Жан и Жак еле сдерживали смех, видя, какое недоумение забрало их брата и как он с беспомощным видом страдает, не понимая, что с ним происходит. И тут Анри почувствовал: в доме что-то готовится, что-то назревает, и всем уже все известно и только он один бродит в потемках.
— Вы меня разыгрываете, да? Вы что-то знаете, а от меня скрываете? — воскликнул Анри.
В следующее мгновение из кухни донесся до боли знакомый голос:
— Софи, если вы хотите полакомиться истинно русскими блюдами, вы должны мне помочь!
Анри замер, как громом пораженный.
— Ну что, мой мальчик, — спросил мсье Грегуар вкрадчиво, — передумал звонить?
Анри бессильно опустился на стул, сидел, не шевелясь, как изваяние в пустыне. Мать улыбнулась и присела рядом с ним. Послышались легкие шаги, и вскоре на пороге комнаты появилась Лиза. В руках она держала пирог, покрытый чем-то воздушным и испускавший какой-то необыкновенный аромат. Одета Лиза была по-домашнему. Анри тупо посмотрел на нее. Ее светлые волосы собраны в узел. На ней повязан фартук матери. Можно было подумать, что не он вернулся в отчий дом, а она, до того она выглядела здесь своей.
— Обомлел братишка, — сказал Жан Жаку.
Тот отозвался со смехом:
— Думает, что это ему снится.
Лиза, делая вид, что не замечает Анри, проапеллировала к его матери:
— Софи, кажется, я что-то упустила. Нет ли у вас ягод?
— Я сейчас приду и помогу тебе, — с готовностью откликнулась старушка. Лиза повернулась и пошла на кухню. Когда она вышла из комнаты, мать сказала Анри: — А может, ты ей поможешь?
Все дружно рассмеялись, и Анри, очнувшись, направился в кухню. Нет, это был не сон, он наяву видел Лизу в своем доме. Она стояла у плиты. Не оглянулась, когда он вошел. Анри взял ее за плечи и повернул к себе. Желание сразу овладело им. Он не хотел выпускать ее из своих рук, боясь, что волшебный сон на этом закончится. Ее голубые глаза смотрели на него искренне и радостно, и он был счастлив, как никогда в жизни. Но Анри, сдерживая себя, спросил:
— Лиза, объясни, что ты здесь делаешь?
— В настоящий момент я готовлю ужин, — ответила она, кивая на плиту.
— Ты считаешь, что все проблемы решены, узлы развязаны… — завелся Анри.
— Перестань! — крикнула Лиза. — Надоело! Я так ждала тебя. Я счастлива видеть тебя, мое сердце сейчас выпрыгнет из груди, а ты тут опять со своими разглагольствованиями…
Рано утром, как и предлагала Жаклин, Лиза вылетела на юг, прихватив с собой, опять же по настоянию доброй сотрудницы полиции, лишь самое необходимое. Семья Анри встретила ее очень просто и с пониманием. Она рассказала им все, и они заверили ее, что она поступила правильно, примчавшись к ним. А теперь Анри бормотал все о том же, что-то опять про социальные перегородки, их разделяющие. Но, глядя в его глаза, Лиза видела, что он рад до бесконечности. И она уже не сомневалась в правильности своего решения. Она чувствовала тепло его рук и говорила себе: Анри любит ее! Она набрала полную грудь воздуха и выдохнула:
— Я приехала сюда, чтобы ты на мне женился!
Анри решил выждать. Сначала он ее кое о чем спросит, а потом еще посмотрит, что ему ответит. Жениться! С бухты-барахты такие вещи не делаются.
— А разве у нас уже заходила речь о свадьбе? — спросил Анри, проницательно и пронзительно глядя на Лизу.
— Слушай, — вспыхнула Лиза, — я тебе предложение делаю, я тебе открытым текстом говорю: женись на мне, — а ты поджимаешь хвост. Завтра здесь будут мой отец и Жаклин, его подружка. Пит сказал, что доставит их рано утром. И они спросят: ну что, поженились? А ты что? Будешь и перед ними вертеться, как угорь? Или мы все-таки подпишем бумаги?
— Какие бумаги? — встрепенулся Анри.
Она положила свои руки ему на грудь и почувствовала, как сильно стучит его сердце. И ее готово было выпрыгнуть из груди.
— Вижу, вижу, что подпишешь!
— Я всегда, в любую минуту, готов все сделать для тебя, и сделать так, чтобы это тебя устроило, чтобы тебе стало лучше, чем было прежде, — сказал Анри.
— Вот и женись на мне!
Мускулы на его лице напряглись.
— Ты… Ты еще сомневаешься? Не уверена во мне? Не веришь, что дам положительный ответ? Но что-то выше говорилось о бумагах… вот это я не совсем понимаю…
— Да это всего лишь брачный контракт.
— А! И только-то! Ну, это штука простая. Но в таком случае еще один вопрос… Подумай хорошенько, прежде чем ответить… Скажи, твоя торопливость объясняется… тем самым?
Лиза думала целую минуту, что ему ответить. Он терпеливо ждал. А она понимала, что тревожит его.
— Я еще не знаю, — наконец ответила она.
— Лиза, я спрошу тебя прямо. Ты ждешь ребенка? Ты носишь его под сердцем?
— Да говорю тебе: не знаю пока. Еще не выясняла, не до того было. Для меня сейчас самое главное — уладить отношения с тобой.
Анри радовался, как ребенок. Лиза здесь ради него. Все бросила и прилетела к нему. Он сказал:
— Я собирался позвонить тебе и пообещать, что обязательно вернусь за тобой.
— Правда?
Анри взял ее лицо в свои ладони:
— Ты — часть меня, и я не хочу тебя терять! Лучше потерять ногу, подорвавшись на мине.
Лиза глубоко вздохнула.
— Я люблю тебя!
— Нужно ли говорить, что я тоже люблю тебя? Это яснее ясного. Но, Лиза, ты сознаешь, где находишься? Понимаешь ли ты, что это наш дом? Он не где-нибудь там, в Париже или Москве, а здесь. И при этом, Лиза, я не миллионер. Ты помнишь об этом?
Лиза рассмеялась. Она взялась двумя руками за его футболку и, притянув к себе, сказала:
— Если я тебе нужна, женись на мне!
— Да, ты нужна мне.
— Если ты меня хочешь…
— Очень хочу, причем сейчас, без промедления, прямо здесь… Давай, Лиза…
— И если ты меня любишь… — перебила она.
Анри смущенно рассмеялся:
— Лиза, давай обойдемся без лишних слов… Я весь горю!
— Ты должен сказать три магических слова!
— Я их непременно скажу! Все, что угодно! Что это за слова?
Анри обнял Лизу и прижал к себе, как самое драгоценное на свете сокровище.
— Знаешь, ты украл мое сердце, еще тогда, в пустыне.
— Я его тебе не верну, — сказал Анри. — Прежде я был беден. У меня нет миллионов. Но теперь я богат: у меня находится твое сердце. Правда, я отдал тебе свое, так что ты в накладе не осталась.
Поздним вечером Лиза тихо сидела в кресле, стоявшем в углу гостиной. Мсье Грегуар и Анри смотрели футбольный матч по телевизору и что-то бурно обсуждали. Софи и Натали колдовали на кухне, готовясь к приезду новых гостей, Жак и Жан умчались, как они выразились, «на свиданку». Мсье Грегуар и Анри словно забыли о существовании Лизы. Футбол да пиво, вот и все, что волновало воображение этих простых людей в минуты досуга, когда они отдыхали от дневных забот и тягот жизни. Но Лизу этот очевидный факт не тревожил. Она чувствовала, что нашла, наконец, свой дом, получила уют, о котором мечтала всю жизнь. Наговорившись о пиве и наспорившись с отцом о том, какая команда играла лучше, Анри ночью придет к ней и снова заключит в любовный плен, в котором она согласна проводить все триста шестьдесят пять дней в году.
