Но как выйти на нее, не вызывая подозрений, он не знал. Впрочем, один вариант показался ему перспективным. Недолго думая, он отправил на собрание последователей Кришны свою молодую сотрудницу. На следующий день та сообщила, что установить контакт с Ларисой не удалось, та, когда начались общие пляски и песнопения, куда-то исчезла. На следующее собрание, через неделю, сотрудница пошла не одна. Возле дома, где собирались кришнаиты, остался профессиональный «топтун». Вот он-то и принес весьма интересную информацию. Лариса не просто вышла, она, сев в неприметный «опель», отбыла в неизвестном направлении. Вернулась только к самому концу и, отпустив машину, снова вошла в дом. Глеб почувствовал азарт, что-то было явно неладно с Ларисой. Тем более письма с угрозами перестали приходить. Выходит, она знала, кто похитил ее сына, и вышла на прямой контакт. Глеб начал копать.
— Павел, тебе чай обычный или с малиной? — прервала его монолог Наташа.
— Обычный. Зачем мне малина?
— Просто ты замерз, может, стоит погреться?
— Нет в этом необходимости. Тебе не интересно, что там дальше было?
— Интересно, но я просто засыпаю.
— Ясно, тогда давай иди ложись.
— Павел, а может, я все же домой пойду?
— Нет, никаких домой, сказал тебе — ложись.
Несколько дней Наташу никто не беспокоил, не было ни записок, ни угроз. Казалось, все вернулось в нормальное русло. Она снова каждый вечер проводила у Павла, только ночевать по-прежнему уходила домой.
Проводив Наташу домой, Павел долго не мог уснуть, бродил по пустым комнатам, думал. Спустившись на кухню, сварил крепкий кофе. За стенами дома стояла тихая звездная ночь. Поднявшись на террасу, Павел облокотился на перила, потихоньку пил огненный кофе и смотрел на дом, в котором уже видела сны девушка, перевернувшая его душу. Где-то за околицей заливались соловьи, в звонкой тишине было слышно даже поскрипывание деревьев. Вот через улицу скользнула неясная тень, то ли кошка, то ли лиса наведалась. Постепенно глаза начали различать больше. Яркие звезды, каких не заметишь в городском небе, сияли, словно бессчетное множество свечей. Где-то ближе к центру деревни едва слышно урчал мотор. Но и он затих. Тишина. Павел уже допивал кофе и собирался закурить. Неожиданно его слух уловил чуть различимый разговор. Затем послышались осторожные шаги, темноту на мгновение прорезал узкий луч карманного фонаря, и вновь улица погрузилась в темноту. «Странно, кому не спится среди ночи?» — подумал Павел. В следующий миг прямо под его террасой шепотом заговорили двое.
— Ты думаешь, они здесь?
— А где еще, мы уже проверили все, что можно было, всюду пусто. Остается только один вариант: Феллини спрятал все у своей телки. Больше негде.
— Он же говорил, что она ничего не знает!
— Может, и не знает, даже скорее всего не знает. Чем ему плохо было с ней? Бесплатная приходящая прислуга. Приедет, уберется, жрачки наготовит, да и еще и с собой привезет. Удобно. Опять же не все же время наших сучек перед камерой трахать, иногда и рыбного хочется.
— А как мы искать будем, она же постоянно дома?
— Да за такие бабки и мочить не жалко.
— Нет, я не смогу. Боюсь.
— Без тебя справимся, твоя задача — рулить.
— Ты, что ли, ее грохнуть собираешься?
— Зачем? У нас Сонечка есть, ей все равно, что в садисточку поиграть, что человека зарезать, все одно. Она только так и может кончить. Мы как-то с Феллини ее вдвоем драли, а она лежит, курит и вдруг говорит: «А не пошли бы вы все на…, я крови хочу». Ну и рассказала, за что на зону попала. В страшном сне не привидится. Да и потом, вспомни, когда малолеток трахали, что она потом с ними вытворяла, тебе самому бы такое в голову не пришло. Я хорошо помню ее лицо, когда она им бутылки загоняла. Мы же ее тогда едва остановили. Пена изо рта, глаза кровью налились, еле скрутили. Не хватало нам тогда трупов.
— Это точно, слушай, а это точно тот дом?
— Думаю, да. Я, кажется, сюда в позапрошлом году Феллини привозил. Тоже ведь темно было. Я запомнил, там скамейка стоит неправильно, лицом к дому, я тогда об нее споткнулся, а она в землю врыта.
— И все?
— А чем тебе не примета? Сейчас посмотрю.
Павел в неясном свете звезд заметил, как один из говоривших перешел через дорогу. Скрипнула Наташина калитка. Через пару минут человек вернулся назад.
— Точно, не ошибся, этот дом. И скамейка долбаная на месте, снова ногой ударился.
— Значит, когда искать будем?
— Да чего откладывать, завтра под утро, в самый сон. Или послезавтра. Но нужно поскорее. Сваливать отсюда нужно. Сонька говорит, что нужно в Калининград перебираться. Там порт, граница рядом.
— А шлюх, что, прямо на улицах будем ловить?
— На месте решим.
— А ты не боишься, что Феллини нас развел?
— Надеюсь, что нет. Он тогда звонил мне. Сказал, все спрятано в надежном месте, ты знаешь, встретимся в столице. Ну а туда он так и не приехал. Выходит, по дороге где-то его и прижали.
— Ладно, пошли, чего зря стоять.
— Пошли, завтра Соньку берем — и начинаем.
Две тени, изредка подсвечивая себе дорогу короткими вспышками фонаря, двинулись к центру деревни. Павел ринулся следом, пробежав задворками, оказался на месте раньше их. У магазина стоял светлый «пассат». Цвет разобрать было невозможно. Вот двое приблизились к машине, пискнула сигналка, они сели и сразу же запустили мотор, вспыхнули габаритные огни, и теперь Павел смог прочесть номер. Проводив взглядом уезжающую машину, Павел неспешно отправился к дому. Вот, значит, как все обернулось. Наташе грозит серьезная опасность. Только как ее выручать, не ясно. Промучившись без сна ночь, рано утром Павел позвонил Андрею. Тот внимательно выслушал его, сказал, что приедет к вечеру. Павел весь день не находил места, нужно было срочно решить, что делать с Наташей. Рисковать ею он не мог. Не придумав ничего подходящего, Павел вышел из дому, не глядя по сторонам, загребая дорожную пыль растоптанными, незашнурованными берцами, направился к Наташе. Поднявшись на крыльцо, нерешительно постучал, не дождавшись ответа, толкнул рассохшуюся дверь и вошел в прихожую.
— Наташа! — позвал он, невольно подумав о самом ужасном.
— Да, я здесь, Паша, помоги мне, пожалуйста! — вдруг отозвалась она откуда-то сверху.
Только теперь Павел заметил приставленную к стене лестницу, а на ней, на самом верху, торчащие из чердачного лаза Наташины босые ноги.
— Что ты там делаешь?
— Павел, ты не поверишь! Мария Казимировна сказала, что где-то на чердаке есть бутыли для вина. Я полезла посмотреть, действительно нашла, целых две штуки, подтащила к лазу и застряла!
Голос доносился глухо, словно из иного мира. Павел не смог сдержать улыбки. Наташины слегка тронутые загаром ноги нетерпеливо переступили на перекладине, и от этого незатейливого движения у Павла сладко защемило сердце.
