Одна лишь мысль о его поцелуе вновь так взволновала ее, что трепет пробежал по всему ее телу.
Она снова ощущала солнце внутри себя, и жаркая волна нахлынула на нее.
Это было так чудесно, словно она снова ощутила прикосновение Максимуса.
Полина закрыла глаза, на мгновение ясно представив, как он сжимает ее в своих объятиях.
— Я люблю… Я люблю тебя!..
Прошептав эти слова, она неожиданно услышала позади себя шорох и, обернувшись, в изумлении застыла на месте.
Потайная дверь в стене открылась, и в ее спальню вошел принц.
Глава 6
Расставшись с Полиной в саду, Максимус вернулся во дворец и велел оседлать лошадь.
Одного из адъютантов он попросил сообщить императору, что отправляется на конную прогулку и, возможно, не успеет вернуться к обеду, поэтому заранее просит прощения и надеется, что его императорское величество великодушно извинит его за отсутствие.
Жеребец оказался весьма дикого нрава, и принц, вскочив в седло, попытался забыть о той сумятице, которая царила в его сердце, и целиком отдался попыткам укротить строптивое животное.
В конце концов ему это удалось, хотя лошадь была вся в мыле, а сам Максимус с трудом переводил дыхание.
Но стоило принцу пустить коня шагом, тяжелые мысли вернулись снова.
Он не мог себе представить, что когда-нибудь влюбится так стремительно и безвозвратно, как влюбляются единственный раз в жизни.
Большинство женщин в его жизни были подобны княгине Наталии. Они пробуждали пылкую страсть, но в глубине души он всегда знал, как далека она от той любви, которую Максимус стремился обрести.
Чувствительный, идеально настроенный принц смутно представлял себе свой идеал — женщину, которой он готов был без остатка отдать свое сердце.
Долгие годы Максимус искал этот идеал, но со временем сам стал относиться к своим поискам с холодной усмешкой.
Впервые увидев Полину, он почувствовал, будто вся она озарена нездешним светом.
Внезапно принц понял, что его идеал — перед ним.
Сейчас он скакал, не разбирая дороги, не замечая ни цветущих деревьев, ни буйной травы, ни пестревших в ней полевых цветов.
Пред его мысленным взором стояло лицо Полины, которое он целовал, наслаждаясь мягкостью ее губ, которые дарили ему неведомый ранее восторг.
Все, что давали ему другие женщины, все чувства, что они пробуждали в нем, — все было лишь тенью истинной любви.
И вот, сознавая, что их любовь была послана самим Господом, принц не должен был вычеркнуть девушку из своей жизни, забыть о ее существовании.
Если бы Полина не была столь прекрасна в своей невинности, принц, возможно, попытался бы соблазнить ее.
Но поступить сейчас подобным образом означало бы для него пойти против всего, что было у него святого.
— Я люблю ее! — поведал он небу над своей головой. — И я должен найти в себе силы молиться о том, чтобы она была счастлива без меня.
Однако про себя Максимус знал, что никогда он уже не сможет встретить подобное счастье.
Пока лицо Полины будет стоять у него перед глазами, пока он будет вспоминать прикосновение ее губ и тепло ее тела, он не возжелает ни одну другую женщину.
Когда принц вернулся во дворец, уже темнело.
Ему казалось, что за эти несколько часов он постарел на много лет.
Он не нашел выхода.
Судьба лишь на мгновение раскрыла перед ним райские врата и тут же захлопнула их, лишив его всякой надежды снова узреть небеса.
Принц передал поводья груму и вошел во дворец.
Навстречу ему выступил один из слуг:
— Ваше высочество! Его императорское величество желает побеседовать с вами!
— Сейчас? — удивился принц.
— Сразу же по возвращении вашего высочества!
Принц бросил взгляд на стоявшие в зале высокие малахитовые часы. Их циферблат был выложен из драгоценных камней.
Обед, должно быть, уже закончился, дамы ушли отдыхать, а мужчины были предоставлены сами себе.
— Где его величество?
— У себя, ваше высочество.
Слуга сделал жест, приглашающий следовать за ним.
Вздохнув, принц двинулся следом, думая, что меньше всего ему хотелось сейчас видеть всесильного тирана.
Перед подобной аудиенцией надо было бы привести себя в порядок, но Максимус понимал, что пожелание царя увидеть его сразу по возвращении равносильно приказу, нарушить который он не осмеливался.
Позвякивая шпорами, принц шел бесконечными коридорами, пока наконец не достиг открытых дверей императорского кабинета.
— Его высочество принц Максимус Альтаусский, ваше императорское величество!
Царь, сидевший за столом перед стопкой бумаг, взглянул на него с улыбкой:
— А-а, ты вернулся, Максимус! Что за нужда так долго упражняться в верховой езде?
— На Кавказе я привык постоянно быть в седле, сир, — ответил принц. — Мне не стоит терять форму перед скорым возвращением.
Он подумал, что сейчас наиболее удачный момент сообщить императору о своем желании вернуться в полк сразу же после свадьбы сестры.
Но прежде чем он собрался с мыслями, царь опередил его:
— Присядь, Максимус. Мне надо поговорить с тобой.
Принц подчинился, выбрав неудобное жесткое кресло.
С минуту царь продолжал изучать бумаги, которые лежали перед ним, потом сказал:
— Это донесение в самых ярких тонах описывает храбрость и доблесть, проявленные тобой в боях, которые, надеюсь, приблизили скорый разгром Шамиля.
В знак признательности принц наклонил голову. Царь, не дожидаясь его ответа, продолжил:
— В будущем тебя, несомненно, ждут и иные награды, помимо ордена Святого Георгия, к которому тебя недавно представили. Но у меня уже сейчас есть собственная награда для тебя.
— Вы так любезны, сир, — пробормотал принц.
Все эти награды вдруг потеряли для него всякий интерес.
Он чувствовал себя опустошенным и безразличным ко всему, кроме Полины. Тоска по ней заглушала все остальные чувства. Он был в состоянии лишь скорбеть об утраченной любви.
— Мое предложение, — услышал он голос царя, — обрадует не только тебя, Максимус, но и твоего уважаемого отца!
Царь выдержал театральную паузу и закончил:
— Я решил ввести тебя в свою семью и для этого выдаю за тебя свою племянницу, великую княжну Екатерину!
Если бы царь выстрелил в него из пистолета или бросил бомбу к его ногам, принц не был бы так потрясен.
