Накатил рев мотора, взвизгнули тормоза. Рядом остановился черный «Хаммер», похожий на снабженный колесами сейф. Распахнулась передняя дверца, изнутри донесся мощный голос:
– Залезайте, бесовы дети! Быстрее!
– Давай! – Олег толкнул Игоря в плечо. – Мы на заднюю!
Игорь торопливо забрался внутрь, ощутил запах одеколона и освежителя воздуха. Захлопнул дверцу, и мгновением позже автомобиль рванул с места. На повороте немного притормозил, а потом повернул влево. Арка, откуда они выскочили, скрылась за зданием торгового центра.
– Вот так-то лучше, – пророкотал водитель, когда машина остановилась на светофоре.
Только в этот момент Игорь смог его рассмотреть.
Сидевший за рулем был высок и широкоплеч. Блестела выбритая наголо голова, топорщилась черная с рыжиной бороденка, злым огнем горели глаза. Одежда владельца «Хаммера» напоминала о славных девяностых – малиновый пиджак, на шее золотая цепь толщиной в мизинец.
– Чрево неба, не ожидал тебя здесь увидеть, – сказал Олег.
– Сегодня был в Китеже, – водитель нажал педаль газа, и огромная машина очень мягко двинулась вперед. Они свернули направо и покатили мимо здания Сбербанка. – Там мне рассказали про вас. И я понял, что без моей помощи тебе не обойтись. Ведь так, предок?
– Не юродствуй. Какой я тебе предок? – в голосе Олега прозвучала досада. – И чего ты в Китеже забыл?
– Грехи собирался замаливать.
– Чтобы твои замолить, нужно сто лет в пещере сидеть, – сердито проговорил Сергей, – на воде и хлебе…
Лицо водителя исказилось, губы задрожали, бешено раздулись ноздри. Он яростно просигналил, так что потрепанная «десятка» шарахнулась из-под колес «Хаммера», очень плавно вывернул на квадратную площадь со стоянкой для такси в центре.
– Не судите, и не судимы будете, как сказано в Писании! – рявкнул водитель. – И не вам, псы, меня порицать!
Пронеслись через площадь, сделали еще один поворот и оказались на узкой улочке.
– Никогда не думал, что в Китеж можно приехать на машине, – сказал Игорь.
Во время бегства он не испытал ни малейшего волнения. Словно не он удирал через окно и садился в джип неизвестно к кому.
– Можно. Надо только знать, куда ехать, и сохранять веру в сердце, – водитель перекрестился. – Кстати, меня зовут Иван.
– Игорь.
Они повернули, а затем Иван припарковался под громадной красной вывеской «Салон мебели». Располагался он в новом офисном здании, на самом углу, а напротив, через улочку, высился жилой дом в шесть или семь этажей.
– Большое спасибо, что нас выручил, – сказал Олег. – Но мы, пожалуй, пойдем.
– Куда пойдете?! – Иван обернулся, глянул назад. Колыхнулось под пиджаком небольшое брюшко. – Грехом будет в такой день отсиживаться в стороне! Я готов помогать дальше! Готов собирать синклит вместе с вами! Бурю нужно встретить в единстве, иначе мы не выстоим!
Он грохотал, точно включенный на максимум громкости радиоприемник, и у Игоря начали болеть уши.
– Ты? – Олег усмехнулся. – Человек, который погубил собственную династию, а с ней – чуть не угробил и страну?
– Что?! – взревел Иван. – Я?!
– Ты, именно ты, – Олег не пошевелил и бровью, – убил собственного сына и внука.
Игорю показалось, что Ивана сейчас хватит удар. Тот стал одного цвета с пиджаком, глаза его выпучились.
– Внука?
– Да, когда поколотил беременную невестку, и у нее случился выкидыш. Кто знает, кем бы мог стать ее сын? Великим царем, могучим правителем и полководцем.
– О господи, даруй мне терпения! – рявкнул Иван. – Ты, пес злобесный, скажи спасибо, что я память саму о тебе не вытравил из летописей! А об этом грехе я помню, помню! Я помню! – он вытащил цепочку из-под пиджака, и оказалось, что на ней висит большой и тяжелый крест из простого железа. – Жжет он меня, точно адов огонь! И только Отец Наш смеет судить меня, только он знает мою боль! Кто ты таков, чтобы напоминать мне о ней? Кто?
– Такой же мертвец, как и ты, – сказал Олег, и Иван как-то сразу осел, будто уменьшился в размерах.
Сергей криво улыбнулся и продекламировал:
Не чернец беседует с господом в затворе —
Царь московский антихриста вызывает:
«Ой, Виельзевуле, горе мое, горе,
Новгород мне вольный ног не лобызает!»
Иван глянул сердито, но Сергей не обратил на это внимания.
Вылез из запечья сатана гадюкой,
В пучеглазых бельмах исповедье ада:
«Побожися душу выдать мне порукой,
Иначе не будет с Новгородом слада!»
– Эх ты, поэт, – сказал Иван. – Виршеплет. Ради красного словца не пожалеешь мать и отца. Чего с тебя взять? Но я вправду хочу помочь. Кто знает, если сдюжим, вдруг Отец Небесный спишет часть моих грехов?
– Не знаю, – Олег почесал подбородок. – Нет у меня желания брать тебя в компанию, но сам понимаешь, что наши желания в данной ситуации мало чего значат. – Он посмотрел на Игоря. – А ну-ка, ты чего думаешь?
– Я?
– Кто же еще, – пробурчал Сергей. – Берем этого лысого с собой? Или нет?
Игорь не ждал, что с ним будут советоваться. Он растерянно пожал плечами, глянул на Ивана.
– По-моему, можно взять.
– Ты решил, – сказал Олег. – Быть по сему.
– Ох, сокрушим изменников, как Иисус Навин нечестивых аморреев, как Самсон – филистимлян! – Иван сжал кулачище, голос его зазвенел страстью и яростью. – Ох, покажем одержимым!
– Не кричи только, – Сергей поморщился. – А то прохожие на твою машину оглядываются.
– Ладно, – Иван заговорил тише. – Вы сегодня обратно в Москву? Тогда я с вами. Только у меня еще есть дела в Нижнем. Могу высадить, если хотите. Но безопаснее будет со мной покататься.
– Покатаемся с тобой, – решил Олег. – Только вещи в багажник кинем.
Иван протянул руку к приборной панели, сзади глухо щелкнуло, показывая, что багажник открыт.
В объемистом отсеке для багажа, куда запросто можно было спрятать человека, обнаружилась бухта троса, ведерко и нечто цилиндрическое в зеленом чехле. Сергей положил рюкзак, Олег и Игорь бросили сумки, и они вернулись обратно в салон.
– Не возражаете, если я музыку включу? – спросил Иван и, не дожидаясь ответа, нажал кнопку на панели автомагнитолы.
Заиграло нечто мелодичное, и мужской голос запел:
Nun liebe Kinder gebt fein acht,
Ich bin die Stimme aus dem Kissen,
Ich hab euch etwas mitgebracht,
Hab es aus meiner Brust gerissen.
И только когда музыка стала грохочущей, а солист заорал «Mein Herz brennt!», Игорь узнал «Рамштайн».
