меня достать какой-нибудь дрянью, а в том, что у меня не было в запасе никаких площадных заклинаний и приходилось импровизировать на ходу. Кто бы мог подумать, что с помощью мата и изоленты можно создать технику.
— После такого удара немцы обязаны отступить, — заметил Шрамов и, помолчав, добавил: — Если есть кому.
Полковник смотрел на меня прям восхищенно — я же сегодня уже два чуда совершил!
— Наверняка есть, — пожал плечами я. — Все-таки логично предположить, что часть сил осталась в тылу, не совсем же они дураки кидаться в лобовую атаку всем составом.
— Кто знает этих фанатиков, — равнодушно пожал плечами Шрамов.
— А что за маги это были? — спросил я. — Творчество немецких евгеников?
— Похоже на то, — ответил подошедший к нам боевой маг. — Но опознать нам их, скорее всего, теперь будет невозможно.
— И слава богу, — буркнул Шрамов. — Я б еще им головы отрубил — просто так, на всякий случай. А то мало ли что там эти психи в своих лабораториях насоздавали!
Некромантии в этом мире не было, но придумывать страшилки о ходячих мертвецах это никому не мешало.
— А им разве не запретили после войны заниматься генетическими исследованиями? — задал я логичный вопрос.
— Им и армию содержать запретили, однако ж поди ж ты, — мрачно отозвался полковник.
— Мы уничтожали все найденные лаборатории, — подал голос маг. — Но мы воевали не одни. Наверняка за какие-нибудь полезные данные или результаты исследований, например, британцы с удовольствием помиловали нужных людей и закрыли глаза на исполнение немцами своих обязательств.
— А наша разведка? — приподнял брови я.
— Вопрос не ко мне, — пожал плечами тот. — Я всего лишь командир боевого магического подразделения. Скороходов Константин Игоревич, — представился мужчина.
— Приятно познакомиться, — отозвался я. — Александр Владимирович Мирный.
— Мирный, — усмехнулся собеседник, переводя взгляд на выжженное поле. — Да уж, это заметно.
Шрамов кинул взгляд на наручные часы.
— Говорят, подкрепление будет здесь минут через двадцать, — произнес он. — Можем перейти в наступление, развить успех. Ваше Сиятельство, а сможете повторить такой удар?
Я прислушался к себе.
Удивительное дело, но магии не убавилось. Пожалуй, весь секрет был в том, чтобы пропускать через себя равномерный поток, а не пытаться сорвать клапаны или утопиться в силе. Хорошо бы это дело обдумать, а лучше еще попрактиковать, но время в нашем случае — непозволительная роскошь.
— Можно попробовать повторить, — пожал плечами я и негромко добавил: — А желающим пересмотреть результаты предыдущего мероприятия их перепоказать.
Глава 10
Расположение войск Российской Империи, Александр Мирный
Это только в фэнтезийных фильмах подошедшее подкрепление, не сбавляя скорости, с лету врезается во вражескую линию обороны, размахивая шашкой. В жизни все прозаичнее.
Двадцать минут спустя к нам действительно стали подтягиваться свежие войска, началась ротация, небольшая суета бегающих туда-сюда по поручениям людей, ну и всеобщее воодушевление, куда ж без него.
Две атаки отбили, цесаревича живого видели, еще и подкрепление подоспело. День отстояли, ночь теперь точно продержимся!
Иван Дмитриевич просто фонтанировал энергией. Я бы даже сказал, раздражающе фонтанировал! Мы с Лютым наблюдали за бурной деятельностью Его Высочества с некоторого расстояния. Так, чтобы, если что, можно было прикрыть, но и так, чтобы не попасть под горячую руку раздачи поручений.
— А что он делает? — спросил я, рассматривая, как Иван схватил за пуговицу какого-то мужика с внушительными погонами и что-то ему выговаривает с очень недовольным лицом.
— Спорит, — флегматично ответил Лютый.
— Это понятно, но о чем?
— О госпитале, — недовольно скривился силовик. — Иван Дмитриевич откуда-то своей романовской волей приволок медиков, люди готовы развернуть госпиталь, а командование требует раненых вывезти, пока затишье.
— Половину не довезут, — заметил я.
— Ага, — подтвердил он. — Но немцы особой честью никогда не отличались, и шмальнуть по красному кресту для них любимое дело.
Я вздохнул, потерев затылок. Лютый вытащил помятую, еще не вскрытую пачку сигарет, открыл и, щелчком выбив первый ряд сигарет до половины, протянул мне.
— Я б лучше выпил, — ответил честно я.
— Я б тоже, — усмехнулся мужчина, вытаскивая себе сигареты и прикуривая от небольшого огонька, вспыхнувшего на ногте. — Вот смотрю на все это и понимаю — пора на пенсию. Староват я стал для этого дерьма, — заявил Лютый, глубоко затянувшись.
Как я тебя понимаю, Игорь Вячеславович!
Рация у Лютого внезапно ожила, пошипела, поплевалась и, наконец, изрекла:
— …проверка связи!
— Ты, кстати, немецкие глушилки снес, — заметил Лютый, выкрутив громкость до минимальной.
— Тогда сейчас начнется движуха, — вздохнул я в ответ.
И мы синхронно посмотрели на Ивана, который продолжал в режиме электровеника носиться по расположению.
— Второй раз такой финт не пройдет, — заметил я. — Его теперь отсюда только государев прямой приказ оттащить сможет.
— Ну, — Лютый почесал подбородок, — это, в принципе, можно и организовать. Но движуха начнется уже сегодня. Твоя атака образовала брешь в немецком стройном ряду, этим грех не воспользоваться.
Словно в подтверждение его слов над нами пронеслись истребители, а через какое-то время раздался отдаленный грохот бомбардировки.
— Вот и перекурили, — Лютый поднялся и хрустнул суставами. — Ну что, князь, пойдем, повоюем?
* * *
Отправляя наследника престола к полыхающей границе, император понимал, что сильно рискует. Но в то же время и сильно выигрывает. Одно только присутствие Ивана среди солдат не просто подняло боевой дух войск, но и стимулировало командование на активную мозговую деятельность.
Как итог ночью наши ребята развили успех — через прожженное мной поле под прикрытием артиллерии и авиации русская армия прорубилась к немцам в тыл и откусила неслабый кусок от германских войск, заставив врага оттянуть остальные части назад.
Но новые и свежие войска все прибывали и прибывали и спустя два дня гостей вышвырнули обратно по всей границе Российской Империи. Казалось бы, настало время переговоров, но нет. Дмитрий Алексеевич к дипломатии готов не был, а потому наши войска получили простой и четкий приказ — продвигаться вглубь территории врага до победного упора.
Кто к нам с тем, тот от того и того, так сказать.
Короче, никогда не думал, что буду участвовать в марше на Берлин.
— Алекс, — проговорил Иван, отозвав меня в сторону в ночь перед тем, как наши войска должны были начать наступление по территории противника. — Его Величество приказал мне вернуться в Москву.
Цесаревич был очень этим недоволен, но спорить с императором во время активных боевых действий опасно для здоровья. Даже если ты его наследник.
— Если хочешь — можешь вернуться со мной, — неуверенно произнес цесаревич.
— Хотелось бы, — со вздохом признался я, — но сам понимаешь… Эти ваши аристократические понятия не позволят соскочить.
— Алекс, — поморщился цесаревич, —
