«…Важно подчеркнуть дополнительные факторы, ответственные за укачивание на борту и уделить особое внимание следующему:
1. Одежда. Крайне важно сохранять разумную температуру тела: так, чтобы не было ни слишком жарко, ни слишком холодно. В то же время одежда должна быть свободной… На время полета стоит отстегнуть воротник и расстегнуть пуговицы.
2. Питание. Перед вылетом стоит потреблять простую пищу, избегая жирную. Ваши сэндвичи с курицей – то что нужно.
3. Алкоголь. Хотя в целом это не очень рекомендуется, некоторых расслабляет глоток бренди во время полёта. Но это надо отложить до того времени, когда покажется, что вот-вот вырвет.
4. Базовые удобства. Во время полёта стоит лежать…
5. Шум… Предлагается заткнуть уши ватой или берушами»[226].
То есть как видим, переживали даже авиаторы. А НКВД?
Через семнадцать дней после того, как SOE сформулировало свои опасения, из Москвы пришел ответ, гласивший, что «Анну Успенскую» незачем парашютировать, а можно высадить (курсив наш. – Авт.) с моря воздуха в оккупированной или неоккупированной Франции»[227]. В русской секции SOE на это отреагировали так: «Если ей приказывают выдвигаться, то она должна выдвигаться. Сложилась бы невозможная ситуация, если бы мы пересматривали приказы русских русским»[228].
Правильные ателье
…Мы уже работали над этой книгой, когда американские друзья одного из соавторов в шутку привезли ему из США «фирменную» красную бейсболку предвыборной кампании Дональда Трампа с надписью «Сделаем Америку снова великой». На лейбле бейсболки обнаружилась надпись…«Сделано в Китае».
В 40-е годы прошлого столетия было далеко не только до глобализации, но и до поточного, как на конвейере, производства и головных уборов, и одежды. Костюмы – шили. Индивидуально. И одной из насущных задач для SOE было снабдить агентов одеждой, в которой германская контрразведка не могла заподозрить в них кого-то, кто пошил себе одежду вне Европы, оккупированной нацистами. И ткани, и пуговицы – всё тогда отличалось от одной страны к другой.
Такую одежду в Лондоне брали из запасов Министерства экономической борьбы, «одалживали» у военнопленных с интернированными и даже специально шили в ателье под полицейским участком на знаменитой улице лондонских портных Савилль-Роу[229]. Заодно русская секция SOE решила обратиться к резидентурам в нейтральных Лиссабоне, Берне и Стокгольме, чтобы они снабдили её континентальными бумагой, бланками и печатями – особенно на фоне того, что «требования и рацио русских часто туманны»[230].
Дело в том, как гласят британские архивные материалы, что первая же группа участников операции «Ледоруб» прибыла в Британию без документов, необходимых для работы в Европе – как это не противоречит тому, что мы писали выше об умельцах по изготовлению нужных бумаг в довоенных секретных лабораториях Коминтерна и НКВД.
Как считается в Лондоне документы, и легенду ей придумали уже в SOE.
Порт Дартмут, Англия, ночь с 10 на 11 января 1942 г.
Дартмут погрузился в кромешную темноту. Ночь плюс светомаскировка. Но всё-таки через узкую щель в одном из зданий в военном секторе порта пробивался свет. Там шёл такой разговор:
– За револьвер спасибо. А это мне сейчас зачем? – Шифра с удивлением поглядела на офицера SOE, который, как ей показалось, несколько смущённо протягивал ей губную помаду.
– Анна, там внутри – таблетка «L». Мне приказано вручить вам её моим начальством[231].
– Что за таблетка? – Даже в ночи было видно, что Шифра побледнела, догадавшись.
– “L” значит “lethal”[232]. Это капсула с цианидом. Если вас схватит гестапо, то вы её раскусываете и гарантированно скончаетесь в течение 15 секунд[233].
– Понятно…
– Обычно мы закладываем такие таблетки в зубы мудрости, но вас до дантиста так и не довели. Пришлось так: в помаде[234].
– А других таблеток не бывает?
– Бывает. Например, на предыдущую букву, на ”K”.
– А они что?
– Они погружают человека в сон на 24 часа[235].
– Значит, в мои способности верят меньше…
– Я этого не говорил.
– Да я и сама догадалась. А я вам говорю, что, значит, я просто обязана дойти до Парижа.
Так как прыжок с парашютом для Шифры, с её состоянием здоровья, был исключён, в Лондоне решили переправить её во Францию на скоростном катере британского Королевского флота. Такой катер, номер 314[236], был готов к тому, чтобы в ночь с 10 на 11 января 1942 г. выйти из английского Дартмута. По расчётам, ста двадцатью пятью милями и десятью часами спустя он должен был высадить нашу героиню в заливе Ланьон во французской Бретани[237]. Но пока еще шли последние приготовления.
– Анна, давайте не будем о грустном. Конечно же, вы справитесь! Давайте ещё раз проверим, насколько хорошо вы выучили приготовленную нами «легенду».
– Давайте!
– Ваше имя?
– Жанетт Дюпон[238].
