От нечего делать я стала глядеть в окно. "Что бы мне ей такое сказать?" — думала я. "Ваша карта бита, мадам!" — слишком высокопарно. "Попалась, которая касалась!" — слишком по — детски. А скажу — ка я: "Комедия окончена, Дженни Ли!" Это и оригинально, и звучит красиво.
Оставляя свои тетради на столе у Леночки Леонидовны, все начинали понемногу расходиться. Володька тоже пошел к выходу. Проходя мимо, он незаметно сунул мне записку с решением задачи.
В классе остались только я и Леночка Леонидовна.
— Ну так что, милочка моя? — сказала она. — Скоро ты решишь? Я не собираюсь здесь ночевать.
— Уже решила.
— И сколько у тебя получилось?
— Двести один — шестнадцать, — четко произнесла я.
Наступила тишина.
Мы пристально смотрели друг на друга, словно играли в игру "кто кого переглядит".
Зрачки у Леночки Леонидовны начали постепенно расширяться. Почувствовав во всем теле какую — то вялость, я резко тряхнула головой.
— Только не надо меня гипнотизировать.
— Что — что?! — закричала Леночка Леонидовна. — Да я гляжу, милочка, ты совсем обнаглела! Мало того, что прогуливаешь! Теперь еще и хамить начала! С меня достаточно, я сейчас же иду к директору!
И она решительным шагом направилась к дверям.
— Стойте, — сказала я, подкрепляя свои слова пистолетом. — Стойте, Дженни Ли.
Она застыла на месте. Потом медленно повернулась.
— Комедия окончена, Дженни Ли, — произнесла я заготовленную фразу. — Мне все известно. И про цирк. И про кладбище.
— Хорошо, Мухина. — Она подошла ближе. — Чего ты хочешь?
— Тайну этих цифр, — коротко потребовала я.
Леночка Леонидовна лихорадочно закурила.
— Зачем это тебе? Не понимаю.
— А просто так. Из любопытства.
Она молча курила.
— Вы, кажется, не собирались здесь ночевать, — напомнила я.
Вместо ответа она ткнула сигаретой в мою руку.
— Ай! — вскрикнула я, невольно разжимая пальцы.
Пистолет упал на пол. Дженни Ли живо отфутболила его в сторону. А мне в лицо уже смотрел другой пистолет. Маленький и блестящий, похожий на обыкновенную зажигалку.
— Не надейся, милочка, — сказала Дженни Ли, словно прочтя мои мысли. — Это не зажигалка. Увы, тебе сейчас придется умереть. Но, видно, такова твоя судьба.
Раздался сухой хлопок выстрела. Я даже не успела испугаться. Пуля просвистела у моего уха.
— Хорошо стреляет тот, кто стреляет последним, — послышался насмешливый голос.
В дверях класса стоял доктор Гроб. Тоже с пистолетом.
— Брось свою игрушку, Дженни, — приказал он. — Это непедагогично — убивать собственных учениц.
— Доктор Гроб! — в бешенстве вскричала Дженни Ли и со злостью отшвырнула пистолет.
— Да, это я, — широко улыбнулся доктор, подходя к нам. — Ты дважды обводила меня вокруг пальца, Дженни. В третий раз у тебя этот номер не пройдет. — Голос его сделался жестким. — А ну, выкладывай все по порядку.
— Я вас не понимаю, — прикинулась Дженни Ли дурочкой.
— Ты дурочкой не прикидывайся, — угрожающе произнес доктор Гроб. — Давай начинай: я, Дженни Ли, тайный агент террористической организации "Сестры по оружию"… Ну?! — Он помахал пистолетом.
— Я, Дженни Ли, тайный агент террористической организации "Сестры по оружию", — послушно начала говорить она и продолжила: — Несколько лет назад прибыла в Россию. По своим секретным каналам мы получили информацию, что русский город Санкт — Петербург заминирован. Наша организация специализируется на террористических актах по всему миру, и, конечно, о таком теракте, как взрыв Петербурга, мы могли только мечтать…
Дверь внезапно распахнулась, и в класс заглянули мои подружки Танька с Анькой.
— Здрасте, Елена Леонидовна, — хором поздоровались они с Дженни Ли.
— Привет, Эмка, — увидев меня, добавила Танька.
— Привет, девочки, — деревянным голосом ответила я, чувствуя, как пистолет доктора Гроба больно уперся мне в бок.
— Где пропадаешь? — спросила Анька.
— Девочки, — свирепо посмотрел на них доктор, — вы нам мешает заниматься.
Обе головы скрылись. А вместе с ними скрылась и моя надежда на спасение.
— Продолжай, Дженни, — приказал доктор Гроб.
Дженни Ли продолжила:
— Руководство послало меня в Россию проверить достоверность полученной информации и, если все окажется правдой, взорвать город!..
Мне было известно только, что операция по минированию города носила кодовое название "Эрмитаж". Я отлично знала, что в России дела подобного рода делаются в обстановке строжайшей секретности. Но я знала и другое: ничего не пропадает бесследно, ничего и никогда. И вот после долгих и кропотливых поисков, перерыв, наверное, тонны документов во всех доступных архивах, я наконец нашла то, что искала. Ветхую записочку, написанную выцветшими чернилами. В ней говорилось, что из военной части откомандированы три опытных минера для участия в операции "Эрмитаж". Это была ниточка, и я за нее потянула. И вытянула ефрейтора Линева. Оба других минера умерли сразу после войны. Он же был жив, одинок и контужен. Мне ничего не стоило внушить сумасшедшему старику, что я его дочь. А уж чтобы он рассказал о минировании Петербурга — и внушать ничего не потребовалось. Буквально на второй день старик сам все выложил: как минировали, откуда поступает энергоподпитка и, наконец — самое главное, — где расположен рубильник…
— Где, где он расположен? — нетерпеливо воскликнул доктор Гроб.
— Двести один — шестнадцать, — раздельно произнесла Дженни Ли. — Дом номер двести один, корпус шестнадцать. В подвале этого дома и находится рубильник.
— А улица? — дрожал от возбуждения доктор Гроб. — Какая улица?!
— Не помню, — криво усмехнулась Дженни Ли.
У доктора сделалось такое лицо, словно ему свернули шею. Пальцы, сжимающие рукоятку пистолета, побелели.
— Ах ты… — задохнулся он от злобы. — Шутки со мной шутить вздумала?! Да я тебя сейчас пристрелю!
— Не пристрелишь! — спокойно ответила террористка. — Ты, кажется, забыл, что в Герундии переворот. И ты теперь — государственный преступник. Так что оставь свои угрозы при себе и давай договариваться по — хорошему.
— Как это? — опешил доктор Гроб.
— А вот так — ты должен заплатить мне за информацию. Герундии она, конечно, уже ни к чему. Но ведь есть и другие страны, которые не прочь иметь ядерное оружие и готовы ради этого пойти на шантаж русских. Ты сможешь выгодно продать купленные у меня сведения.
