людей, которые должны были их встретить – так его проинструктировали. Наконец-то! Кто-то зажег крохотную зеленую шашку, и в его очках ночного видения вспышка показалась ярче полной луны.
– Ведущий «Зорро» вызывает базу «Зорро», прием.
– Ведущий, это база. Пароль – Гольф-Майк-Зулу, прием, – послышался ответ, означающий, что у них все в порядке. Рихтер надеялся, что рядом с человеком на земле не стоит японец с пистолетом, приставленным к затылку американского офицера.
– Иду на посадку. Конец связи. – Он быстро снизился, поднял нос вертолета и мягко приземлился на почти горизонтальной крошечной площадке у самой опушки. Как только винтокрылая машина замерла на месте, из леса вышли трое. Они были одеты в форму американских солдат, и Рихтер позволил себе облегченно вздохнуть. Он сбросил обороты двигателей, давая им охладиться, прежде чем выключить совсем. Несущий винт еще не успел остановиться, как к топливному баку присоединили шланг.
– Добро пожаловать в Японию. Я – капитан Чека.
– Сэнди Рихтер, – представился пилот, спускаясь, из кабины.
– Никаких проблем во время перелета?
– Теперь – никаких. – Черт побери, я ведь прилетел, не правда ли? – едва не ответил Рихтер, все еще испытывая напряжение после трехчасового марафонского полета для вторжения в Японию. Вторжения? Силами одиннадцати рейнджеров и шести летчиков? Что дальше? – подумал он. Объявить по радио японским вооруженным силам, что они окружены и должны капитулировать?
– Я вижу, приближается второй, – заметил Чека. – Почти не слышно шума, верно?
– Мы не хотим лишней рекламы, сэр. – Отсутствие шума было самой удивительной чертой новых «команчей». Инженеры компании «Сикорский» давно знали, что главной причиной шума вертолетов является столкновение воздушных потоков от хвостового и несущего винтов. На RAH-66 на хвостовом винте была установлена направляющая насадка, а несущий винт состоял из пяти относительно широких лопастей, изготовленных из композитных материалов. В результате акустическая сигнатура нового «команча» не достигала и трети от уровня шума, издаваемого любым существующим винтокрылым аппаратом. Да и расположение места посадки способствует этому, подумал Рихтер, оглядываясь вокруг. Масса деревьев, разреженный горный воздух. Неплохое место для операции, решил он, наблюдая за посадкой второго «команча» в пятидесяти метрах от его машины, которую уже заправили, а теперь натягивали над нею маскировочную сетку, укрепляя ее на шестах, вырезанных из молодых сосенок.
– Пошли, мы вас накормим.
– Настоящей пищей или походными концентратами? – поинтересовался пилот.
– С чем-то приходится мириться, мистер Рихтер, – пожал плечами капитан Чека.
Летчик помнил то время, когда в полевой рацион входили сигареты. Но это было давно, еще до появления новой здоровой армии, да и какой смысл просить сигарету у рейнджера? Чертовы атлеты!
* * *
«Рапиры» улетели через час, убедившись, решили японцы, что им не под силу проникнуть сквозь линию раннего радиолокационного обнаружения, состоящую из самолетов «ками» и истребителей «игл», защищающую острова с северо-востока. Даже лучшие американские самолеты и электронные системы не могут справиться с японской противовоздушной обороной. Японские диспетчеры видели на своих экранах, как радиолокационные контакты растаяли вдалеке, а скоро прекратились также и импульсы с АВАКСов Е-ЗВ, возвращавшихся обратно на Шемью, чтобы сообщить командованию про очередную неудачу.
Американцы – реалисты, решили японцы. Смелые воины, это верно – офицеры на борту Е-767 не допускали ошибки, совершенной их предшественниками, считавшими, что американцам не хватает решимости для настоящей битвы. Подобная ошибка дорого стоила японскому народу. Однако война представляет собой в первую очередь соревнование военной техники, и тут американцы позволили себе опуститься ниже допустимого уровня, восстановить который невозможно. Они попали в безвыходное положение и наверняка сожалеют теперь об этом.
