— Да, и за все эти годы он ни разу не был источником сплетен. Я не желаю, чтобы меня обсуждали на всех углах. Довольно и того, что от Сэма разойдется. Прямо хоть беги теперь куда-нибудь, пока толки не затихнут. А когда это случится, одному Господу известно, — тяжело вздохнула Габриелла.
Ей ясно представилась картина райского блаженства. Она и Хэнк, вдвоем, вдали от всех, не опасаясь чужих нескромных взглядов, не думая о необходимости сдерживать рвущиеся из груди крики и стоны наслаждения, предаются любви…
На этом их разговор и окончился. Габби отправилась в кухню, а старик Рауль озабоченно поглядел ей вслед, тяжело поднялся с кресла и, с трудом передвигая ноги, пошел бриться. Второй день подряд…
Что-то, скорее всего неспокойная совесть, подсказывало ему, что пора серьезно взяться за себя. Слишком долго он пребывал в своем горе, не обращая внимания на последнего оставшегося у него родного человека — дочь. Не годится молодой женщине, пожертвовавшей ради него личной жизнью, и дальше прозябать в этой глуши.
10
Выйдя от дока Бергмана, она немного поколебалась, но потом села за руль и двинулась в сторону, противоположную «Парсонс и Парсонс, поставки и контракты».
Позвоню Джо из дома, решила она. Док, пожалуй, прав, мне стоит отлежаться. Да и встречаться с кем бы то ни было не хотелось. Уж если док, известный своей сдержанностью, дал ей понять, что в курсе происшествия, то остальные жители городка только и ждут ее появления, чтобы накинуться с расспросами.
Подозрения Габриеллы оправдались немедленно и в полном объеме. На ближайшем перекрестке, когда она притормозила на красный сигнал светофора, ее окликнула миссис Стетсон:
— Габби, милочка, это правда то, что я слышала? Что два каких-то подонка изнасиловали тебя и чуть было не убили? Какой кошмар! Жить в наше время стало совершенно невозможно. Нигде не чувствуешь себя в полной…
Свет сменился, Габби с силой нажала на газ и умчалась, не дослушав сочувственно-гневной тирады. Впрочем, на следующем перекрестке ее ждало аналогичное испытание. И на парковке перед супермаркетом тоже. Она плюнула и поспешно покинула Хоуп, отказавшись от мысли запастись продуктами. Всегда можно попросить Бекки, хотя…
Нет, к дьяволу! Сама справлюсь. Съезжу в Дроуд. Пятьдесят семь миль — расстояние слишком большое для сплетен. Уж там-то я смогу не чувствовать себя предметом пересудов и сочувственных взглядов.
Она вернулась в мотель и обнаружила там… ну естественно, Сэма Доуэлла.
— Габби, как ты? У врача была? — был его первый вопрос.
— Была, — сдержанно ответила жертва нападения и всеобщего интереса.
— И?
— И я в полном порядке, — уже раздраженно отозвалась она. — Спасибо за беспокойство, Сэм, но, честно говоря, мне бы хотелось, чтобы меня оставили в покое. Все. Даже ты.
Он хмыкнул и покрутил головой.
— Вот и проявляй заботу о гражданах. Да, быть шерифом — занятие неблагодарное.
— Извини, Сэм, — без тени раскаяния сказала Габриелла, — но меня уже в городе затравили вопросами. И ты, как я понимаю, не на мои глаза полюбоваться приехал. Я не желаю ничего больше слышать об этом. Слышишь, не желаю! Я устала от того, что каждый хочет влезть в мою личную…
— Тихо-тихо, Габби, не кричи. Никуда я лезть не собираюсь. И между прочим, приехал как раз за тем, чтобы выяснить твою позицию. Потому что, возможно…
— Что — возможно? Что будет процесс, наедут репортеры и все такое прочее?
— Нет, как раз наоборот.
— Что? Ты это серьезно, Сэм? Ты готов замять дело? Ради меня?
— Не то чтобы готов… Но если ты не настаиваешь на выдвижении обвинения…
— Настаиваю? Нет, я не настаиваю. И хотя все внутри протестует против того, чтобы подонки ушли безнаказанными, я категорически не желаю быть публичным развлечением.
— Габби, Габби, не горячись. Ты сама должна понимать, что я не мог бы просто отпустить их ради твоего спокойствия. Но дело в том, что, когда я послал в Канзас-Сити отпечатки их пальчиков, тут такое началось!..
— Началось? Что началось, Сэм?
— Сегодня в восемь утра оттуда примчался местный представитель ФБР. Эти твои ребятки им хорошо известны. Он заберет их с собой, если ты…
— Пусть забирает. Я только рада буду.
— Спасибо, Габби, — с чувством произнес шериф. — Ненавижу, когда на меня давят. С огромным удовольствием избавлюсь и от тех, и от других. И еще одно… — Он немного поколебался, не зная, какие слова выбрать. — Могу дать тебе совет? По-дружески?
— Ну, попробуй.
— Если ты так не хочешь быть объектом лишних сплетен, избавься поскорее от Хэнка.
Габриелла вспыхнула от негодования.
— Избавиться от Хэнка? Да с какой стати? Если бы не он, сам знаешь, что было бы. После меня и отца могли бы…
— Не возмущайся, Габби, я согласен. На сто процентов. На двести, если хочешь. Да и нравится мне этот парень. Только я уже слышал разговоры, что что-то он слишком уж долго тут задержался…
— У него машина сломалась. Ею Реджи занимается! — воскликнула она.
— Габби, да пойми ты меня правильно. Я ничего не имею ни против Хэнка, ни против того, что он живет у тебя в мотеле. Для того мотели и существует, чтобы в них могли остановиться кому надо. Просто… Ну, в общем, сама знаешь, что у нас за народ.
— Знаю, — вздохнула Габриелла.
Да и кому, как не ей, знать? Ведь после разрыва с Арти ей перемывали косточки чуть ли не полгода.
— Ну ладно, я все сказал, за чем приезжал. Счастливо оставаться, Габби… Подумай, кстати, может, проведешь все же прямую связь с участком? Так, на экстренный случай, а?
— Спасибо. Подумаю.
С тяжелым сердцем Габриелла сидела за стойкой и смотрела в окно вслед отбывающему блюстителю порядка. Ну почему всем есть до нее дело? Кого касается, как и чем наполнена ее жизнь?
Именно пустословие и якобы заботливые взгляды так называемых доброжелателей еще больше бередили раны, нанесенные Арти. Именно они сделали ее отшельницей, скрывающейся от всех и каждого.
И даже сейчас ее начальник и старинный приятель Джо Парсонс с удовольствием заполняет досуг, обсуждая ее вымышленные взаимоотношения с Джеком.
Если Сэм говорит, что Хэнку лучше бы уехать, это значит только одно: разговоры уже поползли по городку…
Но она не может и не хочет расставаться с ним! По крайней мере, не сейчас…
Входная дверь громко хлопнула, и на пороге появился объект ее размышлений. Боже, до чего же он все-таки хорош! Особенно теперь, когда стал для нее Хэнком, а не внешним двойником Арти. И как же она его любит!
Любит?
Да разве я люблю его? — перепуганно подумала Габриелла. Разве я еще в состоянии кого-то любить? А если… если и он обманет меня? Нет, он просто нравится мне. Очень сильно нравится, конечно, но это и все.
