— Что?
Он заколебался. Он уже сказал о своем желании, может, ему стоит также выложить свои опасения…
— Из того, что, как мне кажется, я знаю о тебе и что знаю о себе, мы не слишком совместимы. Ты хочешь делать карьеру. А мне нужна жена, которая будет находиться дома и заботиться о семье.
Кейт нахмурилась.
— У тебя неандертальское мышление. Разве ты не знаешь, как много женщин в наше время работает?
— Я знаю и думаю, что от их работы страдают дети. И страдают семьи.
— Типично мужская логика. Вам нужно, чтобы женщины были невежественные, босоногие и вечно беременные. Поменяйся ролями. Тебе понравится вставать каждое утро, зная, что наиболее важная вещь, которую тебе предстоит сделать, — помыть туалет? Плюс, когда у женщины есть карьера, она никогда не окажется в безвыходном положении. Она сможет сама содержать себя и своего ребенка, если у нее есть дети. А при росте разводов в наши дни многим женщинам приходится это делать.
— Ты только подтверждаешь мою точку зрения. Мы несовместимы. — Он пожал плечами. — Я не собираюсь извиняться за то, что я такой. Мне нужна женщина, которой нравится, чтобы о ней заботились, потому что я люблю проявлять внимание. Думаю, ты теперь все поняла. Ты так негодуешь и чувствуешь себя обиженной, когда я всего лишь хочу подать тебе стакан воды.
— Я никогда не просила тебя помогать мне, не так ли? И уж тем более я не просила… о совместимости.
— Да, ты ни о чем не просила. И не попросишь, если сумеешь сделать все сама. — Он прищурился. — Но ты не можешь отрицать, что нас тянет друг к другу.
Она нахмурилась сильнее.
— Не могу.
Нужно держать себя в руках после такой уступки.
— Что-то должно было произойти с тобой в какой-то момент жизни, отчего ты так патологически… не хочешь, чтобы тебе помогали.
Кейт вздрогнула.
— Такое случалось не однажды. Просто… я так росла…
— А ты можешь… — Рик остановил себя. Но раз он не получил необходимой информации, ему нужно спросить ее напрямую. Как джентльмен, выросший на юге, он не любил намеков. Так же как и вопросов. — А ты можешь рассказать мне о своем детстве?
Она смотрела ему в лицо, пытаясь понять причину его интереса.
— Пожалуйста, — попросил он. — Мне действительно важно знать.
Она опустила глаза и уткнулась взглядом в нетронутую тарелку.
— Даже не знаю, с чего начать.
— А почему бы не начать, как Дэвид Копперфилд: «Я родилась…»
Кейт нервно крутила в руках вилку. Потом заговорила — сначала неуверенно и как бы против воли:
— Я родилась в Нэшвилле. Мой отец играл в местном оркестре, а мать работала официанткой в ночном клубе, где он выступал. Там они и встретились.
— Ты была старшим ребенком в семье?
— Единственным. Отец ушел, когда мне еще не исполнилось и двух лет.
— Просто ушел? — Рик знал о том, что есть мужчины, бросающие семьи, но не мог понять, как можно отказаться от жены и очаровательной дочери.
Кейт кивнула.
— Очень просто. Я совсем его не помню. — Она тяжело вздохнула. — С работой у моей матери никак не складывалось. Мы еле сводили концы с концами. По крайней мере, пока жили вместе.
— И она тебя оставила?
— Нет. Не совсем. Но иногда мы подолгу жили на улице, и через какое-то время люди из детской комиссии разыскивали нас и помещали меня к приемным родителям. Я слышала, что бывают хорошие приемные родители: заботливые добрые люди. Но у меня сложилось по-другому. Я жила в пяти семьях. В трех из них мне приходилось работать, как рабыне, за то немногое, что мне давали. В одной семье муж торговал наркотиками. Другая пара была слишком занята, чтобы заботиться обо мне.
— Черт! — Рик откинулся назад. — Неудивительно, что ты не захотела отдать Джоя государству.
— Конечно. Я поклялась себе, что никогда не позволю ему попасть в такое положение.
— Ты попросила меня позаботиться о нем. Понимаешь? Добрые дела происходят, когда просишь людей о помощи.
— Да, но ты был совершенно чужим человеком. Я же не знала, что ты совсем не такой, как те приемные родители, к которым я попадала.
Он пожал ей руку.
— Нет, ты знала. Ты знала. — (Она в изумлении смотрела на него широко открытыми глазами.) — Ты же чувствовала, да?
— Чувствовала что?..
— Между нами существует некая связь, Кейт. И она сильнее, чем сексуальное притяжение. Она началась в тот вечер, когда ты врезалась в меня. Ты инстинктивно чувствовала, что я позабочусь о Джое. И я чувствовал… я не знаю. Мне казалось, что ты говоришь со мной… я слышал твой голос… даже когда ты находилась в коме.
Она опустила глаза и отдернула руку.
— Я не понимаю, что ты имеешь в виду.
— Кейт…
— Ты сказал, что мы несовместимы.
Рик не мог удержаться, чтобы не спросить:
— А отец Джоя? С ним вы были совместимы?
Она совсем отвернулась.
— Конечно, нет.
— Где он?
Она пожала плечами и наконец взглянула на Рика.
— Не знаю и знать не хочу. Я не видела его с той минуты, как сообщила ему, что беременна.
— Вы были женаты?
— Нет. Мы оба учились. Мне оставался год до получения степени по специальности бухгалтера, когда мне пришлось бросить учебу и искать работу, чтобы прокормить себя и Джоя.
— Как его фамилия, Кейт? Мы найдем его и заставим помогать тебе.
— Нет. — Она гневно зажмурилась. — Мне не нужна его помощь.
— Но есть законы против таких отцов.
— Не имеет значения. — Она опять передернула плечами. — Я не хочу даже слышать о нем больше. — Кейт принялась за еду.
Теперь Рик понял, почему Кейт так решительно настроена все делать сама. Возможно, он и сам вел бы себя так же, если бы у него так сложилась жизнь.
Черт!
Почему мужчины так поступают? Джой ведь совершенно удивительный ребенок, такой светлый, радостный, пытливый. У Кейт нет семьи, нет поддержки, нет никого за спиной. И тем не менее она сумела добиться многого. Она сумела воспитать такого замечательного ребенка.
Необходимость оставить ее в своей жизни — спасенную, горячую и свободную — была такой сильной, что испугала его.
Рик испугался своей любви к ней, признаки которой были налицо. Он хочет ее, ему хочется заботиться о ней. То, что Кейт и Джой находятся рядом, вернуло его к жизни, заставило почувствовать свою необходимость, почувствовать цель жизни.
— Я хочу прояснить лишь одно, — начал он.
