Книга Повернуть время вспять - Рэдклифф

– Итак, давайте с самого начала, – проговорила Пирс в полшестого утра, как делала это всегда, изо дня в день.

– Палата 1211, Мизорский, три дня после бедренно-подколенного анастомоза, – начала Уинтер.

Теперь и она делала это каждое утро, за исключением субботы и воскресенья, уже месяц, не считая одной недели, когда она не дежурила. Уинтер уже казалось, что она всегда была ординатором в университетской больнице. Проводя на работе от двенадцати часов в день до полных суток, она довольно быстро подстроилась под привычки и ожидания других ординаторов, медсестер и лечащих врачей, которые все вместе образовывали замкнутое общество, где действовал свой распорядок. Уинтер хорошо удавалось угадывать, чего от нее хотят, но за одним исключением: она никак не могла почувствовать Пирс. Уинтер внимательно разглядывала старшего ординатора, пока парни отчитывались по своим пациентам.

Под глазами у Пирс залегли темные круги, как будто нежную бледную кожу сдавили грубыми пальцами. В ее темно-карих глазах плясали тени, отражавшие мысли, о которых Уинтер могла лишь гадать, и она старалась этого не делать. С той ночи, когда она разбудила Пирс в комнате отдыха, они общались исключительно по рабочим вопросам. Пирс оказалась очень компетентным и справедливым старшим ординатором, и Уинтер по достоинству оценила все знания, которыми та делилась с ординаторами помладше, включая и ее. Но только больше не было никаких приглашений на ужин, никаких прогулок по секретным местам и никаких неформальных разговоров между операциями.

Чем больше проходило времени, тем труднее было Уинтер поверить в ту легкую и приятную близость, возникшую между ними за ужином в первый день ее ординатуры, и почти невозможно было поверить в то, что в их самую первую встречу, они чуть было не поцеловались. По всей видимости, притяжение, которое возникло между ними в тот давний миг, бесследно исчезло. Уинтер приняла это как данность, однако дистанция, установившаяся между ней и Пирс, делала ее раздражительной и вспыльчивой, что было на нее совсем не похоже.

– Вы согласны, доктор Томпсон? – сухо спросила Пирс, размышляя, где Уинтер витала мыслями: взгляд ее голубых глаз был неспокоен и устремлен куда-то вдаль.

– Что? – подпрыгнула на месте Уинтер, осознав, что она что-то прослушала. – Извини.

– Я говорю, что ты можешь взять Лю на удаление грыжи сегодня во второй половине дня. Марксбург из тех хирургов, которые не слишком заморачиваются, и он, пожалуй, лишь пару раз заглянет в операционную. Разумеется, если ты слишком занята…

– Нет, нет! Отличная идея.

Уинтер отвела взгляд от Пирс, которая смотрела на нее столь пристально, что Уинтер испугалась, будто Пирс может прочесть ее мысли. Она ободряюще кивнула Лю, который выглядел одновременно взволнованным и испуганным, и сказала ему:

– Я с удовольствием. Только перед операцией ознакомься с картой пациента.

– О, само собой! – заверил ее Лю.

Уинтер скрыла улыбку, вспоминая первые разы, когда ей доверяли что-то делать в операционной самостоятельно. Лишь спустя несколько лет до нее дошло, что она вовсе не оперировала, а слушалась незаметных указаний более сведущих товарищей, которые направляли ее шаг за шагом, подсказывая ей, что делать, словами, междометиями и кивками. Опытный хирург действовал так, что Уинтер даже не замечала, как ей руководят, и после операции пребывала в полной уверенности, что она все сделала сама. В конце концов до нее дошло, что, если бы ее тогда пустили в свободное плавание, в ходе операции обязательно бы наступил момент, когда она бы не знала, что нужно делать. Благодаря хорошему учителю Уинтер чувствовала себя опытной, а не безрукой. Лишь самым лучшим наставникам удавалось обучать ординаторов столь искусно.

Пирс как раз относилась к такой категории учителей, и это ее качество было далеко не единственным, что приводило Уинтер в восхищение. Да, общаться с Пирс было трудно, но она, бесспорно, была талантливым старшим ординатором.

Пирс заметила крошечную морщинку, которая пролегла на гладкой коже между бровей Уинтер, и сделала вывод, что девушку что-то сильно беспокоит. Это обстоятельство волновало Пирс, хотя это было очень глупо. Она напоминала себе об этом как минимум раз на дню.

В последние недели Пирс вела себя очень осторожно, не позволяя себе личных контактов с Уинтер. В тот день, когда Уинтер поступила в ординатуру, Пирс оказалась застигнута врасплох и повела себя, как было ей совершенно не свойственно. Она и теперь немного смущалась, вспоминая, как потащила Уинтер в старую комнату отдыха, словно ребенок, который хотел произвести впечатление на взрослого своей коллекцией пластинок с рок-музыкой.

– Итак, каждый знает, что ему делать, – сказала Пирс, придя в раздражение из-за всех этих мыслей. Она встала и собрала свои бумаги. – Давайте за работу.

Пирс нарочно пошла за еще одним кофе, хотя ей вовсе его не хотелось, в расчете на то, что Уинтер и другие ординаторы уйдут без нее. Только Пирс нажала на рычажок стального бака с кофе, как почувствовала, что кто-то рукой провел по ее заднице, причем довольно ощутимо. Пирс не нужно было оборачиваться – она и так знала, кто это.

– Не здесь, – буркнула она.

– Где ты пропадала? – спросила Андреа низким хрипловатым голосом. Она придвинулась к Пирс, забралась рукой ей под халат и стала водить ногтями вверх и вниз по бедру.

Пирс резко вдохнула и отпрянула.

– Я была занята.

– Так занята, что тебе уже ничего не хочется?

– Слушай, – сказала Пирс, отходя в сторону, хотя ее стаканчик наполнился лишь наполовину, – мне нужно в операционную. Поговорим в другой раз.

Андреа облизала губы кончиком розового языка, словно посылая Пирс приглашение.

– В следующий раз сначала я позабочусь о тебе.

Скип Ронито, ординатор одного года с Пирс, прошмыгнул мимо нее с подносом, заставленным тарелками с беконом, яйцами и толстым тостом. Когда Пирс встала за ним в очередь, он пробормотал:

– Эй, Рифкин, если у тебя нет на нее времени, я с удовольствием займу твое место. У меня встает только от одной мысли о ней.

– Это не новость. Да ради Бога!

Скип недоуменно посмотрел на нее.

– Тебе правда все равно?

– То, чем занимается Андреа, меня не касается.

– А она… ну ты понимаешь… и вашим, и нашим?

Пирс пожала плечами, но вообще она в этом сомневалась.

– Спроси у нее сам.

– Да, пожалуй, – сказал Скип, бросив взгляд через плечо. Но Андреа смотрела на него так, словно он был прозрачным: ее взгляд был устремлен на Пирс.