В ноябре 1942 г. заместитель наркома обороны СССР, начальник Главного управления формирования и укомплектования войск НКО СССР (Главупраформа) армейский комиссар 1-го ранга Е.А. Щаденко категорически запретил командирам войсковых частей и соединений отправлять на переосвидетельствование военнослужащих, признанных врачебными комиссиями годными к службе, но продолжающих заявлять себя больными, без предварительного тщательного осмотра их врачами частей. «Если будет установлено, — говорилось в изданном по этому поводу приказе № 0882 от 12 ноября 1942 г., — что военнослужащий симулирует болезнь и членовредитель, предавать суду, а осужденных немедленно отправлять в штрафные части действующей армии».
Еще один приказ НКО СССР от 4 декабря 1942 г., на сей раз подписанный заместителем наркома, начальником Главного политуправления Красной Армии генерал-полковником А.С. Щербаковым, касался наказания должностных лиц военно-политического училища им. М.В. Фрунзе, которые наплевательски отнеслись к удовлетворению материально-бытовых нужд политработников, находившихся в резерве ГлавПУ и состоявших на довольствии в указанном училище. Воистину волосы дыбом встают при чтении приказа: неужели такое было возможно и не в каком-то забытом Богом гарнизоне, а, что называется, «под крылышком» Главного политуправления?
Однако же — было. «Питание личного состава организовано из рук вон плохо, — говорилось в тексте приказа. — Столовая военторга, обслуживающая политработников, представляла собою захудалую харчевню, полную мусора и грязи. Качество приготовляемой пищи низкое. На две с лишним тысячи человек, питающихся в столовой, имелось всего лишь 44 тарелки. В результате создавались неимоверно большие очереди, в которых политработники ежедневно простаивали многие часы, получая завтраки в 15—16 часов, обеды в 4—5 часов ночи, а на ужин времени не оставалось...
Личный состав резерва находился в исключительно безобразных бытовых условиях. Помещения общежитий содержались в антисанитарном состоянии. Многие политработники спали на грязном полу, на голых нарах, без постельных принадлежностей. Систематическое мытье людей в бане, санобработка помещений не производились. В общежитиях развелись клопы, люди завшивели. Многие политработники не имели шинелей, сапог, поясных ремней, в то время как на складе училища все эти вещи имелись». А ведь большинство «резервистов» прибыли из госпиталей после ранений и нуждались, казалось бы, в особой заботе и внимании.
В результате начальник училища бригадный комиссар Лебедев и начальник политотдела старший батальонный комиссар Русанов лишились своих должностей. Но главное наказание понесли хозяйственники: помощник начальника училища по материально-техническому обеспечению майор Копотиенко и начальник обозно-вещевого снабжения старший лейтенант интендантской службы Говтвяница были сняты с занимаемых должностей и направлены в штрафной батальон.
Заместителем наркома обороны, начальником Главупраформа НКО СССР армейским комиссаром 1-го ранга Е.А. Щаденко в январе 1943 г. разжалован в рядовые и отправлен в штрафбат военнослужащий 1082-го стрелкового полка младший лейтенант С.О. Карамалькин. В письме в «Красную звезду», а затем при вызове с фронта в Москву он, как сказано в приказе, пытался возвести на всех своих начальников, начиная с командира роты и кончая командованием фронта, «ложные обвинения». Он «голословно заявил, что многие командиры пробрались на командные должности только для того, чтобы пользоваться высоким авторитетом и спасать свою шкуру», сам же, получив едва заметную царапину на руке, поспешил эвакуироваться в тыл.
Отдельных офицеров направлял в штрафной батальон и первый заместитель наркома обороны Маршал Советского Союза Г.К. Жуков. Так, приказом № 0112 от 29 апреля 1944 г. сроком на два месяца в штрафбат был препровожден командир 342-го гвардейского стрелкового полка 121-й гвардейской стрелковой Гомельской Краснознаменной дивизии гвардии подполковник Ф.А. Ячменев «за невыполнение приказа военного совета армии, за оставление противнику выгодных позиций и непринятие мер к восстановлению положения, за проявленную трусость, ложные доклады и отказ от выполнения поставленной боевой задачи».
Командир полка и в самом деле вел себя недостойно: в течение полусуток докладывал наверх, что приступил к очистке от противника оставленной без приказа высоты, а сам бездействовал, хотя, по заключению маршала, сил и средств для выполнения задачи имел достаточно. Для вящего воспитательного эффекта приказ был объявлен всему офицерскому составу действующей армии до командира батальона включительно.
По другим приказам наркома обороны СССР и его заместителей, вышедшим после 28 июля 1942 г., можно очертить примерный круг потенциальных штрафников, в который попадали не только военнослужащие, но и гражданское население. Это — граждане, уклоняющиеся от трудовой повинности в военное время для выполнения оборонных работ, заготовки топлива, охраны путей сообщения, сооружений, средств связи, электросетей и т.п. Это — должностные лица интендантской службы, по вине которых бойцы и командиры были плохо обмундированы. Это — виновные в недоброкачественном или «вредительском» минировании, а также подрыве наших войск на собственных минах. Это — военнослужащие, прибывшие в лечебное учреждение без документов, удостоверяющих личность, и сообщившие о себе неверные сведения. Это — рабочие, служащие и инженерно-технические работники близких к фронту районов, переведенные на положение мобилизованных, но самовольно покинувшие предприятия и учреждения, за которыми они закреплены, или уклонившиеся от обязательной эвакуации, а также руководители предприятий, учреждений, не обеспечившие организованной и полной эвакуации. Это — должностные лица сухопутных частей фронтов и военных округов, виновные в бесконтрольном расходовании и запущенном учете горюче-смазочных материалов. Это — строители вольнонаемного состава, занятые на возведении оборонительных рубежей органами НКО СССР и потому переведенные на положение состоящих в рядах Красной Армии, в случае совершения ими преступления. Это — военнообязанные, уклоняющиеся от воинского учета или призыва на военную службу. Это — военнослужащие, уличенные в продаже предметов вещевого довольствия. Это — командиры подразделений и частей, не обеспечившие охраны трофейного имущества, а также непосредственные расхитители трофеев. Это — военнослужащие, незаконно прибывавшие из действующей армии в тыл страны с целью приобретения продовольствия и промышленных товаров. Это — военкомы и начальники частей военкоматов, не обеспечившие сохранность и законное использование бланков воинских документов — военных билетов, удостоверений о бронировании и свидетельств об освобождении от всеобщей воинской обязанности. Это — должностные лица железнодорожных войск, при проведении восстановительных работ нарушающие линии оперативной связи. Это — руководители военно-врачебных комиссий тыловых округов, незаконно предоставившие отсрочки от призыва по мобилизации на военную службу. Это — должностные лица, допустившие разбазаривание подарков Красной Армии, которые были получены от населения страны. Это — раненые и больные, которые самовольно прибыли в госпитали, расположенные по месту их прежнего жительства (приказ НКО требовал считать таких военнослужащих дезертирами и после излечения направлять в штрафные части).
