– Где я могу найти тело твоей матери?
Наступило молчание. А вслед за ним прозвучал напряжённый голос пленника:
– Езжай на Запад. В нескольких часах езды отсюда ты увидишь остатки цыганского табора. Она должна быть там.
– Она будет достойна похоронена, – с необыкновенной твёрдостью пообещала Майрал, – можешь быть спокоен, Азар. Я отправлюсь в путь сразу после утренней молитвы.
– Почему тебя заботит моё горе…женщина? По какой причине ты мне помогаешь? Кто ты?
Вопрос пленника застал её врасплох. Она не знала ответа на этот вопрос. Ей просто хотелось помочь. Она не задумывалась над причинами.
– Я не могу ответить на твои вопросы, Азар!
Пленник ничего не ответил. В темноте лишь послышалось шуршание. Спустя короткое время, Майрал снова услышала голос пленника:
– Возьми…
Приглядевшись внимательно, Майрал увидела протянутую руку, на которой лежал маленький предмет. Она потянулась к руке пленника. В тот миг, когда руки соприкоснулись, она почувствовала,…как всё её существо затрепетало от волнения и… счастья. Дрожащими пальцами она забрала этот предмет из руки пленника и в этот миг снова услышала его голос:
– Этот медальон у меня с рождения. Когда меня казнят, он попадёт в плохие руки. Позаботься о нём. Это моя последняя просьба к тебе.
– Тебя не казнят, – прошептала Майрал и, сжимая в руках полученный предмет, покинула темницу. Следом заспешила Маха. Она стала бурно высказывать негодование по поводу прошедшего разговора, но Майрал её не слушала. Направляясь за стражем в обратную дорогу, она снова и снова вспоминала весь разговор. Каждое слово. А более всего в её памяти запечатлелся миг, когда она коснулась рук пленника. Майрал чувствовала, что всё её лицо горит. Едва покинув пленника, она мечтала вновь его увидеть. Мечтала…вновь услышать голос, запавший ей в душу. Она не могла позволить ему умереть. Нет. Она поможет пленнику. Но как? Как? Только отец мог освободить его от наказания. Никогда прежде, она не обращалась к нему с подобной просьбой. Да и отец…никому не прощал подобной дерзости. Но она должна попытаться. Должна. «Что подумает отец, когда я попрошу помиловать пленника? – с внезапным ужасом подумала Майрал. – Я не смогу объяснить причину своего поступка. Он слишком мудр и сразу всё поймёт. Но я должна попытаться, иначе…» Майрал не хотела думать о завтрашнем дне. Она должна прямо сейчас пойти к отцу.
Покинув стены тюрьмы, Майрал к ужасу Махи направилась к отцу. Служанка пыталась отговорить свою госпожу. Говорила, что время позднее и великий визирь почивает. Что следует дождаться утра. Но ничего не могло пошатнуть уверенность Майрал. Она была тверда в своём решение.
Перед дверью ведущей в покои великого визиря, стоял Хамит…личный телохранитель отца. При виде Майрал, его взгляд выразил удивление. Что не помешало ему склониться в поклоне и отворить дверь. К счастью Майрал, визирь всё ещё не ложился. Он сидел на роскошной тахте. Перед ним стоял изящный столик, на котором лежали письменные принадлежности. Рядом лежали чётки, с которыми визирь не расставался. Визирь в очередной раз макнул перо в чернильницу, когда заметил Майрал. Лицо его выразило глубокое изумление. Подстать взгляду прозвучал и голос.
– Дочь моя…ты? В такой поздний час?
Майрал подошла к отцу, опустилась на колени и, откинув вуаль с лица, прижалась губами к его руке. Она оставалась в таком положение, пока вконец удивлённый таким поведением визирь, не заставил её подняться. Сам он тоже поднялся и очень внимательно посмотрел на лицо дочери. Не в силах выдержать проницательного взгляда отца, Майрал опустила глаза. Визирь, как мог мягко обратился к дочери.
– Я никогда не видел тебя такой. Что случилось, дочь моя? О чём ты просишь?
– Умоляю вас,…пощадите пленника, отец! – едва слышно прошептала Майрал.
Услышав эти слова, визирь нахмурился.
– Как ты осмелилась обратиться ко мне с такой просьбой?
– Не знаю…
На лице визиря вновь отразилось удивление.
– Не знаешь? Дочь моя…ты не больна? У тебя слишком бледное лицо!
– Отец, – Майрал подняла на визиря умоляющий взгляд, – простите его.
– А знаешь ли ты, что перед нашей встречей он убил пятнадцать янычар повелителя? – визирь говорил медленно, постоянно растягивая слова.
– Они убили его мать! – вырвалось у Майрал. Она тут же пожалела о своих словах. Но было уже поздно. Визирь всё услышал и, по всей видимости, сделал должные выводы. Какие? Прозвучало в следующих словах.
– Ты осмелилась пойти в тюрьму? Ты видела пленника? Говорила с ним? – в голосе визиря прозвучал скорее не гнев, а…растерянность. – Что с тобой, дочь моя? Я больше не узнаю тебя. Тебе хорошо известно, что подобное поведение может опозорить наше имя…
Майрал стояла перед визирем с таким несчастным видом, что визирь поневоле замолчал. Но ненадолго.
– И что он тебе сказал? – переменив тон, негромко осведомился визирь у своей дочери.
– Его зовут Азар. Он мамлюк из «дикого отряда», – не поднимая головы, ответила Майрал. – Я пообещала похоронить его мать, не спросив твоего разрешения.
– Что ты ещё ему пообещала? – с плохо сдерживаемый гневом поинтересовался визирь.
– Ничего отец. Только взяла…это… – Майрал открыла руку, в которой лежал медальон.
– Гяур! – воскликнул визирь, увидев изображение на медальоне. – Ты говорила с неверным…
– Отец…
– Замолчи! – гневно оборвал её визирь. – Я больше ничего не хочу слушать. Отправляйся в свои покои и больше никогда не смей с ним заговаривать. А это… – визирь забрал у дочери медальон, – останется у меня.
– Отец, – с мольбой прошептала Майрал с полными глазами слёз, – накажите меня, как пожелаете, только пощадите пленника, и позвольте мне позаботится о его матери. Никогда больше я не обращусь к вам с просьбой. Никогда…
– Она ещё ставит мне условия, – негодуя, вскричал визирь, – непокорная дочь. Или ты не слышала моих слов? Немедленно отправляйся к себе и не смей больше показываться мне на глаза.
Понимая, что своим поведением ещё больше разозлит отца, Майрал молча повернулась, и побрела к двери. Некоторое время после её ухода, визирь в негодовании ходил по коврам, устланным на полах и, рассматривая узоры, бормотал невнятные слова под нос. Он даже позабыл о письме, которое писал султану до её прихода. Наконец, визирь остановился и громко воскликнул:
– Моя Майрал,…что с ней стало? Своими суждениями она часто ставила меня в безвыходное положение. Почему же сейчас, она готова презреть всё…все наши обычаи…даже волю собственного отца. И ради кого? Ради этого пленника… – визирь неожиданно осёкся. На его лице появилось осмысленное выражение. Чуть позже, он выразил мысль, которая появилась у него в голове. – Не иначе как моя Майрал влюбилась в этого грязного мамлюка. Лишь одно чувство могло её заставить совершить все эти…неправильные поступки, – визирь выразился так мягко, как только мог. Несмотря на то, что поведение дочери его сильно разочаровало, он всё ещё был о ней очень высокого мнения. Майрал отличалась от всех других девушек рассудительностью и необыкновенной проницательностью. Она не могла не знать, как именно он поведёт себя, услышав её просьбу. И всё же пришла…Визирь тяжело вздохнул. Последняя мысль лишь подтвердила его догадку. Майрал действительно руководствовалась любовью. И казни он этого пленника, она никогда ему не простит. Хотя может и не показать своих чувств. Она никогда не показывает своих чувств. Этот случай стал исключением. «И что же мне делать? Как поступить?» – задался вопросом визирь. Ответ пришёл сам собой. Следовало отправить дочь в другое место. Или отправить этого пленника. «Конечно!» – у визиря появился довольный вид. Он вслух пробормотал:
