Кольцо было очень изысканным, а на лице Джио читалась уверенность, когда он произносил заветные слова: «Вивьен Локхарт… ты выйдешь за меня?»
* * *
Свадьбу запланировали на осень. Вивьен не могла дождаться момента, когда станет его женой. Она мечтала, каким прекрасным будет этот день. Свадьба должна была проходить на пляже — в их особенном месте, где они проводили свои первые свидания. Такими же особенными были и декорации, и платье Вивьен. Но больше всего она ждала момента, когда будет принадлежать только ему. Палец ее украшало тонкое бриллиантовое колечко, но она хотела обручальное. То самое, которое подтвердило бы: он принадлежит ей. Как только он наденет кольцо ей на палец, Вивьен станет для него самой важной, вытеснив Изабеллу на второе место.
ВИВЬЕН СКАЗАЛА «ДА» ДОКТОРУ-ГЕРОЮ, — кричали заголовки газет. ВРАЧ И ВОСХОДЯЩАЯ ЗВЕЗДА! Для нее было шоком снова видеть свое имя в газетах. Денди связался с ней, предлагая взглянуть на новый сценарий, но она отклонила его предложение. Даже Джонни Лэйнг попытался наладить с ней связь, желая ей всего самого лучшего и в то же время приглашая навестить его в летнем домике во Фриско в выходные, когда она поймет, что «семейная жизнь — это слишком». Хотя предложение было наглым, она отметила, что Джонни не вмешивался больше в ее жизнь. Может быть, он чувствовал, что она теперь недоступна. Теперь он мог говорить что угодно кому угодно, это не разрушило бы ее счастья. А может быть, он просто не хотел вставать на пути у Джио. Хотя сам Джио в Голливуде не был известным и влиятельным человеком, в его статусе и даже во внешнем виде читалась спокойная уверенность, словно он был тигром, затаившимся и готовым к броску. И даже Джонни, который был глуповат, это чувствовал.
Среди всей малозначимой суеты, занимавшей ее в то время, особенно мучительным было составление списка гостей. Вивьен попала в ловушку. Она не знала, жив ли еще Гилберт Локхарт, да и едва ли могла пригласить на торжество человека, которого ее жених считал мертвым. По тетушкам, издевавшимся над ней все ее детство, она тоже не особо скучала. Вивьен старалась не вспоминать о тех свадьбах, на которых ей удалось побывать. Старалась не думать об узах, которые прочно связывают сестер, братьев, матерей, отцов, бабушек и дедушек с молодоженами в других семьях. Бессмысленно жалеть о том, чего нельзя изменить.
Не важно, — думала она, захлопывая записную книжку. — Так будет даже романтичнее. Только я, Джио и самые близкие люди. Разве не в этом смысл? Эти мысли успокаивали ее. Она встретила любовь всей своей жизни. Кроме него, ей больше ничего не нужно. Если бы только не Изабелла! «Привлеки ее к подготовке, — настаивал Джио, беря Вивьен за руку, — пожалуйста».
И девушка улыбалась, гоня прочь беспокойство. Вовлечь Изабеллу в организацию свадьбы было невозможно. Когда выпадал случай, Вивьен пыталась, просматривая вместе с ней варианты меню и эскизы свадебных платьев. Но Изабелла оставалась непроницаемой.
— Она рада тому, что мы поженимся? — спросила Вивьен.
— Она смирится, — ответил Джио. — Нужно время, чтобы она привыкла к новому человеку.
Вивьен едва ли можно было считать новым человеком, но воле Изабеллы они вынуждены были покориться. Если Изабелла была в плохом настроении, с ней не стоило встречаться. Если из комнаты Изабеллы доносился плач, это служило знаком, что Вивьен пора уходить. Хуже всего, что Вивьен готова была поклясться: Джио знает на самом деле больше, чем показывает. Быть может, Изабелла говорила с ним? Эта мысль была ей отвратительна, по большей части из-за того, что он мог что-то скрывать от своей невесты. Девушка старалась контролировать себя. Она должна была ему доверять. Она ему доверяла. Единственным человеком, которому она не доверяла, была Изабелла.
Она была уверена, что Беллу приводила в бешенство помолвка брата. Угольно-черные глаза по-змеиному медленно исследовали Вивьен, словно Белла готова была нанести последний удар, фатальный для Вивьен. Когда они оставались наедине, Вивьен вела себя как ребенок, дразнящий дикое животное. Она знала, что это грубо, но удержаться не могла. Ей надо было увидеть хоть какую-то реакцию Изабеллы на свои действия. Кроме того, Изабелла была искусна в нанесении ответных ударов, даже не произнося лишних слов. «Тебе это нравится? — спрашивала Вивьен. — Как думаешь, эта фата будет хорошо смотреться вот с этими туфлями? Я даже не знаю… Невестой быть так сложно. Тебе этого не понять, знаю, ты ведь никогда не выходила замуж…»
Но однажды Вивьен зашла слишком далеко. Ей в руки попал буклет, в котором описывалась чудесная свадьба на корабле в Тихом океане: гости, шампанское и горизонт вдалеке. На самом деле она взяла его случайно, просто засмотревшись на красоту океана, но что большая вода значит для Изабеллы, стало ясно сразу же, реакция не заставила себя долго ждать. А Вивьен не могла остановиться: «Только представь себе, — размышляла она вслух, — прямо там, посреди океана. Только небо, вода и мой любимый мужчина…» Изабелла разрыдалась. Вивьен подумала, что безопаснее будет самой рассказать Джио о случившемся, раскаявшись в неосмотрительности. Но если бы Изабелла действительно разговаривала с ним, она бы не дала ей сделать это первой. В этот раз победила Вивьен.
Она знала, ее поведение негуманно, но не могла остановиться. Жизнь научила ее всеми силами защищать себя — убей или будь убитым, — и она готова была на все ради того, чтобы получить то, что было для нее спасением жизни. Изабелла играла с ее чувствами, заставляя то злиться, то чувствовать разочарование. Единственным успокоением для ее души была мысль, что после свадьбы они с Джио могли начать все сначала, только вдвоем.
* * *
Наступил октябрь, а вместе с ним и самый важный день в жизни Вивьен. Приготовления начались ранним утром, ей помогали девушки, занятые ее внешним видом, а сама невеста не могла поверить в то, что это происходит с ней. Вот она маленькая девочка, терзаемая мыслями о неведомом будущем и кошмарными видениями из прошлого, вот она в салоне, где чувствовала себя пустым местом, вот она гонится за славой великой актрисы, вот пьяная разбила машину — Вивьен и представить себе не могла, что в финале ее ждет счастье с Джио Моретти. Он ее никогда не обидит, никогда не причинит ей боли, не заставит сомневаться в своей любви. Сегодня он докажет это раз и навсегда. «Твое платье уже привезли?» — спросила ее стилист, нанося на лицо тон, хотя Вивьен так сияла изнутри, что едва ли в этом нуждалась. Ничто не могло испортить этот день, даже журналисты, расположившиеся неподалеку от пляжного домика. «Еще нет».
Вивьен представляла себе свой идеальный наряд, который выбрала из миллионов моделей в журналах мод. Длинное кружевное платье в пол с высоким воротом, длинными рукавами и невероятным шлейфом. Оно было безупречно: выполненное на итальянский манер, изысканное. Его должны были дополнить короткая кружевная фата и нежные белые розы в волосах.
Она вспоминала фотографии Миллисенты Локхарт в свадебном платье, напоминавшем накрахмаленный халат, — оно было одобрено Гилбертом только из-за бесформенности и унылого внешнего вида. Гилберт настаивал на целомудренности наряда, у Миллисенты не было ни права голоса, ни возможности принарядиться. Вивьен жалела свою мать.
