Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
Остается ли Мартин собой в значимом смысле этого слова? Возможно, нам удастся отделить его личность от его поведения. В конце концов, личность – это то, чем мы являемся, а поведение – это то, что мы делаем.
Правда, разделить эти два понятия все же не удастся. Люди, увековеченные в Постман-Парке вели себя героически. Их личности, как мы можем себе представить, были храбры и бесстрашны, и не обязательно в тот решительный момент, упомянутый на мемориальной плите, но и в повседневной жизни.
Считается, что личность, как сумма устойчивых и предсказуемых свойств, окончательно формируется к концу пубертатного периода.[20] Это не значит, что не бывает изменений в поведении – они, естественно, имеют место быть – но свойства личности находятся под мощным влиянием генетических факторов и факторов окружающей среды.
Наша личность складывается под воздействием природы и воспитания, что подтвердил выполненный в 2015 году мета-анализ почти всех работ по личностям однояйцовых близнецов, опубликованных за последние пятьдесят лет. Средние вариации человеческих черт и их патологических отклонений на 49 процентов определяются наследственностью и на 51 процент – факторами окружения. Вариации зависят от конкретной природы признака или заболевания. Так, неврологические, офтальмологические и скелетные признаки в большой степени наследуются, а признаки, относящиеся к ценностям и отношениям – черты психологической идентичности – в наименьшей степени определяются наследственностью. Но, при этом, генетическая вариабельность связана с такими личностными признаками, как склонность к риску, исследовательскому поведению, и с такими качествами, как возбудимость, тревожность и склонность к навязчивостям.
Однако немалую роль играет и личный опыт. Идентичные близнецы, воспитанные в одной семье, имеют отличия в структуре личности, обусловленные разницей в личном опыте и особенностями отношений с другими людьми.
В 2013 году Юлия Фрейнд и ее коллеги опубликовали в Германии данные исследования, результаты которого выходят далеко за пределы дихотомии «природа и воспитание». Ученые поместили генетически идентичных мышей в общий вольер и наблюдали за их поведением в течение трех месяцев. При возникновении разницы в поведении ее нельзя было бы считать следствием влияния среды (она была одной и той же у всех мышей) или следствием генетических факторов (так как мыши были генетически идентичны).
Действительно, по прошествии нескольких недель начали выявляться различия в поведении мышей, несмотря на их тождество. Некоторые мыши проявляли поисковое поведение в большей степени, чем остальные, и эти мыши по-иному реагировали на окружающую их среду. Возникшие признаки не определялись ни внешними источниками, ни генами. Но и это еще не все; у мышей с повышенным уровнем поискового поведения, как оказалось, продолжалась интенсивная пролиферация нейронов. Иными словами, в зрелом возрасте у них продолжалось размножение нервных клеток, и поисковое поведение оказывало стимулирующее действие на этот феномен. Эти изменения стимулировали еще большее индивидуальное отличие этих мышей от остальных по принципу положительной обратной связи. Природа и воспитание – это еще не все. Возможно, нас формирует также и тот способ, каким мы проживаем нашу жизнь.
Возможно, в этом феномене играют роль эпигенетические изменения; опыт модифицирует экспрессию генов,[21] что, в свою очередь, влияет на выбор дальнейшего жизненного пути. Выносливость в отношении боли, депрессия, сахарный диабет или рак молочной железы, определенные личностные черты (склонность к повышенному риску, например), возможно, связаны с эпигенетическими изменениями, за которыми следуют психологическая идентичность и склад характера.
И, тем не менее, лобно-височная деменция необратимо и до неузнаваемости изменила прежнюю личность Мартина – личность, вскормленную генами и заботливым попечением окружения, отделанную его личным опытом. Личность – это не просто набор признаков, но суть идеи «кто он есть». Индивидуальный и неповторимый образ мышления и чувствования безнадежно сбился с курса. С этим пришли и нарушения поведения. Он стал по-другому говорить, есть, перестал следить за собой. Он стал по-другому шутить, изменилось его чувство юмора. Теперь он склонен к грубым пошлым шуткам, а не к тонкой сатире, как раньше. Весь его день занят пошлостями и вульгарным весельем. Он стал другим и ведет себя по-другому.
Мне хотелось все же понять (как и близким Мартина), изменил ли этот сдвиг ядро сущности Мартина, его, так сказать, стержень, его самость и ощущение собственного «я». Был ли Мартин в какой-то степени все тем же старым добрым Мартином?
На этой фотографии вам четыре года. Вы строите замок из песка. На лбу у вас полоса солнцезащитного крема, на ногах резиновые вьетнамки. Другое фото: первый день в школе. Вы выглядите таким маленьким и трогательным в школьной форме. Маленьким и бесстрашным. Воротник рубашки упирается в подбородок. На этой фотографии вы не отдаете себе отчета в значимости происходящего события, находитесь в блаженном неведении о жизненных трудностях, которые ждут вас впереди. Но в вас на фото есть что-то такое, что есть в вас и сейчас. Другие люди тоже это замечают, замечают это тождество.
– Наш прежний Мартин мертв, – сказала мне Тара. – В нем не осталось и следов от его прежней личности; он стал совершенно другим человеком.
Есть что-то картезианское в этом обороте речи, уравнивающем деменцию и смерть, даже если мы не особенно религиозны или духовны. Мы хотим сказать, что в теле нет больше души, сущность человека улетучилась.
Но прежний Мартин и Мартин нынешний должны же, все-таки, сохранить какую-то соединяющую их нить «психологической связности», о которой я говорила в начале книги в главе об Аните. Должны быть промежуточные звенья, несущие память, намерения и убеждения следующему звену, от которого они переходят к следующему, изо дня в день и из года в год.
Проблема, однако, заключается в том звене, которое было разрушено. Мне думается, что изменения личности более губительны для человека и его идентичности, чем нарушения памяти или телесные заболевания.
Возьмем телесную форму – ваше тело образует пространственно-временную непрерывность с телом, которое было у вас вчера, позавчера, в прошлом месяце и много лет назад, даже если теперь у вас седые волосы и лицо покрыто лучиками морщин. Предположим, что я пригласила вас в свою лабораторию, где есть машина, которая снабдит вас новыми отпечатками пальцев, прибавит три дюйма к росту, сделает ниже голос и нарастит трицепсы. Вероятно, даже покинув мою лабораторию, вы все равно будете чувствовать себя все тем же человеком, что и прежде. Физически вы стали другим, но при вас осталась ваша прежняя, неизменная личность. Но если машина вместо этого отнимет у вас личность, то вы почувствуете разрыв в непрерывности своей самости, возможно, вы даже почувствуете себя другим человеком. Даже значимые телесные изменения не вызовут такого изменения восприятия «реального я», как пусть даже небольшие изменения личности.
Ознакомительная версия. Доступно 13 страниц из 62
