— Джой… пожалуйста. Не из-за чего волноваться. Я… я уверена, что не беременна.
— Нет, не уверена. — Рот у него решительно сжался, когда он посмотрел на нее.
— Хорошо, но… но это вряд ли.
— «Вряд ли» не означает «невозможно».
Он прекратил ходить по комнате и встал перед ней. Ей потребовалась вся ее сила воли, чтобы не взять в ладони его очень серьезное лицо и не стереть с него озабоченность поцелуями.
— Когда ты точно узнаешь? — спросил он напряженно.
— Хм… — Она быстро подсчитала в уме: — Через девять или десять дней.
Он рассматривал ее потемневшими глазами.
— Тогда хорошо. Ну, если ты… беременна, я… — кадык у него прыгал от попытки сглотнуть, — я… хочу на тебе жениться.
Сердце у нее глупо забилось от такого благородства.
— Если ты спросишь меня, я отвечу — нет.
— Что? Почему?
Его ошеломленность позабавила и рассердила ее.
— Потому что, — ответила она сухо, — я против человеческих жертвоприношений.
Он принял оскорбленный вид.
— Ты считаешь, что выйти за меня замуж — это жертва?
— Ради бога, Джой! Ты предельно ясно дал понять, что не хочешь жениться…
— Да, но я имел в виду добровольно, а тут другое дело. Если ты носишь моего ребенка, жениться на тебе — моя обязанность. Я бы женился на любой женщине при подобных обстоят…
Бух! Джой приземлился на спину. Свой удар правой Стефани сопроводила пинком ног.
— Ты можешь засунуть свои обязанности в задницу, Джой Фокс! Я бы не вышла за тебя замуж, даже если бы была на десятом месяце беременности с тройней и у меня уже было бы от тебя семеро детей!..
Джой схватил Стефани за лодыжку и потянул на себя, та упала на него и тут же начала вырываться.
— Отпусти, сукин…
— Шшш, Стефф. Успокойся, солнышко.
— Я тебе не «солнышко», ты… — она стукнула его кулаком в плечо, — ты бесчувственный, высокомерный негодяй! Отпусти меня!
— Нет! Ох! Стефф, перестань! Сейчас же! — крикнул он, хватая ее за запястья.
— Почему это? — Она вырывалась изо всех сил.
— Потому что ребенку и тебе нельзя перевозбуждаться.
Она мгновенно успокоилась. У нее на лице были растерянность и боль.
— Джой… я…
— Что?
Она качнула головой.
— Ничего. Я, конечно, мало чего знаю. Но даже если я беременна, думаю, немного гимнастики мне не повредит.
— Готов поверить тебе на слово. Но, — он потер челюсть, — я забочусь и о своем здоровье. И все же не могла бы ты сдерживать свою тягу к убийству, пока мы не узнаем точно?
Она спрыгнула с него и подбоченилась, отчего рубашка стала еще короче. Угрожающий шаг в его сторону — и красивые обнаженные ноги оказались всего в нескольких сантиметрах от его руки.
— У тебя такие заторможенные инстинкты, что ты даже ничего не заметил, пока я тебя не уложила!
Глаза у нее победно сверкали.
— Ты права. Я не заметил, — уступил Джой и подумал, что всего после нескольких дней общения со Стефани мысль о возможном отцовстве уже не так потрясла его, как это было бы неделю назад. Хотя должна была бы! Отцовство определенно не тот проект, которым он собирался заняться когда-либо. Заявление Стефф должно было сразить наповал. Но не сразило.
Конечно, в какой-то мере это благодаря тому, что Стефани не взвилась от радости, услышав предложение о женитьбе. Но черт возьми! Она не могла бы выразить хоть немного благодарности? Совсем недавно она собиралась замуж за этого негодяя Кэри только потому, что вообразила, будто влюблена в него!
Между тем Стефф еле слышно пробормотала «спокойной ночи» и скрылась за дверью своей комнаты. Джой знал, что ему не уснуть. Даже на самой удобной в мире кровати. Оставалось либо сидеть, тупо глядя перед собой и думая о том, чего не изменишь, либо попытаться наконец вспомнить, зачем он сюда приехал, и подумать, как можно сбить невероятную цену, которую Маллиган просит за курорт.
— Давай, Стефани, — пробормотала она своему отражению, — ты не можешь все утро просидеть в ванной.
О, если бы! Она поглубже вдохнула и взялась за дверную ручку. Если бы только…
В дверь громко стукнули. Стефани отскочила.
— Стефф, завтрак готов!
— Э… хорошо. Спасибо. Я сейчас.
Еще пять минут, чтобы собраться с силами. Нелепость ситуации заключалась в том, что она считала себя взрослым человеком и знала Джоя всю жизнь. Еще более нелепым было то, что сердце лихорадочно затрепыхалось, когда она села за стол и встретилась с Джоем взглядом.
— Надеюсь, ты хоть немного поспала? — спросил он, криво улыбнувшись. — У меня не получилось.
Он выглядел усталым — нет, измученным. Стефани почувствовала, как в ней зашевелилась совесть…
Только законченная стерва могла так поступить! А еще на Тори бочку катила! Полная раскаяния, она невольно взяла его за руку. Он вздрогнул от удивления, но сразу же откинулся на стул и убрал руку.
Стефани заставила себя улыбнуться, ей нельзя раскисать! Если она хочет, чтобы их дружба с Джоем пережила эту катастрофу, надо действовать. И для начала — извиниться.
— Извини, Джой. Не надо было вываливать все это на тебя. Тем более когда ты ведешь такие важные переговоры. Я поступила неосмотрительно и непрофессионально. Если бы Дункан узнал, он бы шкуру с меня содрал.
Джой скептически вскинул бровь.
— Если бы узнал что? Что мы спали вместе или что ты предупредила меня о возможных последствиях?
— Не прикидывайся. Конечно, последнее. Дункан не хуже нас с тобой знает, что твое либидо не оказывает влияния на твои выступления в зале заседаний.
Удачно получилось. Стефани уже собиралась откинуться на спинку стула с сознанием выполненного долга, когда Джой грохнул кулаком по столу, опрокинув кувшин с апельсиновым соком. У нее открылся от удивления рот.
— Спасибо за напоминание, Стефф! Я бы, конечно, ничего от него не скрыл, если бы сорвал сделку и ты оказалась беременной.
— Я не беременна.
— Можешь быть!
— Шанс минимальный, — сказала она больше себе, чем ему. — Не надо беситься, пока не убедимся.
— Я не бешусь!
— А что же ты отдернул руку, когда я минуту назад дотронулась до тебя? Как будто у меня бубонная чума! — Она заморгала, пытаясь скрыть навернувшиеся слезы, и постаралась вернуться к рассудительному тону: — Давай подождем, пока не узнаем точно. Тогда, если я беременна, мы решим, говорить Дункану или нет, кто отец ребенка.
Джой вскочил со стула и снова стукнул кулаком по столу, на этот раз опрокинув стаканы.
