черепа твари, отчётливо видимые сквозь серебристую, полупрозрачную плоть.
Я узнал череп — тот самый, что был на книжной полке в кабинете Талви Инверно.
И его горящие глаза были сосредоточены исключительно на Триппе Грегори.
— Вот дерьмо, — пробормотал я. — Отсо.
— Ч-что? — сказал Трипп.
— Дух медведя. Развращённый слуга лапландской ведьмы, если я правильно догадываюсь. И он в бешенстве.
— Бурда и мне дала по мозгам, — пробормотал Трипп. — У меня мурашки по коже. Мне нужно пойти прилечь.
— Я тоже его вижу, идиот, — прорычал я.
Он тупо уставился на меня и спросил:
— Тебе тоже дало по мозгам?
Мой мозг заработал на полную мощность. Лучшим решением здесь было бы сесть в машину и уехать к чёртовой матери, но Трипп Грегори, тупорылый идиот, сделал это невозможным. Простой круг защитил бы нас от разъярённого духа, но с высокотехнологичным взрывным устройством примерно в пяти футах от меня я не осмелился использовать свою силу. Это уничтожало мобильные телефоны и в лучшие времена, и у меня не было уверенности, что это не приведёт к взрыву бомбы. Я также не мог просто уйти и оставить эту чёртову штуку там, где она была, — вокруг было слишком много людей, проезжавших мимо на машинах и гуляющих по улицам Чикаго душным летним вечером.
Но все эти потенциальные свидетели означали, что у того, кто заложил бомбу, было не так уж много времени. Максимум пара минут. Велика вероятность, что она не была заложена так, чтобы взорваться при извлечении — это могло быть самоубийством для террориста, например, если бы кто-то помешал ему.
Я решил рискнуть. Сунув руку под машину, схватил устройство, сделал вдох, а затем выдернул его. Он был прикреплён к старому металлическому бензобаку сильными магнитами и достаточно легко оторвался, и внезапно у меня в руке оказалась большая пригоршня бабаха. Я выпрямился, когда дух медведя приблизился на дюжину ярдов и —
— и подумал о том, чтобы оставить Триппа наедине с этой тварью.
Это решило бы так много проблем.
Но с последствиями этого выбора мне пришлось бы жить дальше.
Поэтому я схватил его за пиджак, крикнул:
— Беги! — и потащил его бежать за собой.
Я отдал должное Триппу: он был в хорошей форме. Хоть и был значительно ниже меня ростом, но сорвался с места и побежал, опережая меня на полшага первые ярдов двадцать, а глаза его были широко раскрыты и полны паники.
Позади нас из переулка вылетел отсо и врезался в бок Мюнстермобиля, смяв его переднюю панель, как будто она была сделана из алюминия, а не из детройтской стали. Автомобиль отбросило на фут в сторону улицы, заставив загудеть и взвизгнуть тормозами. Какой-то бегун оступился, в шоке наблюдая, как едва видимая форма отсо восстанавливает равновесие, трясёт очень заметным черепом с ошеломлённым видом, затем высматривает меня и Триппа, бросаясь в погоню. Фонари взрывались дождём искр, когда он проносился мимо них, оставляя за собой полосу тьмы и криков.
— Чёртова бурда! — кричал Трипп, бросая испуганный взгляд через плечо. — Это глюки! Это не по-настоящему!
— Не тормози, — прорычал я.
Неподалёку было место, где у меня был небольшой шанс справиться с этой штукой, конечно если мы сможем туда добраться. Я свернул налево, помчался по диагонали через перекрёсток, и нас чуть не сбил шикарный городской внедорожник. Нам в след засигналили — по крайней мере, на несколько секунд. Затем отсо пронёсся призраком через перекрёсток в погоне за нами, гася фары и двигатели с одинаковым презрением.
Я взглянул на бомбу в своих руках и сглотнул. Очевидно, что отсо отказывал такое же разрушительное воздействие на технику, как и моя магия. И если он подойдёт достаточно близко, чтобы привести эту штуку в действие…
Мне нужно было открытое пространство.
Битва за Чикаго оставила после себя много руин. Тайное супероружие Титана разрушило сорок четыре здания, большинство из которых были высотками, и ещё десятки были повреждены или разрушены, когда они рухнули. За месяц, прошедший с тех пор, улицы, по возможности, удалось расчистить, но целые кварталы все ещё были завалены щебнем и обломками, и город был вынужден прибегнуть к простому ограждению этих кварталов пластиковыми ограждениями, пока бригады ремонтников и утилизаторов из проекта по восстановлению города не смогут приехать и начать их раскапывать. В новостях подсчитали, что пройдёт по меньшей мере год, прежде чем все завалы будут убраны, и, возможно, ещё один, прежде чем начнётся полная реконструкция.
Если подумать, то Марконе своими действиями заставлял их выглядеть некомпетентными. Приятно знать, что он проделывал это не только со мной.
В двух кварталах от нас была стена из оранжево-белого пластика высотой восемь футов, покрытая предупреждениями об опасности, и я направился к ней единственным способом, который, как мне казалось, мог замедлить бегущего за нами отсо.
Я бежал прямо сквозь поток машин.
Фары ударили мне в глаза. Машины сигналили и сворачивали. Мне пришлось резко дёрнуться в сторону, таща за собой лепечущего Трипа, чтобы избежать мусоровоза, и я услышал, как он врезался в несокрушимую плоть духа медведя с поразительно громким скрипом металла, бьющегося стекла и взорвавшихся фар.
— Давай же! — закричал я и бросился на пластиковое ограждение всем весом своего тела, а Трипп врезался в него с разбегу.
Мы прорвались сквозь него и попали на развалины, в которые Титан превратил мой город.
Это было всё равно, что попасть в другой мир.
Сорокаэтажное здание рухнуло в квартале от пластикового ограждения. Битый бетон, осколки стекла, искорёженные и вырванные концы арматуры подобно цунами обрушились на соседние здания волной выcoтой в семь или восемь футов, частично разрушив их. Неподалёку от него под углом в сорок пять градусов накренился круглосуточный магазин на заправочной станции. Я вскарабкался по склону из предательского гравия к его перекошенной крыше, таща за собой Триппа.
— Мы не должны быть здесь! — взвыл Тррип. — Мы вторглись на чужую территорию! Там был знак!
Позади нас отсо пробил себе дорогу сквозь пластиковое ограждение и врезался в груду щебня, как маленький локомотив. Он на секунду замешкался, оглядывая развалины, и мне стало жаль дух существа, который был заперт в черепе — вероятно, ему было не лучше, чем мне. Отсо открыл пасть и издал призрачное эхо медвежьего рыка, прежде чем его светящиеся глаза снова сфокусировались на Триппе, и он начал с грохотом приближаться к нам.
— Не стой
