— Он не был моим другом.
— В действительности же факт, что он был убит в вашем номере в отеле, говорит не в вашу пользу. С их точки зрения. Они думают, что это вы убили его.
— Но это же смеху подобно!
— Но не для них — нет. Я уверен, что это послужило решающим фактором в их решении позволить вам прибыть в Будапешт. Это… и возможность того, что вы в состоянии — всего лишь возможность — найти сокровища Аттилы. Такое бы их очень устроило. Конечно, они не позволили бы вам забрать из него ценностей ни на доллар.
Танкред кивнул:
— Ну, боюсь, мне придется их немного разочаровать.
— Так вы здесь не затем, чтобы искать сокровища?
— Они не в Венгрии.
Петерс склонил голову набок:
— Это полицейское государство, мистер Танкред. Вы не сможете сделать ни единого движения без полисмена, наступающего вам на пятки. Не сможете купить лопату и вонзить ее в землю без того, чтобы из ближайшего куста не выскочил шпик, готовый подхватить выброшенный вами грунт. Думаю, мне не лишне предупредить вас об этом.
— Благодарю, но у меня нет ни малейшего намерения копать где-либо в Венгрии.
Петерс смешался:
— Должен признаться, что не прочел ни одной вашей книги, мистер Танкред…
— Я написал всего одну.
— И одна книга сделала вас знаменитым? Возможно, я занимаюсь не тем бизнесом. Наше досье на вас гласит: вы видный писатель и ученый. А моя задача — оказывать вам всю возможную помощь от нашего офиса. У вас есть некоторые превосходные друзья в высоких военных штабах, равно как и в Государственном департаменте.
— Я и не знал, что мне известен кто-либо в Госдепартаменте.
— Возможно, лично и не знаете. Но вы служили в американской армии двадцать лет. Затем написали научную книгу. Это сделало вас особенным. Американский солдат, он же известный писатель и ученый. Блестящий посол доброй воли… если будете держаться в стороне от неприятностей в тех странах, которые посещаете.
— Я не собирался влезать в неприятности в Венгрии. Меня сцапали на улице прошлой ночью и доставили в местный офис гестапо…
— Не в гестапо, мистер Танкред. Пожалуйста… не используйте это слово при разговоре с министром.
— ОГПУ? Это корректное слово?
— Нет. Народная полиция.
Официантка принесла счет. Танкред потянулся было за ним, но человек из посольства его опередил.
— Американское правительство заплатит за завтрак. — Он тяжко вздохнул. — В порядке личного любопытства, мистер Танкред, здесь есть сокровища?
Танкред пожал плечами:
— Золото добывали с незапамятных времен, мистер Петерс. В древние века не было банков. Люди прятали деньги в своих домах, в земле. Во время войны, при вторжении врагов, они закапывали золото. Иногда не оставались в живых, чтобы найти его после кризиса. Я могу вообразить, что немало еще осталось золота, закопанного в разных местах Европы. Золото это находится в земле и до сих пор. Его все время находят в Италии.
— Золото, которое было закопано… когда Аттила был жив?
— Он умер в 453 году нашей эры. То, что у него было много золота, — исторический факт. То, что оно было захоронено вместе с ним, подтверждено записями. Но в истории нет никаких упоминаний, что оно было когда-либо найдено.
— Аттила был варваром. Он привел орды из Азии в Европу.
— Ничего не может быть дальше от истины. Аттила жил при римском дворе в Равенне четырнадцать лет. Он правил полуварварами, но сам не был варваром. Я почти убежден, что он обладал большим сокровищем и оно было погребено вместе с ним. Однако не убежден, что оно все еще там, где было закопано. И у меня нет никакой уверенности, в каком именно месте он был похоронен.
— Раз он был гунном, то это место должно быть в Венгрии.
— Нет, это ошибка, бытующая среди историков. Термин «гунн» слишком общее понятие, используемое применительно к древним. Им характеризуются все, кто пришел в Европу из Азии. Люди Аттилы начали вторгаться в Венгрию еще на заре эпохи христианства. Они перемещались из нынешней России. Для нас ссылкой на это служат корневые слова их языка. Одно из племен этого народа, первоначально называемое гуннами, двинулось прямо на запад. Другие племена перемещались южнее, туда, что ныне является Румынией, Болгарией… на территорию сегодняшней Венгрии.
После смерти Аттилы, когда между его людьми началась междоусобица, они утратили свою силу. Германские племена атаковали их разрозненные группы, убили многих истинных гуннов, а остальных изгнали из Европы. Таким образом, гуннов не осталось в Европе — или же людей, которые могли быть названы этим обобщенным именем, — их не было в течение трех или четырех столетий. Затем другие азиатские племена начали перемещаться в Европу. Они пришли из Азии, но не были потомками народа Аттилы. Фактически, они обитали в Южной Азии и гораздо западнее, в районе, известном нам сейчас как Афганистан и Персия.
Они были в лингвистическом и этническом отношении иным народом — лишь отдаленными родичами первоначальных гуннов. Но раз они пришли оттуда, откуда приходили настоящие гунны, и со временем расселились в землях, где прежде обосновались их отдаленные родичи, то и этих людей стали называть гуннами. Они расстались со своими повадками кочевников, когда поселились здесь, пустив прочные корни. Современные венгры — из этой второй волны азиатов. Только филолог сможет распознать корневые слова, общие для нынешних венгров и родичей истинных гуннов, которые переместились дальше на север — в сегодняшнюю Финляндию.
— Вы верите, что финны ближе к истинным гуннам, нежели венгры?
— В смысле базиса — да. Но финский народ совершенствовался в течение почти двух тысячелетий. С примесью крови скандинавов, некоторых германцев, толики русской и даже с примесью крови аборигенов-лапландцев, которые куда ближе к американским эскимосам, чем к европейцам.
— Прошу извинить, — скривился Петерс, — однако вернемся к нашим баранам. — Он ухмыльнулся. — Могу я попросить вас о личной услуге?
— Конечно.
— Просто для того, чтобы облегчить мне работу. Пожалуйста, не давайте воли вашему темпераменту, когда в десять часов встретитесь с министром.
— Постараюсь держать себя в руках.
Глава 20
Танкред был в вестибюле отеля без десяти десять, когда туда вошел мужчина в котелке из департамента полиции.
— Если вы готовы, то у меня машина. — Это было все, что он сказал.
Водитель оказался тем же самым, что сидел за рулем в прошлую ночь. Танкред забрался на сиденье, а через несколько минут уже входил в офис министерства.
Какая-то свирепого вида женщина в форме провела его в личный офис министра. Официози, говорящий с оксфордским произношением, который задавал вопросы Танкреду прошлой ночью, уже находился у министра. Сейчас он наконец представился, натянуто сообщив:
